Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лениво приклеив щеку, Рэндидли повернулся к третьей стопке. Это была не столько стопка, сколько один-единственный небрежно завернутый подарок. Подарок, который доставил Иезекииль.
Случайно открыл коробку и посмотрел вниз. Когда он посмотрел на то, что было внутри, веревка на его правом запястье задрожала. Давняя память прозвенела внутри Кусочка Судьбы, но Рэндидли не нуждался ни в какой помощи, чтобы вспомнить, что это было. — Ты, черт возьми, серьезно?..
Дрожащими руками Рэндидли начал тянуться к комиксу внутри, но поспешно остановился и снял перчатку с правой руки, когда вокруг него на коробке начал образовываться лед. Когда его эмоции были в смятении, его новая перчатка с энтузиазмом ответила волной за волной ледяной энергии. Но прямо сейчас Рэндидли совсем не хотела такой реакции.
Благоговейно Рэндидли поднял книгу и вздохнул. Это был том 1 «Болотной твари» Алана Мура, именно то, что Рэндидли Призрак просил подарить на свое 12-летие. Его мать в то время и глазом не моргнула, но Иезекииль Призрачная гончая знал о подарке немного больше и пообещал Рэндидли, что подарит его ему, когда он станет старше. Пока что это было тяжело, нет.
Рэндидли планировал холодно относиться к отцу во время вечеринки по случаю его дня рождения в наказание за отказ, но его отец не пришел на вечеринку по случаю его дня рождения. Или вообще домой. Это заняло несколько дней, но и Рэндидли, и его мать поняли, что это не было одним из обычных настроений Иезекииля. Это был год, когда Иезекииль Призрак ушел из семьи. В более широкой травме этого инцидента Рэндидли совершенно забыл об обещании своего отца.
— Как ты вообще…? — спросил Рэнди у комикса, как будто он хотел ему ответить. На складе вокруг него было совершенно тихо. В темноте он прижался лбом к покрывалу. После воздействия его новой перчатки стало приятно прохладно.
После долгого вздоха Рэндидли сел и начал читать комикс. Он годами ждал этого подарка от отца. Поэтому он был полон решимости наслаждаться этим.
Глава 1357.
Иезекииль скрестил и развел руки и изо всех сил старался отвлечься. Он откинул голову назад и ударил ею по камню чуть сильнее, чем собирался. Справа от него был открытый воздух и спокойная ночь, а слева — зловещий ритуал. Но даже зловещая энергия крови, исходившая из метрового валуна, стоящего в центре пещеры слева от него, мало чем могла отвлечь Иезекииля от тайного страха, терзавшего его в данный момент.
Эйс, который постоянно излучал все больше жизненной сущности в Надвигающуюся Скалу, усмехнулся над Иезекиилем, когда заметил его обезумевшее выражение лица. Но Иезекииль изо всех сил старался не обращать на Эйса никакого внимания. В конце концов, Эйс был в значительной степени поглощен своим странным заговором по созданию земной угрозы, превращая любой разговор с Эйсом в настоящий момент в пустую трату времени.
Для Эйса разговор в настоящее время был просто возможностью отточить свой монолог. Даже помощница Эйса начала закатывать глаза и уходить, когда Эйс начал набирать обороты со своими странными монологами. К сожалению, у Иезекииля не было другого выбора, кроме как остаться рядом. И хуже всего было то, что он должен был признать, что Эйс стал немного лучше произносить свои речи.
Возможно, обычно он тоже был бы готов уйти, несмотря на необходимость наблюдения, пока Эйс производил такую мощную энергию и образы. Но истинной причиной того, что Иезекииль не мог уйти, был глубокий страх в его сердце, когда он смотрел на небо.
Ему не понравился мой подарок…? – недоумевал Иезекииль. Он закусил губу, стоя у входа в пещеру и глядя на тонкую полоску луны, которая висела в небе над головой. Был ли этот ужасный голод… связан со мной…?
Несколько ночей назад Иезекииль проснулся от ужасной ярости образа Рэндидли-Призрачной гончей, как, как он подозревал, и многих других по всему миру. Казалось, что эффект был ниже для тех, кто сам не обладал сильными образами, как будто это была пагубная буря, истинную разрушительную природу которой могли понять только те, кто обладал способностью к полету. И как человек, который работал над усилением и контролем имиджа своего уникального класса… этот странный крик обрушился на Иезекииля.
Это было ужасно. Внезапно он интуитивно понял, почему необходимо создать мощный образ.
Даже с холодным камнем стены пещеры за спиной, Иезекииль вздрогнул, вспомнив это чувство. Огромное черное яйцо заполнило все его сознание, и на пятнадцать мучительных секунд взгляд яйца прижал его к земле и выжал из Иезекииля все возможные эмоции. Тех, кого он жадно уплетал, нагло питаясь от него. Перед этим яйцом навязчивый голод его уникального класса казался жалким и слабым.
Положительной стороной той ночи было то, что класс Иезекииля значительно ослабил свои требования к нему. От него требовалось лишь раз в неделю убивать и пожирать очередную жизнь, чтобы поддерживать статус-кво. Что, безусловно, заслуживает похвалы.
Тайный страх, что вспышка Рэндидли была реакцией на его детский дар, заставил лицо Иезекииля скривиться и рухнуть на себя. Ему удалось похоронить всю вину, которую он чувствовал за то, что оставил свою семью, в глубоком и темном месте, но то, что он напряг свой мозг и, наконец, вспомнил об обещании, которое он дал своему сыну пятнадцать или около того лет назад, раскопал этот труп. И доносившееся чувство гниения и муки охватило все тело Иезекииля.
Это душило его.
Что-то внутри него менялось. И Иезекииль слишком боялся того, кем он был или может стать, чтобы слишком внимательно смотреть на то, что происходит. Поэтому он прижался к каменному входу в пещеру и посмотрел вверх на небо, опасаясь возвращения этого ужасного гнета со стороны своего сына.
— Я… плохой отец. Я…?» — прошептал Иезекииль.
— Э…? Марин моргнула и посмотрела на Бекани Дагг, которая, со своей стороны, ярко улыбалась молодой женщине после того, как сообщила свои новости. Марин снова моргнула, пытаясь понять, что ослышалась. — Ты… что ты сказал…?
— Я сказал, что Эд, по-видимому, нашел для нас нашего первого клиента, — весело сказал Бекани. Их «бизнес» в настоящее время велся в незанятой квартире рядом с квартирой, в которую Марин переехала всего несколько дней назад. Это было дело, которое Марин получила без просьбы, и она еще ничего не сделала с непрошеной возможностью,
