Пыль Снов - Стивен Эриксон

«Хуже, чем деревья валить». Скрипач прекратил попытки перерубить задние лапы и начал подсекать жилы, подныривая под зазубренные клинки, избегая неточных отмахов. Выжившие малазане пытались с боем пройти десять саженей до траншеи панцирников.

Стрелы и арбалетные болты летели с позиций позади окопов, к счастью, проходя высоко над головами отступавших. Почти все разбивались об эмаль, но некоторые находили щели в доспехах. Звери падали тут и там.

Но этого недостаточно. Фаланга казалась машиной, пожирающей всё на пути своем.

Скрипач потерял и долбашку и самострел в первом окопе. Короткий меч казался ему жалким терновым шипом. Случайное касание — и он полетел, кровь текла по правой щеке.

Он видел, как Корик пронзает шею На’рхук; видел, как другой ящер показывается за его спиной, что есть силы поднимая алебарду. Стрелы ударили в обе подмышки. Тварь упала, погребая Корика под собой. Улыба рванулась к нему, поднырнув под сверкающий фальшион.

Каракатица оказался рядом. — Трубят отход!

— Слышал…

— Быстрого Бена аннулировали, Скрип! Та гигантская молния…

— Знаю. Забудь его. Помоги собрать взвод. Панцирники продержатся, пока мы собираемся. Иди, я не вижу Корабба и Бутыла…

Трупы На’рхук погребли Бутыла, но выбираться он не спешил. Он видел, как мимо маршируют все новые ящеры.

«Мы их даже не задержали.

Быстрый, а где твоя тонкость?»

Он видел кусочек неба, видел кружащихся вайвелов. «Не терпится сесть и пожрать. Бабушка, ты вечно говорила: не зарывайся. Закрой же мои мертвые глаза и знай: я тебя любил».

Он покинул тело, взлетая.

Корабб сильно подпрыгнул и вытащил меч из глазницы ящера. Протянул руку к Мелочу — но тот уже не кричал; в глазах латника была видна лишь темнота, лишь мертвая вялость.

Шеренга На’рхук уже в десятке шагов. Корабб с руганью отпустил солдата и повернулся, чтобы убежать.

Окоп тяжелой пехоты был совсем рядом. Он видел шлемы, поднятое оружие. Над головой пролетели стрелы, ливнем падая за спиной. Корабб поднажал.

Каракатица появился рядом. — Видал Тарра?

— Видал, как он падал.

— Бутыл?

Корабб потряс головой.

— Улыба? Корик?

— Скрипач с ними.

— Скрип? Он…

Один из первых окопов внезапно взорвался. Ряды На’рхук заволокло сизым дымом.

— Что за…

— Какой-то ублюдок наступил на долбашку! — сказал Каракатица. — Так и надо! Давай!

Смертельно бледные лица под ободками шлемов… но панцирники не бегут, готовятся. Двое подвинулись, позволяя морпехам спрыгнуть. Один крикнул: — Те дубинки…

— Мы им задали, — заорал в ответ Каракатица. — Теперь это просто железо.

Крик пронесся по всей длине траншеи: — СЛАВА МОРПЕХАМ!

Лица вокруг Корабба сразу стали темнее. Оскалились зубы. Это внезапное преображение заставило его задохнуться. «Железо, да уж. Вы всё знаете насчет железа!»

На’рхук были в пяти шагах. Тяжелая пехота поднялась навстречу.

Еж видел, как ящеры вылезают из огромного кратера, на месте которого недавно стоял Быстрый Бен, видел, как они восстанавливают порядки и продолжают наступление. Он извернулся, не вставая с земли, и оглядел легионы Летера, надвигавшиеся быстрым шагом, опустившие пики, уже торчавшие под особым углом у каждой шеренги.

Еж хмыкнул. «Подходящее оружие».

— Сжигатели Мостов! Слушайте! Забудем про верховного мага. Он стал пеплом на ветру. Мы должны ослабить ящериц, чтобы Летеру было легче. Готовьте припасы. Один залп по моему слову; потом отступаем. Если у летерийцев есть мозги, они дадут нам дорогу. Если нет, поворачивайте направо — направо, поняли? И бегите, словно сам Худ наступает на пятки!

— Командор! — крикнул кто-то.

— Что?

— Кто такой Худ?

«Боги подлые». — Тот парень, которого к пяткам лучше не подпускать. Ясно? — Еж поднял голову. «Дерьмо! У этих снова палки и ранцы!» — Проверить припасы! Берите синие. Слышали? Синие. Целить в переднюю шеренгу! В узлы, друзья — подруги! В те белые горбы!

— Командор!

— Какого Худа…

— Слышу лошадей! С юго-востока, похоже… это лошади?

Еж высунулся чуть сильнее. Две фаланги ящеров быстро разворачивались. — О боги…

Желч почти лег на спину коня, готовясь к атаке. «Малазане вечно умеют найти самого опасного врага во всем мире. И уродливого. Проклятье! Но у их квадратов нет пик для отражения кавалерийской лавы — и они за это поплатятся».

Подведя войско к месту, где ждала Рефела, он за несколько ударов сердца рассмотрел все, что было нужно.

Враг пожирал малазанскую армию, оттесняя, уничтожая сотни солдат, словно они были детишками. При этом едва ли треть фаланг была задействована в сражении.

Он видел, как летерийцы выдвигаются с флангов, создав ощетинившуюся пиками «пилу». Они еще не встретились с врагом. По краям виднелись конные отряды, которые явно — и необъяснимо, на взгляд Желча — придерживали в качестве резерва.

Прямо перед строем хундрилов две фаланги сомкнулись в плотное каре, не давая Горячим Слезам возможности вклиниться в щель, рассыпая стрелы во все стороны. Желчу не было нужды отдавать приказы голосом или жестами: его опытные воины знали, когда стоит тратить стрелы, знали, когда нужно расступиться, пропустив тяжеловооруженных всадников, мчащихся ранить бока вражеского строя — ранить и сразу отойти. Но шансов разбить эти фаланги нет — демоны слишком велики, слишком хорошо защищены. Они не дрогнут перед атакой.

«Вот последний день хундрилов Горячих Слез. Дети мои, вы скачете со мной? Знаю, да. Дети, будьте смелыми. Посмотрите на отца и поймите: он горд за всех вас».

Передняя линия демонов приготовила непонятные дубинки.

Еж видел, как иззубренные молнии вылетели из строя На’рхук и поразили массу конных воинов. Казалось, их лава сразу превратилась в облако жуткого кровавого тумана. Его затошнило. Еж перекатился на спину, вгляделся в небо. Вообще на небо не похоже…

— Сжигатели, готовься! Припасы в руки! Раз, два, три — ВСТАЛИ!

Брюс считал, что на земле перед его строем лежат трупы. Но они вдруг вскочили — сорок или более человек — и стали бросать какие-то предметы в переднюю шеренгу На’рхук. Небольшие темные гренады разбивались, ударяя вражеских воинов. Через миг те На’рхук, которые были обрызганы жидкостью, начали извиваться в агонии: некий яд разъедал доспехи и шкуры.

Взорвался один из ранцев, разбросав ближайших бойцов. Потом второй, и еще… Передовые линии мгновенно превратились в беспорядочную массу.

Брюс повернулся к сигнальщику. — Трубить атаку! Трубить атаку!

Заревели рога.

Легионы пустились трусцой, нацеливая пики.

Саперы бежали влево, просачивались в щели между отрядами. «Они вполне могут успеть вовремя…»

Через шесть шагов летерийцы рванулись в атаку, издав дикий рев.

Зубья их «пилы» пронизали три или четыре вражеских ряда. Фаланги На’рхук застыли на месте. Бойцы с топорами и мечами пролезали под пиками, чтобы начать зловещую работу. Высоко взлетели и опустились фальшионы ящеров.

Брюс махнул рукой. Подъехал еще один гонец.

— Онагры и тяжелые арбалеты на тот холм. Начинайте обстрел. Кавалерия обеспечивает прикрытие.

Солдат отдал честь и ускакал.

Брюс поглядел на юго-восток. Чудное дело, но некоторые конные воины пережили магическую атаку — он видел всадников, показывающихся из пыли и дыма и бешено налетающих на фланги На’рхук. Они махали клинками с нечеловеческой яростью; Брюс не был удивлен — события нынешнего дня могут свести с ума любого воина.

Он тихо помолился за них именам двенадцати давно забытых богов.

Вестовой поскакал справа. — Господин! Западные легионы вступили в бой.

— И?

Солдат утирал пот со лба. — Заставили врага отступить на шаг или два, но потом…

Видя, что мужчина не может продолжать, давясь слезами, Брюс только кивнул. Повернулся и поглядел на малазанские позиции.

Одни лишь бронированные ящеры, поднимается и опускается оружие, всё заслоняет красный туман.

Но тут он кое-что заметил.

На’рхук уже не приближались.

«Вы их остановили? Кровь богов, что же вы за солдаты?»

Тяжелая пехота стояла. Тяжелая пехота удерживала линию. Даже умирая, ее солдаты не отступали ни на шаг. На’рхук когтями цеплялись за обагренный край грязной траншеи. В них вгрызалось железо. Алебарды отскакивали от щитов. Тела рептилий падали назад, мешая продвижению следующих рядов. Стрелы и арбалетные болты летели во врага из-за окопа.

Сверху Локви Вайвелы спускались десятками, обезумев, срывая шлемы, терзая и кусая головы воинов — ящеров. Другие нападали на своих сородичей. С неба дождем хлынула кровь.

Душа Бутыла перебиралась из тела в тело, жестоко схватывая души вайвелов и заставляя их бросаться на На’рхук. Едва послав одного в бой, он порабощал следующего. Он растекался, захватывая сколько сможет — дюжины летучих тварей одновременно. Вонь крови и вид резни сводили их с ума. Всё, что было нужно — подавить сопротивление, натравив их на всех, кто не похож на вайвелов. Хотя даже когда один летун нападал на другого, было неплохо — чем больше вайвелов умрет, тем лучше.