(Не)обычная попаданка и (не) ее оборотень - Налерма Эмиль

Возможно ли, что и она была с Земли? Ведь точно иномирянка ,раз Лунная. Но тогда странно ,что ничего не попыталась тут изменить и украсить за годы своего правления. Или пыталась ,но не вышло?

Если честно, я плохо представляла себе, оо чем таком можно говорить с Эриком. Что он знает обо мне, а что нет? И не выдам ли я случайно ему лишнее, если он все же враг. Видимо интуитивно, предпочла безопасную тему как принято это у нас: заводить беседу о погоде или искусстве, когда не стоит затрагивать важные вопросы. Вот и выбрала хоть немного интересующее меня сейчас. Не о погоде же с ним говорить, в самом-то деле!

А вот рассказ о бывшей королеве посчитала полезным бонусом. Знала бы я насколько опасной эта тема окажется в итоге, завела бы разговор о Темном маге!

Мы поднялись по высокой и широкой лестнице с бесконечной балюстрадой перил и с многочисленными низкими ступенями, шли сначала по длинному закрытому полубалкону с узкими окнами по одну сторону, а затем свернули направо и оказались в темном коридоре, освещаемом артефактами в форме факелов с зеленовато-желтым свечением. А по обе стены располагались рядами массивные деревянные двери с резьбой и тяжёлыми металлическими ручками бронзового цвета.

Рассматривая все это, я даже не заметила, как разошлись придворные, что шли за нами, и в какой момент мы остались в коридоре одни.

– Она так любила цветные картины? А что ещё любила , что украшала?-продолжала я свой ненавязчивый допрос.

– Себя.

–Мм?

–И украшала, и любила больше всего себя,-пояснил Эрик. И внимательно прищурившись, заглянул в мои глаза,– если пытаешься найти способ, как пробраться к его сердцу, дам тебе совет: Быть похожей на его мать-заранее провальный подход.

С чего он это взял?! Уже не в первый раз намекает на женскую примитивность и жажду наживы. «Неприятный тип со своими комплексами!» -вынесла я вердикт .

И не стала оправдываться. Много чести! Пусть думает, что хочет . Я вон тоже о нем пока не лучшего мнения! И по-настоящему дружбу заводить не собираюсь, так что:

– Не знаю, почему ты так решил, но мне правда жаль, если тебе в жизни встречались лишь корыстные барышни, мечтающие выгодно выскочить замуж!

Северный стал ещё бледнее, чем был и заскрежетал зубами:

– Тогда не понимаю, твою заинтересованность почившей Высшей Волчицей. Меня, да и кого бы то ни было, ее копией ещё меньше шансов привлечь, чем Вульфа. Она была капризной, самовлюбленной, эгоистичной и бессердечной. Вот тебе полная характеристика, если любопытно. И если все Лунные похожи на нее, надеюсь нам с братом никогда не повезёт встретить свою !

Ого! Вот Эрик и показал свое истинное лицо, которое прятал за улыбчивостью и напускной беспечностью. Да тут настоящая агрессия по отношению к Лунным! Он бы точно не упустил возможность – избавиться от меня. Ещё один плюс к моим подозрениям насчёт него.

Глаза Эрика при этом сверкнули не только ненавистью, но и зелёным цветом его Зверя. Однако я не отвела взгляд. Что-то мне подсказывало, нельзя сейчас показывать страх. Так что я только сжала кулаки и ответила:

– Понятия не имею, что интересовало других Лунных, какой она была, и говоришь ли ты правду. Мне все равно! Я здесь только ради своего Волка! И для того, чтобы помочь ему. И я помогу .Во всем .Кто бы и как бы не пытался мне помешать!

Эрик сделал шаг назад, выдохнул сквозь зубы, и на этот раз в его жутких зелёных глазах вдруг промелькнуло, как мне наверное показалось, что-то похожее на уважение.

И он также неожиданно сказал:

– Твоя комната,– а потом вернулся к своему непринужденному тону так, будто и не выходил из себя,– отдохни пока. Я вижу ты на взводе, крошка. Пришлю к тебе служанку, если посидишь у себя и будешь паинькой.

Это я на взводе? Но отвечать на этот абсурд уже не было сил. Поразмыслю у себя, была ли это такая странная проверка или он сам немного не в себе. И я лишь фыркнув, зашла в свою комнату и захлопнула дверь.

Глава 17. Вульф.

За неделю до появления Лунной…. Вульф сидел в своем кабинете в замке Черного клана. Клан… когда-то о его величии слагали легенды, имена великих волков передавались из уст в уста, как и их деяния. Как же давно это было…

Сейчас о тех временах напоминают лишь полузабытые легенды, да гобелены в нижнем зале у входа. Мать их очень любила.

Мама. Она вообще любила все красивое и сама была прекрасна. Когда Вульф был маленьким, он мог подолгу любоваться ею, делая вид, что занят уроками. Такие минуты выпадали редко, в основном, когда мать приводила в его комнату швею для обсуждения новых платьев. Она ревностно оберегала секрет их создания, рисунки, на которых придумывала новые. Асами наряды прятала в потайном шкафу в его комнате. Тогда ему казалось, что так она выказывает доверие к маленькому Вульфу. Ведь только он мог делить с ней тайну и любоваться мамиными сокровищами. И только, став взрослее, начал понимать – на то были более прозаичные причины: кто же станет искать платья в комнате наследника клана? В спальне горячо любимого отцом волчонка, а тем более без спроса заходить в его комнату.

Все слишком боялись отца для подобной глупости. Он был очень суров, даже с любимыми сыновьями. С малых лет обучая их военному искусству и выживанию в любых условиях. Жёсткий, бескомпромиссный Альфа Черного клана, Вольфрен вселял ужас во всех, кроме любимой жены и сыновей. Да, они не боялись отца. С ними он бывал и другим. Даже то, как отец часто шутил, повторяя: «Мои маленькие Альфы настолько сильны, что вовсе не боятся меня! Скоро наступит пора мне их остерегаться!»– убеждали Вульфа и его сводного брата Эрика в том, то Альфа слишком любит их, чтобы наказывать за мелкие шалости.

А их они совершали немало. Они были очень дружны, придумывали вместе игры и часто носились по замку как ураган. Два маленьких волчонка черный и светлый. Мдаа, тогда они ещё были способны на полный оборот. Вульф хорошо помнил то счастливое время. Они подолгу бегали по саду, а родители, сидя на траве, тихо беседовали о чем-то своем. Но иногда в такие минуты он ловил на себе взгляд отца, полный затаянной грусти. Сейчас Вульф понимает, что отец, как и он сам теперь, тосковал по потере способности к полному обороту. Зато мать была счастлива в такие дни, радостно улыбалась и даже отца умело отвлекала от тяжёлых дум.

В остальное же время Вульф виделся с ней нечасто. Мама была слишком занята балами и