Право на жизнь (СИ) - Сказкина Алена

Я попыталась вылезти из кресла и осознала, что мне не хочется никуда идти. Усталость от затянувшегося дня подкралась незаметно, как вор, и тяжестью навалилась на плечи. Горячий шоколад — одна кружка, выпитая за компанию — теплом растекся от желудка по разомлевшему телу. Мне с трудом удалось подавить зевок.

Да и тема беседы не внушала энтузиазма. Судя по началу оборвавшегося разговора, Аара собиралась завести речь о нашей с Исхардом семейной жизни и… внуках. Естественный интерес для женщины, желающей счастья своему сыну. Очередная утомительная ложь для меня. Ложь? А почему бы мне, собственно, не сказать правду?

— Леди Ланкарра, вас хочет видеть Альтэсса.

Лоретта еще никогда не появлялась настолько вовремя. Аара цокнула, досадуя на обстоятельства, но тут же снова расплылась в доброжелательной улыбке, развела руками.

— Что поделаешь, милая, похоже, сегодня не наш день. Но, уверена, нам еще удастся поболтать по душам.

— Обязательно.

Боюсь, тон меня выдал с головой. Дипломатия никогда не была моей сильной стороной. Если я не хочу строить баррикады фальши, подбирать слова, чтобы вежливо изменить тему, или, хуже того, грубить в ответ на хоть и излишне навязчивую, но заботу, окончательно портя отношения с родственниками жениха и расстраивая Исхарда, лучше в ближайшие дни не оставаться с Аарой наедине.

Пожелав тетушке спокойной ночи, я поспешила за когтем. Облегчение, что удалось благополучно выпутаться из щекотливой ситуации, быстро сменилось беспокойством.

Зачем я понадобилась Харатэль? Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, если сестра решила вызвать меня вне оговоренных сроков. Юнаэтра нанесла непредвиденный мной удар? Повелительнице откуда-то стало известно о пророчестве Мараны? Или это связано… с Риком? Сапфир в материнском кольце оставался темным и холодным.

В комнату я ворвалась бегом, устремилась к туалетному столику. Замерла, не понимая, что происходит. Зеркало вело себя так, как и положено приличному зеркалу, то есть отражало мое растерянное лицо.

— Альтэсса… — я обернулась за разъяснениями к Лоретте.

— Вас не звала. Я соврала, — лунный страж озвучила сей факт без малейшей тени смущения. — Просто мне подумалось, что вам лучше избежать разговора с леди Аарой.

И как прикажете реагировать на подобное самоуправство? Возмутительно, конечно, что Лоретта все решила за меня, но я ведь и сама искала оправдание для вежливого отказа от приватной беседы с матушкой Исхарда, а помощь когтя пришлась весьма кстати.

— Хорошо… Спасибо, — в конце концов, неловко поблагодарила.

— Эсса, позволите задать вопрос? — Лоретта не спешила уходить, и по ее тону чувствовалось, что страж хочет узнать нечто важное.

Я неуверенно кивнула.

— Вы до сих пор злитесь на меня? За убийство мастера Лорогар?

Воспоминания о предательстве учителя боевых искусств и его смерти по-прежнему причиняли мучения, но я больше не винила Лоретту. Напротив, при мысли о тех гадостях, что успела ей наговорить, мне снова стало стыдно.

— Тогда почему вы нам не доверяете?

— Не доверяю?

Я прекратила понимать, куда она клонит.

— Некоторые стрелы ранят не тело, но душу. Защищать вас от них тоже долг когтя. Я не вмешивалась, пока с вами были мэтр Кристофер. И Демон льда. Но сейчас их нет рядом.

Я прикусила губу, признавая ее правоту. Я никогда не относилась к когтям одинаково. Крис и Рик… они были особенными, а Лоретте и Мерику я неосознанно отказала в этом праве. Мой нынешний ближний круг до сих пор оставался для меня не более чем положенной к титулу свитой, навязанными сестрой телохранителями, которых при случае легко заменить любыми другими лунными стражами.

— Эсса, просто помните, вы не одна.

Лоретта вышла, прикрыв за собой дверь.

[1] Полностью «Баллада о принце Туране и драконьей деве Илоне» приведена в «Хрониках Раскола».

[2] Автор похулиганил и перевел известное латинское выражение «memento mori» на драконий язык.

Глава пятая

Мир снов сегодня пах вереском и полынью.

Я раскинулась звездочкой на огромном нагретом солнцем валуне, серым рифом возвышающимся посреди бескрайнего моря дикотравья. До рези всматривалась в далекое серо-голубое, выжженное зноем небо, готовая в любую секунду, при малейшем намеке, вскочить, обернуться драконом, расправить крылья и взлететь.

Небо оставалось первозданно пустым.

Единственный, кого я жду, не придет.

Я перевернулась на живот, уткнувшись носом в покрывающий камень мох, зажмурилась, давая отдых слезящимся глазам. Обругала себя за бесплотные надежды, бессмысленные метания.

Лана, ты же прекрасно знаешь, это невозможно.

Даже если бы он захотел с тобой разговаривать после всего, что ты натворила, чудо не повторится. Печать надежно отрезала Демона льда и от магии, и от ее источника — мира снов. То, что произошло в Северогорске, наш головокружительный первый полет — случайность. Черному дракону со сломанными крыльями никогда не вернуться сюда, не разбудить дремлющее волшебство.

Его небо — недоступная другим высота, пугающая свобода, ночь, наполненная призывным сиянием звезд — манило меня, скрытое ветхой серо-голубой завесой. Кажется, ее так легко разорвать в клочья! Обманчивое впечатление. Два мира, разделенных стеклом хрустального шара, получится соединить только, если оба одновременно шагнут навстречу друг другу.

Но Рик не услышит твой тоскливый зов. Не откликнется на него.

Почему же ты никак не можешь смириться, Лань?!

Говорят, бывает трудно выбрать путь, но отчего-то умалчивают, что следовать ему во сто крат сложнее. С начала моей жизни в Иньтэоне минуло полторы недели. Я постепенно привыкала к городу и к дому: к рано начавшейся зиме, к пробирающим до костей морозам, к скрытой под тонким льдом манер враждебности Нихамады, к докучливой, а потому утомительной опеке Аары, к услужливому молчанию Кины — та откровенность больше не повторялась… и ко всему прочему.

— Госпожа, что решите с платьем? — горничная удрученно потерла огромное пятно от сиропа, с которым не справилась стирка. — Отдать заново прачкам?

— Лучше сразу портному.

Утро вползало в комнату тусклыми сонными сумерками. Повседневные хлопоты — мирные, пустые и ни к чему не обязывающие. Иногда, погрузившись в них, мне удавалось забыть, что подлунные королевства охвачены багровой бурей войны, а мое собственное время стремительно истекает. Визиты вежливости к верховным родам северного клана, прогулки по затянутому сумерками Иньтэону и семейные ужины — фальшивая жизнь наслоилась на настоящую, перепуталась с ней так, что уже не разделить. Я понимала, мое место не здесь, но продолжала изображать беспечную светскую леди.

— Хочешь, я серьезно поговорю с мальчишками?

Исхард, по обыкновению, завтракал вместе со мной.

— Не надо, — покачала я головой. — Это была случайность.

Жених недоверчиво хмыкнул, но решил не настаивать.

Опрокинутая на подол чашка горячего чая — случайность. Погрызенные собаками сапоги — случайность. Рухнувшая рядом ваза — случайность. Разлитое на лестнице лампадное масло. Если бы не мелькавшие тут и там белобрысые макушки, легко подумать, что сам особняк решил избавиться от непрошеной гостьи. Хотя подозреваю, за шалостями близнецов стояла Павайка или даже ее мать.

— Ты не отказалась от идеи посетить Некрополь?

— Я не попрощалась с Аликом, как должно.

Не хватило времени. Сразу по возвращению в Южный храм одну излишне дерзкую эссу ждала ссылка в башню Синскай. После события и вовсе понеслись галопом: Церемония Совершеннолетия, Сейрия, двухмесячная оборона Подковка.

Не хватило смелости: я до сих пор считала себя виноватой в гибели друга. Не хватило… Людям вечно чего-то не достает для по-настоящему важных вещей!

— Съездить с тобой?

— Не хочу создавать тебе лишние хлопоты. Тебя опять вызвали во дворец? В последнее время совещания становятся длиннее.

— Мы прорабатываем новую стратегию. Это ведь ты предложила Харатэль использовать щит Квилона?