Крошка Доррит. Знаменитый «роман тайн» в одном томе - Чарльз Диккенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мистер Доррит, проводив ее до дверей, получил наконец возможность собраться с мыслями, он почувствовал себя во власти оживших воспоминаний о былом, что никак не шло к обеду у мистера Мердла. Поэтому он послал человека с запиской, в которой просил его извинить, и пообедал у себя в номере. Было тут и еще одно соображение. До отъезда из Лондона оставалось всего два дня, и каждый час в них был расписан; а между тем мистер Доррит считал для себя желательным подробнее ознакомиться с обстоятельствами исчезновения Бландуа и по приезде в Италию сообщить Генри Гоуэну о том, что удалось установить ему лично. Поэтому он решил употребить освободившийся вечер на то, чтобы съездить по адресу, указанному в афишке, и задать Кленнэму и К° кое-какие вопросы от себя.
Итак, пообедав со всей простотой, какую могли допустить курьер и местный повар, он вздремнул часок у камина, чтобы восстановить свои силы после визита миссис Финчинг, и в наемном кабриолете один отправился в путь. На башне Св. Павла било девять, когда он проезжал под тенью Тэмпл-Бара, где уже не увидишь голов преступников в наш измельчавший век.
Чем больше он углублялся в глухие улицы Сити и узкие переулки, сбегавшие к реке, тем мрачней и безобразней казалась ему эта часть Лондона. Много лет прошло с тех пор, когда он здесь бывал; впрочем, и тогда это случалось не часто; и незнакомые кварталы словно были окутаны какой-то зловещей тайной. Так сильно разыгралось воображение мистера Доррита, что, когда возница после неоднократных расспросов остановился у какого-то дома и объявил, что, по всей видимости, это тот самый и есть, он долго не решался оторвать руку от дверцы кабриолета, с испугом глядя на обветшалый фасад.
И в самом деле, никогда еще старый дом не выглядел таким мрачным, как в этот вечер. Уже знакомые мистеру Дорриту полицейские афиши были наклеены по обе стороны от входа, и когда пламя уличного фонаря мигало на ветру, по ним пробегали тени, словно гигантский палец водил по строкам. За домом, по-видимому, следили. Пока мистер Доррит в нерешительности стоял у ворот, мимо прошел какой-то человек, а навстречу ему вынырнул из темноты другой; оба окинули мистера Доррита внимательным взглядом, и оба остановились, разойдясь в стороны на несколько шагов.
Других домов во дворе не было, так что задумываться не приходилось. Мистер Доррит взошел на ступени и постучал. Два окна первого этажа были слабо освещены. Стук гулко отдался где-то в глубине, словно дом был необитаем; однако это было ложное впечатление, ибо свет стал тотчас же приближаться и за дверью послышались шаги. Минуту спустя загремела цепочка, и в приотворившейся двери показалась женская фигура в переднике, накинутом на голову.
– Кто здесь? – спросила женщина.
Мистер Доррит, немало озадаченный подобным явлением, отвечал, что он приехал из Италии и желал бы навести справки о пропавшем иностранце, так как был с ним знаком.
– Иеремия! – закричала женщина надтреснутым старческим голосом. – Иди сюда!
К двери подошел жилистый старик в гетрах, по каковому признаку мистер Доррит предположил, что это и есть ржавый винт. Женщина, видно, боялась этого старика, судя по тому, что она поспешно сдернула с головы передник, открыв бледное, испуганное лицо.
– Открой дверь, дура, – сказал старик, – дай джентльмену войти.
Мистер Доррит украдкой глянул через плечо на дожидавшийся его кабриолет и вступил в полутемные сени.
– Ну-с, сэр, – сказал мистер Флинтвинч, – можете спрашивать о чем угодно; у нас здесь секретов нет.
Но прежде чем посетитель успел открыть рот для вопроса, сверху послышался голос, явно принадлежавший женщине, но не по-женски суровый и энергичный: «Кто там пришел?»
– Кто пришел? – переспросил Иеремия. – Да опять за справками. Приезжий из Италии.
– Пусть поднимется ко мне.
Мистер Флинтвинч неодобрительно пробурчал что-то себе под нос, однако же, повернувшись к мистеру Дорриту, сказал: «Миссис Кленнэм. Она все равно поставит на своем. Пойдемте, я провожу вас». И стал подниматься по лестнице с почерневшими ступенями; мистер Доррит следовал за ним, а старуха, снова накинув на голову передник, замыкала шествие, похожая на привидение – так по крайней мере казалось мистеру Дорриту, когда он с опаской оглядывался назад.
Миссис Кленнэм сидела на диване, а на столике перед нею были разложены счета и книги.
– Так вы из Италии, сэр, – сказала она без предисловий, вперив в гостя острый взгляд. – Ну?
Мистер Доррит, растерявшись, не нашел ничего лучше, чем в свою очередь спросить:
– Кха – ну?
– Где же этот человек? Вы нам принесли сведения о том, где он, да?
– Напротив, я – кхм – надеялся получить некоторые сведения от вас.
– К несчастью, мы вам ничего сообщить не можем. Флинтвинч, покажите джентльмену афишку. Дайте ему несколько штук, пусть возьмет с собой. Посветите, чтоб он мог прочесть.
Мистер Флинтвинч исполнил приказание, и мистер Доррит стал читать печатный текст, как будто не видал его раньше, радуясь случаю восстановить свое душевное равновесие, поколебленное зрелищем этого дома и его странных обитателей. Не отрывая глаз от бумаги, он чувствовал, что мистер Флинтвинч и миссис Кленнэм не отрывают глаз от него. Когда он кончил читать и поднял голову, то убедился, что это чувство его не обманывало.
– Ну вот, сэр, – сказала миссис Кленнэм, – теперь вам известно все, что знаем мы сами. Мистер Бландуа ваш друг?
– Нет, просто – кхм – просто знакомый, – отвечал мистер Доррит.
– Быть может, вы пришли с каким-нибудь поручением от него?
– Я? Кха. Что вы, помилуйте.
Испытующий взгляд медленно скользнул вниз, на миг задержавшись на мистере Флинтвинче. Мистер Доррит, обнаружив, к своей досаде, что вместо того, чтобы спрашивать, ему приходится самому отвечать на вопросы, попытался восстановить должный порядок вещей.
– Я – кха – человек состоятельный, живу в настоящее время в Италии, с семьей, с прислугой, со всем – кхм – обзаведением, довольно обширным. Приехав на короткое время в Лондон по делам – кха – денежного свойства, я услышал о странном исчезновении мсье Бландуа, и мне захотелось выяснить некоторые подробности из первых рук, чтобы рассказать о них одному моему – кха – знакомому, англичанину, с которым я непременно увижусь по возвращении в Италию и который был близким приятелем мсье Бландуа. Мистер Генри Гоуэн. Вы, может быть, слышали это имя?
– Никогда в жизни.
Это сказала миссис Кленнэм, а мистер Флинтвинч повторил за ней, точно эхо.
– Желая – кха – чтобы мой рассказ был как можно более связным и последовательным, я осмелюсь предложить вам три вопроса.
– Хоть тридцать,
