Лихой и Мышка - Инга Леровая

лицу Мышки Лихой все понял. Что растерялась и восприняла Жанну реальной соперницей. И готова убежать и спрятаться. — Тебе точно не о чем переживать.

— Не знаю.

— Я знаю. Идем домой? Клумбу копать?

— Я вскопала, — оживилась Мышка. Похвасталась как маленькая. — Одну вскопала, а остальные сами вскопались.

— Да ты что? Вот чудеса, — Лихой аккуратно подобрался вплотную к Мышке. — Какие молодцы твои клумбы. У меня есть подарок для них, раз они такие послушные. И тебе подарок.

— Подарок? Мне? А у меня ничего нет.

— Есть, — хотел Лихой все по правилам сделать, романтично, но до дома пока дойдешь, а Мышку сейчас требовалось утешить. — Выходи за меня замуж, Медея. Чего кругами ходить. Будешь моим подарком. Клянусь любить, беречь и защищать.

— Замуж? Я? София меня хотела за старика отдать.

— Ну уж нет. Никаких стариков. Не отдам, — Мышка смущенно улыбнулась и Лихой заулыбался в ответ. Какое же солнышко его Медея, улыбкой согреет. Сразу на сердце тепло и душа поет. — Согласна? Отдаешь руку и сердце?

— Согласна, — кивнула Мышка. К такому быстрому обручению она не была готова, и мысли такой не возникало, но долго раздумывать не стала. Лихой ей очень нравился. — Отдаю руку и сердце.

— Отлично! Медея Волкова! Звучит.

— Звучит, — Мышка не смела произнести свое полное имя.

— Только ты мне расскажи, как у вас тут женятся?

— Тут? Тут нет управы. Тилемах — глава, но он далеко.

— Обойдемся без Тилемаха. У нас домовой есть. Я спрошу у старика, что в гости наведывался. Помнишь? Он поклон Якову передавал. Должен знать, какие порядки. Свидетелем будет.

Мышка осмелела, взяла Лихого за руку и потянула к дому. Клумбы показать, коня в конюшню отвезти. Да и рассказать надо, что и как. И Лихого выслушать. Про какие подарки клумбам он говорил. Про арку они оба забыли. Лихой посадил на коня Мышку, ему нравилось, что они выглядят как на картинке в книжке сказок. Добрый молодец ведет в поводу лошадь, а на лошади сидит принцесса. Еще рядом должен серый волк бежать, но уж ладно. Сойдут за серого волка двое озорников. Мышка показала пальцем на мячик в траве, она бросила его, когда увидела Лихого.

— Нужен тебе этот мячик?

— Нет, — отказалась Мышка от мяча. Зачем ей сейчас игрушка, она уже взрослая. Замуж скоро выйдет.

— Тогда, — Лихой размахнулся и со всей силы бросил мяч в арку. Арка качнулась в воздухе, а мяч удачно отскочил под ногу. С особым удовольствием Лихой запулил им внутрь арки, как в футбольные ворота. Гол! Из арки донесся недовольный вопль Жанны. Лихой попал мячом ей пониже спины. — Меткость лучший друг воина.

— А кто это была? — Мышка посчитала, что раз она теперь почти жена, то может спросить.

— Одноклассница. Не понимаешь? Тоже детдомовская, учились, росли вместе. Ты же была в приюте? Там ведь мальчишек видела? Ну вот, мы тоже были с Жанной. Не вместе, не думай. Нас много в детдоме было.

— Она тебя любила?

— Нет, конечно. А я так терпеть не мог. Ей деньги нужны. Видимо, доложил кто-то, что я мастерскую продал. Вот и решила повертеться рядом. Вдруг отколется. Забудь о ней. Я путь искал, как к тебе попасть, а она вцепилась.

— Ай!

— Что? — Лихой мгновенно обернулся, готовый отразить любое нападение. Арка исчезла. Хмыкнув, Лихой прошелся по траве туда и обратно. — Фея! Твой мячик волшебный оказался. Хоп! И нет арки. Хорошо, что ты его не кинула, пока я там был.

— Жалеешь? Там ведь твой дом остался.

— Не жалею. Мой дом здесь. С тобой. С этими разбойниками. И работы у нас выше крыши. Сегодня празднуем, воссоединение и свадьбу. А завтра действуем по плану. Я захватил все, что нужно. Обалдеешь. Домовяка твой пощады запросит, по самую маковку его загрузим. Зато квалификацию повысит. Станет мастером на все руки.

— Обалдею, — по слогам произнесла Мышка новое слово.

— Ты это не запоминай, — засмеялся Лихой. — А то брякнешь потом некстати. Тьфу. Придется мне свой базар фильтровать жестко.

Тихий семейный вечер ожидался, но не случился. Лихой и не заметил, как они дошли до конюшни, смотрел только на Мышку. Как хмурит брови, улыбается, грозит пальчиком щенку, путавшемуся под ногами коня. Ошалел Лихой от счастья. Разве можно сравнить то, что он чувствовал сейчас, с черной тоской, сжирающей его живьем всего лишь несколько часов назад. И дело ведь не только в Мышке, хотя она главная составляющая счастья. Вокруг нее, домовой феи, все закручивалось и имело колоссальное значение.

Усадьба, которую за день не обойти, чужой мир с непонятной магией, предстоящая азартная битва с Домовякой по лучшему устройству дома. В перспективе, рыбалка и шашлыки. Поход в горы. Дальше этого Лихой не заглядывал, хотя понимал, что угрозы существуют. Тот же Аверус наверняка заявится с претензиями. Если один не страшно. Но могут и другие нарисоваться.

— Ай, — засмеялась Мышка, когда Лихой схватил ее за талию обеими руками. Собирался снять с коня и поставить на землю, а сам закружил в воздухе.

— Привыкай. Буду на руках носить.

— Белобрюх лает.

— С чего бы? От радости?

— Не знаю.

Обойдя дом, Лихой присвистнул. У ворот толпилось человек десять. Безусого парнишку и девчонку с косичками Лихой вспомнил, они про вспыхнувшую свечку говорили. И старика с кружкой тоже. А остальные? Кто такие? По-хозяйски степенно подошел ближе. Мышка спряталась за его спиной, опасаясь, что ее, как самозванку, пришли выгонять из усадьбы. Старик первый поклонился и протянул кружку. В ней, действительно, была вода. Лихой хмыкнул, подумаешь, невидаль. Старик резким движением выплеснул воду и показал кружку, вода в ней появилась снова.

— Отличный фокус. — кивнул Лихой. — Пить-то воду можно?

— Пей!

— Понятно. Кто следующий?

— Мы, — девочка подросток стояла с горящей свечой в руках. Рядом брат и двое взрослых, похоже, родители. Все в одинаковых заплатках. Брат набрал в легкие воздуха, дунул, свечка погасла. Через миг пламя вспыхнуло, словно не гасло.

— Граждане, вы из какого цирка сбежали?

— Из этого, — старик ткнул крючковатым пальцем в дом. Слово “цирк” он не понял, но о смысле вопроса догадался.

— Так, — Лихой почесал затылок. — Сначала сбежали, а теперь вернулись?

— Вернулись, — пышногрудая женщина в чепце вытянула перед собой руки с цветком в горшке. Не жалея, оборвала голубые лепестки с цветка и бросила на землю. Стебелек качнулся и расцвел, раскинул во все стороны новые лепестки. Женщина еще раз отщипнула лепестки. Пацанчик лет пяти выглянул из-за нее, отцепился от мамкиной юбки и захлопал в маленькие ладошки, когда цветок восстановился.

— Круто, — как на такое реагировать? Лихой оглянулся на Мышку, которая