Полдень XXI век, 2012 № 05 - Александр Тюрин

— Ну не вам же!

— Не мне… — согласился Шкарин. — Слушайте, может, вы тоже представитесь?

Ротмистров смущённо крякнул, прислонил железяку к стене.

— Ротмистров, — сказал он, выпрямляясь. — Ярослав Петрович.

— Очень приятно… Так вот ремонтировать пришлось бы вам, Ярослав Петрович, — сварливо продолжил Шкарин. — Вам и прочим жильцам. Вскладчину. У вас что, деньги лишние?

Стоило услышать о деньгах, Ротмистров вспомнил про выданную Клавой справку и болезненно крякнул.

— Что с вами?

— Так, — процедил Ротмистров. — Житейские неприятности. — Стиснул зубы и с такой решимостью взошёл по ступеням, что призрак беспокойно отодвинулся — от греха подальше. — Лифт вам вызвать? А то ещё одну кнопку проткнёте…

Призрак заколебался.

— Лифт? Пожалуй… не стоит. Не знаю, как тут у вас, а у нас он дёрганый какой-то… последнее время…

— Где это — у вас?

— Н-ну, в моём мире… Да вы не беспокойтесь! Шестой этаж — можно и пешком…

— А к кому вам на шестом?

— Понятия не имею! А впрочем… Вы не в курсе, кто проживает в девятнадцатой квартире?

Ротмистров моргнул.

— В девятнадцатой квартире проживаю я, — с расстановкой произнёс он. — А собственно, в чём дело?

Выйдя из лифта на шестом этаже, Ярослав Петрович спешно закурил и попытался хотя бы вчерне осознать случившееся.

Галлюцинация? Тогда уж весь мир галлюцинация! И сегодняшний номер «Вечёрки» галлюцинация! «Призрак бродит по «Европе»». Хотя… Ротмистров покряхтел. Почему не допустить, что поводом к сдвигу по фазе явилась именно заметка в «Вечёрке»? Сколько бы ни брать собственную психику на излом, то представляя себя микробом на балконе, то лишая окружающую реальность имён и доводя её чуть ли не до исчезновения…

Сигарета кончилась. Ротмистров спустился на промежуточную площадку, затушил окурок о крышку мусоропровода и, поколебавшись, продолжил путь вниз. Вот смеху будет, если, не встретив никакого Шкарина, он дойдёт сейчас до последней площадки, а там торчит из перил всё та же вывихнутая железяка. Целая и невредимая.

Шкарина Ярослав Петрович встретил между четвёртым и пятым этажами.

— Ас чего это вас, интересно, занесло в «Европа Сити Молл»? — спросил он почти враждебно.

— Какая вам разница? — устало огрызнулся призрак. Чувствовалось, что подъём давался ему нелегко: каждый раз бережно устанавливать ногу впритирку к бетону, чтобы, упаси боже, резким движением не продавить ступеньку насквозь, — пожалуй, замучишься… Выходит, и бестелесное существо имеет вес (естественно, крохотный — иначе при такой способности всё дырявить оно бы просто провалилось сквозь лестницу).

— Да вы отдохните, — предложил Ротмистров. — Я подожду.

Остановились.

— Дурака свалял, — нехотя признался Андрей Андреевич. — Где, думаю, может спрятаться привидение?.. Только на выставке голограмм… Ну вот и…

— Вам-то от кого прятаться? — не понял Ярослав Петрович.

— От придурков, — хмуро молвил Шкарин. — Потрясающий народ! — пожаловался он. — Думают: раз уворачиваешься от них — значит боишься. Ну и начинают ловить… Инстинкт, что ли, такой?

— Надеюсь, без жертв обошлось?

— Да обошлось, слава богу…

Отдохнув, добрались до шестого.

— И всё-таки, — сказал Ротмистров. — Что вам понадобилось в моей квартире?

— Ну я же объяснил уже! В моём мире — это моя квартира. И мне в неё надо попасть.

— А-а… — сообразил наконец Ярослав Петрович. — То есть это единственное место, откуда вы можете…

— Нет, — произнёс Шкарин сквозь зубы. — Из вашего мира в мой я могу попасть когда угодно и откуда угодно. Но мне хотелось бы очутиться именно в моей квартире… Ну что уставились? Думаете, у вас у одного житейские неприятности? У меня, между прочим, тоже… Да открывайте же! — чуть ли не прикрикнул он на Ротмистрова. — Не дай бог, Марья Петровна на площадку выпрется…

А он ещё и с Марьей Петровной знаком?

Оказавшись в квартире, гость приостановился, огляделся.

— Ну и как вам обстановочка? — не удержавшись, полюбопытствовал хозяин. — Сравнительно с вашей, конечно…

Андрей Андреевич Шкарин поджал губы.

— Поскромнее… — сдержанно молвил он. — Вдовец, небось?

— Да.

— Вот я и смотрю… А, простите, социальное ваше положение?

— Пенсию оформляю.

— Молодо выглядите, — заметил Шкарин.

— Да и вы тоже…

— Ну мне до пенсии ещё три года тянуть… Не подскажете, который час? А то у меня сотик разрядился…

Вот времена! Призраки — и те с мобилами! Ярослав Петрович достал телефон, взглянул. Тоже бы подзарядить пора…

— Четверть третьего.

Шкарин жалобно поморщился. Чем-то его, видать, такое время не устраивало.

— Вы уж извините, — попросил он, — но я вам ещё с часок глаза помозолю, ладно? Дело в том, что квартиры наши должны ещё и в пространстве совпасть…

— Не понимаю… — искренне признался Ротмистров.

— Чего тут понимать? Оба мира смещаются. Через определённый промежуток времени совпадают… Вы разрешите, я у вас тут поваляюсь немного? Не бойтесь, постараюсь не дёргаться… ничего не продырявить… Устал просто, ноги гудят…

— Пожалуйста-пожалуйста… — разрешил Ротмистров, озадаченно глядя, как полупрозрачный Андрей Андреевич с величайшей осмотрительностью располагается на рассохшемся заскорузлом паркете. — Только почему на полу? Вот же диван…

— Пол надёжнее, — пояснил Шкарин. — Твёрже.

— Так, может, вам подстелить что-нибудь? Дня два не подметал… Замотался, знаете, со справкой этой, будь она неладна…

— Не надо, — отвечал возлёгший навзничь, утомлённо прикрывая веки. — Ваша грязь на нашем вороту не виснет…

— Выпить-закусить вам тоже не предлагать?

— Естественно…

— Как же вы здесь дышите?

— Как-то вот дышу… А что за справка?

— С места бывшей работы, — с несколько диковатой усмешкой ответил Ротмистров — и сам удивился тому, как спокойно он это сказал. Оказывается, отрешиться от бытовых невзгод можно и не прибегая к хитрым психологическим фокусам. Достаточно простой встречи с призраком.

Присел к столу, закурил.

— Дым не мешает?

— А?.. — Лежащий приоткрыл глаз. — Нет, ничего… Запахов я здесь, представьте, вообще не чувствую.

Облезлые дощечки паркета просвечивали сквозь него, словно рёбра. Определённо с чем-то надо было прощаться: либо с рассудком, либо с привычным устройством мироздания. И поди ещё пойми, что лучше. Мироздание, конечно, подленькое, сволочное мироздание, но где гарантии, что, исказившись, оно похорошеет?