Оскал Фортуны, или Урок выживания - Анастасия Анфимова

С приятной усталостью Александра скинула куртку, рубашку, и умывшись у неглубокой заводи, вернулась в шалаш.

Девушка попивала чаек и грызла твердую как камень лепешку из рисовой муки.

— Скажи, Алекс? — она отложила чашку. — Ты ничего не вспомнил о своей прошлой жизни?

Александре не понравился такой вопрос. Пожав плечами, она протянула руку за чайником.

— Нет, госпожа.

Девушка удовлетворенно кивнула головой и отвела взгляд.

Какое-то время они молча пили чай.

Старуха отдала им последний рис и мешочек сухих грибов. Сочетание, по мнению Александры, дикое, тем не менее, все же лучше чем опостылевшая рыба.

Поскольку Сайо не делала никаких попыток взять на себя хотя бы часть хозяйственных забот, готовить пришлось Алекс. Напрягая свою фантазию, она соорудила из грибов и луковицы подливку, которая прекрасно подошла к клейкому рису.

— Вкусно, — похвалила девушка, аккуратно подбирая ложкой последние крупинки. — Не знала, что ты еще и готовишь.

— Я и сам не знал, госпожа, — улыбнулась Александра. Всегда приятно, когда тебя хвалят.

Находясь в благодушном настроении, она проговорила:

— Даже с таким документом путешествие до Ивар будет нелегким. Ты уверена, что достаточно здорова для него, госпожа?

— Разумеется, — ответила Сайо. — Кроме того, Нянька обещала подробно рассказать о Софеде и других деревнях по дороге в Ивар. Именно по реке она попала в столицу.

— Это же было почти двадцать лет назад, госпожа, — покачала головой Алекс.

— Есть вещи, которые меняются очень редко, — наставительно проговорила девушка. — Дороги, селения, замки, даже гостиницы.

Вспомнив, в какое неспешное время она попала, Александра согласилась.

— Наверное, ты права, госпожа.

— Мы сойдем в Брисе и пойдем на север. Рано или поздно наткнемся на дарийцев. Если, конечно, их к тому времени не разобьют. Тогда придется догонять.

Она печально улыбнулась.

Александра уселась поудобнее.

— Нужно только придумать, чем привлечь к себе внимание. А то вместо твоей матери попадем к кому-нибудь в рабы. На войне часто в начале рубят, потом спрашивают.

— Я подумаю, — пообещала Сайо, отодвигая от себя грязную чашку.

Алекс со вздохом поднялась и отправилась мыть посуду.

— Подожди, — окликнула ее девушка.

Александра обернулась.

— Неужели ты так ничего и не вспомнил?

— Нет! — резко ответила Алекс. — Ничего, госпожа.

Настроение вновь оказалось безнадежно испорчено.

Вернувшись с посудой, она собралась поспать, но Сайо вновь вернулась к неприятной теме.

— Я очень прошу тебя Алекс, — проговорила она, глядя пронзительно-зелеными глазами. — Пообещай: как только хоть что-нибудь вспомнишь, расскажешь мне.

Александра не выдержала и отвела взгляд.

— Обещаю, госпожа, — буркнула она, отворачиваясь к стене.

Если бы у нее были глаза на затылке, то она бы увидела, что губы девушки задрожали, и та быстро смахнула набежавшие на глаза слезы.

«Почему он мне врет?» — думала Сайо, в сумерках пробираясь по лесу к дому Няньки. Впереди качалась спина Алекса обтянутая курткой.

«Что это за секрет, если его нельзя рассказать после всего, что мы вместе пережили?» — она споткнулась о кочку и едва не упала, вовремя схватившись за дерево. Встревоженный молодой человек обернулся на шум. Девушка улыбнулась. Парень тоже ответил слабой улыбкой и пошел дальше.

«Какую постыдную тайну он скрывает? — гадала Сайо. — Он был разбойником? Или воровал детей? А может, убил своего учителя или родителей?»

Из простого и понятного слуги Алекс превратился в загадку, которая начинала пугать девушку. «Неужели, он поднял руку на своего господина?» — почему-то именно эта догадка показалась ей наиболее подходящей.

— Никого не было, — огорченно развела руками старуха. — Так что придется вам еще и завтра в шалаше посидеть.

— Посидим, почтенная, — улыбнулась Сайо.

Хозяйка всплеснула руками и тут же послала парня за водой. Лечение необходимо было продолжить.

Нежась в горячей воде, девушка непрестанно думала о своих взаимоотношениях с Алексом. Его скрытность очень разочаровала Сайо. Как она может доверять человеку, который ей врет? Но тогда зачем он ее спасает? Видимо, это ему зачем-то нужно. Пусть так. Значит, когда она встретится с матерью, то обязательно попросит для Алекса самой щедрой награды. И на этом все! Пусть он идет, куда хочет со своими тайнами.

Вздохнув, она закрыла глаза и прогнала из головы все мысли.

На следующий день с восходом солнца Алекс отправился в шалаш разжечь костер. Сайо не стала его дожидаться и дошла сама. Вызвав приступ ворчливости у молодого человека.

— Кого мне здесь бояться днем? — усмехнулась она, присаживаясь к костру.

Парень только мотнул головой и вышел из шалаша. Сквозь тонкие стены девушка слышала, как Алекс прыгает и наносит удары. Ей стало любопытно, и она решила взглянуть на его упражнения.

Парню это не понравилось.

— Воздух холодный, госпожа, — проговорил он, тяжело дыша. — Ты еще слишком слаба. Иди лучше к костру.

— Я сама знаю, что делать, — нахмурилась Сайо. — Не забывай об этом.

— Прости, моя госпожа, — молодой человек низко поклонился. — Забылся ненароком. Извини убогого за слова мои дерзкие.

Девушка с трудом подавила раздражение.

— Прощаю, — кивнула она, оглядевшись, ища, куда бы ей присесть, и так ничего не отыскав, приказала:

— Принеси мне шкуру из шалаша.

— Мигом, госпожа! — засуетился парень.

Однако миг тянулся что-то уж слишком долго. Рассерженная Сайо уже собралась проверить, чем там занимается нерадивый слуга, когда тот, наконец, вышел из шалаша, тяжело дыша и отдуваясь.

— Садись, моя госпожа.

— Ты случайно не в Канаго-сегу бегал? — проворчала она, подбирая подол платья.

— А, что надо было, моя госпожа?

Девушка засопела, но промолчала. Гулять на свежем воздухе ей что-то расхотелось. Но она добросовестно высидела все время, пока Алекс отжимался от земли, приседал, вставал в какие-то невообразимые стойки, время от времени что-то произнося на непонятном языке.

— Что ты говоришь? — спросила Сайо, не в силах разобрать ни единого слова.

— Это заклинания, моя госпожа, — поклонился молодой человек. — Полезны при выполнении определенных упражнений. Помогают сосредоточиться.

— Я слышала об этом, — кивнула девушка. — Преподобный Кимцзы иногда читал их. Говорил, что они написаны на старинном языке тонган. Но те слова звучали по-другому.

— Эти слова остались в моей памяти, госпожа, — со вздохом поклонился Алекс. — Но я не знаю, что они обозначают. Может быть, это язык древних людей или каких-то других народов, о Сайо-ли.

— Эти звуки не похожи на те, что произносил мой учитель, — согласилась девушка. — И звучат они как-то странно. Особенно последнее.

— Koza toshaya? Veshelka c glazami? Или sterva blagorodnaya? — поинтересовался молодой человек.

— Эти, — кивнула Сайо. — И другие тоже. Какая-то zadnitsa и ать, ать, ать. Ты его всех чаще упоминаешь.

— Ну, госпожа, — покачал головой Алекс, откашлявшись. — Это очень сильные заклинания. Как я помню, их женщинам лучше не произносить.

— Почему? — тревожно вскинула брови девушка.

— Не знаю, — пожал плечами молодой человек и тут же закашлялся.

— Ты не заболел? — встревожилась Сайо.

— Пока нет, — покачал головой Алекс. — Но вот отойти мне точно нужно.

Он подхватил с земли куртку и, сгибаясь от кашля, побежал за кусты.

Так и не дождавшись его возвращения, девушка почувствовала, что стала замерзать, и пошла в шалаш. Там она подбросила в костер сухих веток и стала бездумно смотреть на пламя.

Слуги вновь подозрительно долго не было. Сайо уже начала беспокоиться, когда он, деликатно постучав по стволу березки, вошел в шатер. В руках он держал тушку зайца.

— Где ты его взял?! — удивилась и обрадовалась девушка.

— В кустах застрял, госпожа, — улыбаясь, ответил парень. — Ты будешь есть сейчас или подождешь?

— Кончено подожду, Алекс! — вскинула брови Сайо.

Обед получился роскошный, не смотря на то, что половину тушки оставили на ужин. Едва парень помыл посуду, к шалашу пришла Нянька.

— Пойдемте в дом, — сказала она, тяжело отдуваясь. — Мосх уехал.

Молодой человек остался сворачивать овчины, а дамы пошли вперед. Отойдя от шалаша, старуха вдруг захихикала.

— Ну и натворили вы дел в Канаго.

Девушка от неожиданности встала. Едва не налетев на нее, Нянька поспешила «успокоить».

— Да ничего страшного. Просто за твою голову сегун объявил награду в пятьдесят тысяч «цапель».

— Сколько?! — ужаснулась Сайо.

— Пятьдесят тысяч золотых, госпожа! — с видимым удовольствием повторила Нянька. — Сколько ни живу, такой награды не помню.