Сфера Миров #1-#9 - Роман Прокофьев

— В смысле?

— Ну, сюда странные игроки обычно попадают. Трайнул какое-то хитрое слово употребляет, как его… Извращенцы, вот! Охочие до местной экзотики. Ты-то, я посмотрю, не из таких?

— Да, я здесь по делу. Надеюсь, долго не задержусь.

— Посмотрим. Все так говорят, — он подмигнул мне снова — Пиво точно не будешь? Тогда я выпью, не возражаешь? Могу тебе грибного вина заказать, но оно похуже. Надо?

— Нет, спасибо.

— Да не за что, все равно гуляем на твои. Так что там за вопросы у тебя были, мягкокожий? Кто такие Гробовщики, что это за место?

— Не уверен уже, что хочу это знать, — усмехнулся я.

— А придется! — расхохотался Рокки — В общем, слушай. Дыра недаром считается закрытой зоной, просто так сюда не попадешь. Это плохой мир, в нем плохие законы. Я бы сказал, дерьмовые. Шрамы от ран, нанесенных здесь, не исчезают при перерождении. Смерть не окончательна, и если ты погиб десяток раз, смотреть на тебя становиться просто страшно. Что говорить о тех, кто погиб от огня, кислоты, болезни, был разорван на части? Вы игроки, мастера дарить смерть неприятными способами. Да и без вас умельцев здесь хватает. В общем, те, на ком много отпечатков смертей, отправляются сюда, чтобы не тяготить окружающих. Они становятся Гробовщиками и живут в Томбе, среди себе подобных. Это традиция, которой сотни лет. Понял?

Я понял. Когда ты получаешь ранение в Сфере, система спрашивает тебя — сохранить шрам или нет. В большинстве случаев я отказывался, но некоторые отметины оставил — просто как зарубку о памятном бое. Никогда не задумывался, как обстоит дело с бессмертными НПС, воскресшими на «домашнем» респе. По умолчанию они возрождались без следов смерти, а здесь, значит, по какой-то причине это правило не действовало. Страшно подумать, как будет выглядеть непись, накрытый «Большим Огнем», «Кислотной Лужей» или обглоданный «Голодной Тьмой». Понятно теперь, почему они все в бинтах, а некоторые волочат ноги так, будто их собирали по частям… Я содрогнулся. Интересно, это правило в Дыре действует только на НПС или на игроков тоже? Очень опасно, и становится понятно, почему этот мир закрыт.

— Ты тоже местный? — спросил я Рокки, с аппетитом уплетающего «змеиный пирог».

— Я? Нет. Я родился в мире Прайм. Как стал Гробовщиком? Долгая история, неохота вспоминать. Была заварушка…В общем, я проклят «незаживающими ранами». Такие здесь не редкость, у кого врожденное, кто пострадал от всяких уродов.

— Ну, насчет Гробовщиков понятно — сказал я. — А что было в других «гробах»?

— Свежее мясо. Новые поселенцы. Трайнул так зарабатывает иногда, перебрасывая из других портов Дыры новых Гробовщиков в Томб.

— И поэтому некоторые ящики намертво обмотаны цепями?

— Так многие не хотят сюда ехать, — усмехнулся Рокки. — Попадаются буйные. Поэтому приходится упаковывать получше. Как говорит капитан — техника безопасности!

— Так ты в команде Трайнула?

— Да, не люблю сидеть на берегу. Есть риск заработать новые шрамы, конечно. Зато не скучно!

— Повидал всю Дыру? Мне нужно попасть на Остров Безумия.

— Остров Безумия? — Рокки мигом посерьезнел, приложил палец к губам, а затем медленно покрутил им у виска. — Ты в своем уме, парень?

* * *

— Нет, нет и нет! — рявкнул Трайнул. — Ни за какие коврижки! Ты не понимаешь, о чем просишь!

— Я готов удвоить сумму.

— Да не в деньгах дело! Смотри!

Капитан достал из инвентаря потрепанный Атлас и извлек из него одну из Карт, раскатав ее по поверхности стола. Углы все время сворачивались, и Трайнул прижал их чем придется — компасом, массивным подстаканником, боевым кинжалом. Карта изображала мир Дыры, и я с любопытством пригляделся, изучая местную географию.

Мир-Без-Солнца представлял собой огромный подземный океан внутри исполинской, неописуемых размеров пещеры. Континентов не было, зато островов, больших и малых, «процедурный» генератор отсыпал с преизбытком — несколько десятков, не меньше. Судя по значкам портов и поселений, многие обитаемы. Водовороты, стилизованные рисунки чудовищ, множество белых пятен — Карта была открыта отнюдь не полностью.

— Смотри, мы здесь, — толстый палец Трайнула ткнул в большой скалистый остров на северо — западе, отмеченный значком пирамиды.

— Я прокладываю курс сюда — надо забрать груз и новых пассажиров — а потом везу их вот сюда… — он очертил пальцем извилистый маршрут.

— Ну и? А где тут Остров Безумия?

Трайнул указал в большое белое пятно в центре, вокруг которого было нарисовано множество мифических морских чудищ. Самое крупное из них раскинуло щупальца чуть ли не на треть карты, изображая то ли гигантского спрута, то ли кальмара.

— Где-то тут! Я сам там не был. Некоторые считают его вымыслом спятивших капитанов, — сказал цверг.

— Это Море Ужаса, — он не убирал пальца с белого пятна, — Все обходят стороной. Кишат жуткие твари, и уровень Ужаса растет, чем дальше, тем больше. Я доходил до семерки, экипаж начинал сходить с ума. Чуешь?

М-да. Задание Магистра оказывалось далеко не таким простым, как я думал. Найди Свечкина в Мире-без-Солнца, на острове Безумия и забери у него Компас! Я начинал понимать, что чертов Свечкин не напрасно так глубоко забился в эту Дыру. Магистр скупо упомянул об их конфликте. Видимо, второй разработчик совершенно не желал, чтобы его находили. Как решить эту задачу, не зная половины условий, я пока не представлял. Однако козыри в рукаве были.

— Ладно. Какой ближайший остров к этому месту? — спросил я. — Обитаемый, с портом? Где можно нанять корабль с командой?

— Три раза ха! Наивный вьюноша! — ответил Трайнул. — Самый ближний — Чешуя, вот он. Аванпост охотников на глубинных. Но корабля ты там не найдешь. Да и вообще не найдешь. Никто не согласится вести корабль в Море Ужаса. Оттуда не возвращаются.

— Где находятся респы? На каждом острове есть?

— Да, в каждом фракционном поселении. Но с ними тоже не все просто, нужен подход. Гробовщиков видел? Остальные еще страннее.

— Можешь отвезти меня туда?

Трайнул кашлянул, почесал затылок. По его поведению я понял, что сейчас он будет набивать цену, и весь предшествовавший разговор был всего лишь прелюдией к торгу. Ну что ж, поторгуемся.

* * *

Мы отчалили, Томб остался позади, мигая россыпью зеленых огней над острыми скальными клыками. Вертикальный луч света маяка постепенно превратился в тонкую ниточку на горизонте. Вокруг сомкнулась непроглядная тьма, рассеиваемая лишь несколькими корабельными фонарями, используемыми в качестве ходовых огней. Но они выхватывали из темноты немногое — пару метров черной неподвижной воды, источающий не самый приятный запах. Я уже знал, что здесь царит вечный штиль, нет