Погоня за призраком - Лев Дворецкий

— Он прав, от тебя, — поддержал майор.

— Мне не хочется спорить, — сдался Геннадий, поняв, что так легко от них не отделаешься, и, как бы оправдываясь, добавил: — у меня просто нет времени для ваших следственных экспериментов. — Махнул рукой: — Ладно, присылайте свою племянницу. — Он черканул на листке бумаги адрес и время визита, протянул майору: — Как звать-то ее?

— Тоня, Антонина Назарова.

Разговор с милиционерами оставил у него неприятный осадок. Было такое чувство, что теперь за ним будут следить, вот-вот схватят и заставят во всем признаться. Захватив кейс, он вышел на улицу.

Джип, как всегда, завелся с пол-оборота. Геннадий выехал из гаража, стараясь не думать о неприятностях. Впереди у него был трудный день.

Не успел он войти в свой кабинет, как к нему ввалился его зам — Сенин Лев Георгиевич. Уселся напротив, закурил, загадочно взглянул на него и тихо спросил:

— Ты что, ничего не знаешь?

С Львом Сениным он был на дружеской ноге, позволял ему вот так, запросто, входить в свой кабинет в любое время по делу и без, просто поболтать о том о сем, критикнуть себя, даже ругнуть, если того заслуживал. Секрет в том, что Сенин был асом в своем деле, проработал в финансовой системе около тридцати лет, и, по существу основные официальные дела банка лежали на его плечах. Некоторые операции Геннадий выполнял лично сам, никого близко к ним не допускал. Сенин никогда не совал туда свой нос, и это тоже позволяло ему переступать иногда грань официальных отношений с шефом.

— Что ты имеешь в виду? — ответил Геннадий вопросом на вопрос, а у самого тревожно засосало под ложечкой.

— Агентура донесла о готовящейся у нас инспекции, — торжественно, негромко объявил Лев Георгиевич. Под «агентурой» он имел в виду свою жену, работавшую долгие годы в Центробанке. — Все хозяйство наше гудит от этой новости, а ты и ухом не ведешь.

— По-твоему, я должен был встать на голову, чтобы люди поняли, как я расстроен? — улыбнулся Геннадий.

— Во всяком случае, прийти сегодня пораньше, хотя бы вовремя, собрать коллектив и поддержать морально, — посоветовал Сенин.

— Вот ты это и сделай.

— Люди не поймут, — покачал он головой.

— Почему же? Ты мой заместитель. А раз так, то в мое отсутствие должен выполнять обязанности руководителя.

— Но ты же здесь?

— Сейчас уже убегаю. — Геннадий для убедительности взялся за свой кейс.

— Скажи хоть, действительно ли ожидается комиссия?

Геннадий развел руками:

— Впервые от тебя слышу.

— Тогда зачем устраивать собрание?

— Вот я и говорю, зачем?

— Да ну тебя. — Лев Георгиевич поднялся. Вдруг хлопнул себя по лбу: — Совсем забыл. Вкладчики наши что-то забеспокоились, валом валят, закрывая счета. Нехороший признак. Что будем делать?

Геннадий посерьезнел:

— Не выдавать. — И добавил: — Под любым предлогом.

— Этого делать нельзя, начнется паника. — Сенин снова сел и обеспокоенно посмотрел на Геннадия: — Что, так плохо?

— Ну не так чтобы очень, но паузу выдержать стоит, пока не накопим резервы.

— Ты не темни, я не мальчик, — обиделся Сенин, — говори толком, что происходит. Я не враг тебе, ты знаешь, не подведу, можешь мне довериться.

— Спасибо, Лев, — грустно поблагодарил Геннадий, — я никогда в тебе не сомневался, и, поверь, если на горизонте появятся тучки, то ты первым об этом узнаешь. Нашу банковскую систему сейчас лихорадит по всей стране, и мы не исключение. Табу на счета вкладчиков налагать мы не имеем права. Будем выплачивать понемногу. В то же время надо как можно громче трубить, что наш банк крепко стоит на ногах и будущее у нас светлое. Позаботься о хорошей рекламе, деньги на нее мы найдем, сколько надо. Я обеспечил надежный тыл, а это уже немало.

— Ты имеешь в виду Центробанк, Калганова?

Геннадий уловил в его глазах смешинки:

— Откуда тебе известно про Калганова?

— От жены, конечно, она же у него работает. От нее не ускользнуло, как печется он о твоих интересах.

Геннадий улыбнулся:

— Это чисто женская фантазия.

— Если не Центробанк, то тогда — кто?

— Сам не угадаешь, а я не скажу, секрет. И хватит меня мучить вопросами. Давай займемся делом. Проверь всю документацию, чтобы не к чему было придраться. Вдруг действительно нагрянет проверка. — Он достал бумаги, разложил перед собой и углубился в чтение. Сенин молча вышел из кабинета.

Конечно же, Геннадий имел в виду Константина Сарычева, сославшись на «секрет». Он поверил в его всесилие после того, как тот сумел найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. По существу, он добился отмены важного совещания в Центральном банке, организовав срочный выезд Калганова в загранкомандировку. Не всякий высокий чиновник пошел бы на это, и не каждому удалось бы повлиять на руководство главного финансового ведомства. А вот Сарычев решился, и у него получилось. Мысль об этом придала Геннадию уверенность. При такой протекции можно было не сомневаться, что и деньги из Центробанка он получит.

В кабинет заглянула секретарь, Тамара Николаевна.

— К вам просится некая Антонина Назарова, говорит, вы ее ждете. Она на проходной.

— Да-да, пусть ей выпишут пропуск, — сказал Геннадий, досадливо поморщившись: принесла нелегкая.

Племянница майора милиции ему не понравилась. Внешне, конечно. Крупные черты лица, выпученные бесцветные глаза, невысокого роста, на вид лет двадцати пяти. Правда, фигурка ничего. В нос ударил аромат французских духов. Похоже, целый флакон на себя вылила.

— Я Антонина, можно — Тоня, — улыбаясь во весь рот, представилась она, протянув руку и напомнила: — Мой дядя просил вас за меня, и вы обещали мне работу.

Геннадий слегка пожал ее ладонь, показал на стул:

— Присаживайтесь. Вы, кажется, юрфак заканчивали?

Она кивнула.

— А практика у вас есть?

— Не пришлось.

— Что же вы будете у нас делать? — он вопросительно посмотрел на нее.

Она пожала плечами:

— Мой дядя сказал, вы сами определите.

— Но чем-нибудь вы занимались?

— Конечно, я стрелять умею, хорошо дерусь, первый разряд по самбо, — гордо заявила она. — Дядя научил.

— Хорошо, хоть это вы умеете, спасибо вашему дяде, — пробурчал себе под нос Геннадий.

— Вы что-то сказали? — не расслышала Тоня.

— Да, я спросил: кроме дяди, у вас еще кто-нибудь из близких есть?

— Все есть, и отец, и мать, — даже обиделась она на такой вопрос.

— Ну ладно, поскольку у вас неплохо со стрельбой и борьбой, пойдете в службу охраны, — завершил он разговор. — Не возражаете?

— Но мне дядя обещал…

— Все, — перебил ее Геннадий, — здесь я командую. Если не устраивает, то, извините, больше ничего не могу предложить.

Антонина и не думала уходить, смотрела на него своими бесцветными глазами, ожидая, что он еще скажет.

— А сколько платить будете? — поинтересовалась она.

Геннадий вызвал секретаря и распорядился:

— Отведите девушку в отдел кадров, пусть оформят ее в службу охраны с окладом… — он подумал, потом назвал сумму.

— Не густо, но для начала ничего, — не очень-то довольным голосом произнесла она. Поднялась со стула, попрощалась с Геннадием кивком головы.

«Пусть подежурит там ночь-другую, быстро надоест — сама уйдет», — подумал он.

Зазвонил телефон. Геннадий поднял трубку.

— Это из Центробанка, заместитель главного, — услышал он. — Мы решили помочь вам и удовлетворить вашу просьбу относительно пятисот тысяч. Сегодня же переведем. — Не дожидаясь благодарностей, дал отбой.

Геннадий довольно потер ладони: все идет как надо. Мысленно выразил признательность Сарычеву. Был уверен, что это его рук дело. И Калганова похвалил. По сути, это он привел в действие такие мощные рычаги. А как же иначе, они партнеры, и оба одинаково заинтересованы в успехе дела. Подходит время для важной операции, и с возвращением Гавриила из командировки начнется ее осуществление.

Снова зазвонил телефон. Аллу он узнал с первого слова.

— Привет! — послышался ее звонкий голос и тут же последовал вопрос: — Встретимся?

Геннадий обрадовался: Калганов в командировке, почему бы и нет.

— Еще спрашиваешь! Хочешь, поужинаем в ресторане?

— Не стоит, могут увидеть. Нам это ни к чему. Лучше приезжай ко мне после работы.

— Прекрасная идея, — одобрил он, — часиков к семи, подходит?

— Вполне.

В кабинет вошел Сенин.

— А, это опять ты? — Геннадий встретил его недовольным взглядом. — Что еще стряслось?

— Ты в курсе, что Центробанк выделяет нам пятьсот тысяч? — сообщил он, подходя к его огромному столу.

— Да, я в курсе, — подчеркнуто произнес Геннадий. — Прости у меня сейчас дел по горло.

— У меня тоже, — сказал Лев Георгиевич, демонстративно усаживаясь на прежнее место. — Мне нужно твое разрешение на использование хотя бы части этих денег на выплату вкладчикам.