Право на одиночество. Часть 1 - Сергей Васильцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Подожди, доем, – жизнерадостно заявил я, поудобней прилаживаясь к спинке собственного стула, чтобы уж точно не промахнуться.
Ситуацию неожиданно разрядила Люба. Она неторопливо поднялась со своего места. Мужик оказался как раз на две головы выше. Но девушка подошла к нему так, что уперлась грудями в его полуобнаженный живот, и прошипела, запрокинув голову и медленно выговаривая каждое слово:
– Молодой человек, потрудитесь выйти вон.
– Чего? – Он немного опешил. – Да кто ты такая!
– Администратор. Понял? Поосади, приятель. – Девушка вошла в роль, и ее голос выкатывался ровным, монотонным потоком. На нас и так уже глазел весь зал. – А у этого парня подруга вчера разбилась. И твоей морды здесь только и не хватало.
Я сидел за столом как на электрическом стуле.
– Почему морды?… Ну, мы собственно ничего. – Оппонент услышал доходчивые интонации и сразу смягчился. – Ладно. Давай. Замнем покедова. Только смотри. Я на ту светлую виды имею. В случае чего – буду принимать меры. Понял?
– Как угодно, – процедил я равнодушно до высокомерия. И тут же, сам не знаю зачем, сменил интонацию, поднялся, сделал шаг и похлопал его под локоть. – Будь спок! Столик тот мне по разнарядке достался. Видишь, отвалил и извиняюсь уже. – Я поднес руку к груди и слегка поклонился по направлению к дамам этого мужика. Они одновременно фыркнули и отвернулись. Это дало мне возможность обойтись без подобострастных гримас.
Посетитель бросил взгляд на администратора, процедил:
– Норовистая кобылка. С гонорком, – и отбыл к своим товаркам.
Разборка закончилась. Мы с Любой снова оказались за одним столиком.
– Спасибо, только не надо было этого делать, – сказал я в пространство.
– Почему не надо? – она еще не вышла из состояния своего порыва.
– Этот шкаф ненароком и тебя мог зацепить. Во-первых, а во вторых…
– Это вряд ли!
– Хорошо. Только теперь я стану гвоздем программы для всей отдыхающей публики. Объект для расчесывания языков.
– Да, пожалуй. Только ты, как я вижу, не рвешься в члены местного клуба.
– Пожалуй.
– Тогда предложение остается в силе. Послезавтра у меня выходной. Город у нас маленький, но кое-что посмотреть можно.
«Город!!!!!!» Тут меня как обухом хватили по тому месту, где положено располагаться мозгам. Простая логическая цепочка: Город – мама – Ника. Мама ведь еще не знает, что я поездом поехал. А Ника? Она могла и домой отправиться. Сразу с аэродрома вернуться. И все. Тут и женской логики не нужно. Я же об этом ни у кого и не спрашивал. И думал до сих пор только о себе – многострадальном.
– Здесь есть междугородняя… Тьфу!.. Международная связь?
– Только в городе.
– А когда туда следующий автобус?
– Завтра. Сегодняшний уже ушел.
Я чуть было не выругался вслух. Шансы доехать на попутке можно в расчет не принимать. Одна машина в день и та в другую сторону. Придется еще сутки изводиться бессмысленной надеждой и невозможностью сообщить о себе родным. Каково им сейчас, если они знают, что я улетел этим рейсом? Знают они или нет? Я не помнил. Все снова перемешалось. И, главное, опять появилась скользкая возможность счастливого финала.
Обыкновенная история. Проклятая версия про запас. Рассудок уже начинает привыкать к катастрофе. К тому, что изменить ничего нельзя. И надо учиться жить в другом уже мире. На твердой почве под названием безнадега. И тут опять всплывает это: «Жди меня, и я вернусь». И ты хватаешься за соломинку. Соломинка – просто непростительная роскошь при таком раскладе. Паутинка над пропастью. И все-таки попробуй-ка теперь – выброси из башки этот хеппи-энд из детских сказок.
Люба увидела, как снова окаменело мое лицо, и поспешила распрощаться:
– Мне пора. Пойду. Удачного дня.
Я напрягся и ответил безоблачной улыбкой. Не знаю уж, как это смотрелось на самом деле. Девушка уже встала из-за стола:
– Будет время, заходи поболтать. У меня все еще твой кофе проживает. После обеда я буду почти свободна, – мне оставалось только кивнуть в ответ.
Хорошая девушка эта Люба. Очень хорошая. Замечательная. Только для тех, кого интересуют хорошие девушки. Даже девушки вообще – существа противоположного пола. Живые существа. Боюсь, что мне сейчас не было до этого никакого дела.
Забавная последовательность. Только так не бывает. И рыцарь печального образа заранее обречен на поражение. Тем более это – совсем не моя роль. И с «левым маршем» в душе я пошел направо. Предстояло в очередной раз сделать шаг в сторону. И постараться убить этот день. Пускай, время потом мне этого не простит.
Я вышел на воздух. Море, выдохшись за вчерашний день, на утро впало в прострацию. Слабый ветерок лишь слегка ерошил его поверхность, кое-где заштрихованную мелкой рябью. Самолет как паук тащил за собой нитку воздушной пряжи, и его след замирал в удивительно прозрачном и неподвижном воздухе. Стараясь не наступать на валяющиеся повсюду морские отбросы, я подобрался к воде, быстро разделся и немного побарахтался на мелководье. Потом, стоя под пляжным душем, долго оттирал с тела въевшиеся частички глинистой мути. Рабочие тем временем деловито прибирали с пляжа груды обрывков водной растительности и полиэтилена. Уже появились места, где можно было распластать свое тело. Солнце только начинало подниматься над горизонтом и скорее облизывало теплом, чем обжигало. Ветер почти не усилился, и мутноватые волны едва-едва переваливались на берегу. Набравший тепло песок приятно грел внутренности. Я ощутил себя закутанным в просторное пуховое одеяло. И дремота снова прилипла к телу. Перекуроченный рассудок старался отсидеться в левом полушарии свернутых набекрень мозгов. И в голове поплыли вязкие образы, подсказанные сном, снова навалившимся на меня.
Я очнулся оттого, что кто-то тряс меня за плечо.
– Просыпайтесь. Просыпайтесь же! А то Ваше загарание сегодняшним и закончится. Ну же, мужчина! Э-эй! Вы живой?
Мне удалось разлепить веки. С трудом. Перед глазами плавали яркие до черноты круги. Понимание того, что происходит и кто вокруг, возвращалось медленно и нехотя. Пришлось потрясти головой и еще раз оглядеться. Над аморфной грудой моего тела наклонилась симпатичная девушка, подмеченная мной еще в столовой. Ее подружка – субтильная блондинка со слишком правильными чертами