Секс после полудня - Джун Зингер

Но она ошибалась. Ей еще предстояло пройти по этому пути. И только со временем, когда она узнала, почему Хелен презирала ее, она решила быть такой же холодной, жестокой и бесчувственной, как ее «тетя».

Кота из мешка выпустила ее одноклассница из Сан-Франциско Патрисия Сизерс, иначе известная как Битси, когда вернулась в Хаксли после каникул в Штатах.

— О, Энн! — заверещала Битси. — Знаешь, моя мама знает твою тетю Хелен бог весть с какого времени? — Битси подмигнула кружку девчонок около нее, группке ее подруг, которую она собрала, чтобы они засвидетельствовали, как эта зазнайка Энн получит хорошенькую взбучку.

Уловив подмигивание и чувствуя: чтобы ни сказала Битси — это будет неприятным (Битси все время, с тех пор, как Андрианна отвергла ее попытки втянуть себя в группку ее подруг, старалась делать ей гадости), она решила, что просто не будет слушать, и бодро отвернулась, чтобы уйти. Причем сделала это так поспешно, что ее плиссированная юбка школьной формы задралась выше колен.

Но когда Битси заговорила вновь, круто остановилась.

— Едва я упомянула маме имя Соммер и сказала, что твой дядя был на британской службе где-то в Цюрихе, она сразу же поняла, о ком идет речь. Да она же их всегда знала! Она помнит их с того времени, когда твой дядя был консулом в Сан-Франциско — до того, как его отправили в ссылку или как там это называется, как поступают с людьми на иностранной службе, если они обесчестили себя.

И пока подружки Битси хихикали, Андрианна лихорадочно думала. Она впервые услышала о том, что Соммеры действительно жили в Сан-Франциско, так близко от того места, где она родилась. Не желая показать Битси, насколько ее заинтересовало ее сообщение, Андрианна улыбнулась и сказала:

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. Но догадалась, почему тебя называют Битси. Они имеют в виду размер твоих мозгов.

— Правда? Хорошо, может, ты и не представляешь, о чем я говорю, зато мама прекрасно знает о чем говорит. Она помнит о твоей тете все… все пикантные подробности. Ты знала, что тетечка Хелен была в Сан-Франциско общественным скандалом и путалась с женатым мужчиной по имени Эндрю Уайт?

Путалась с Эндрю Уайтом? У Андрианны отчаянно заколотилось сердце.

— Мама говорит, что с самого начала твоя милая тетушка кидалась на каждого, пока не подцепила Эндрю Уайта, который был из сливок сан-францисского общества, имел банки и все такое.

Андрианна невольно подвинулась ближе.

— Мама говорит, что у Хелен и Эндрю Уайта все действительно было уже на мази, когда он наткнулся на маленькую мексиканскую потаскушку.

Маленькая мексиканская потаскушка? Елена! Битси говорит о ее матери! У Андрианны сжалась грудь и стеснилось дыхание.

— Можете себе представить? — обратилась Битси к аудитории. — Эта расфуфыренная тетушка нашей Энн была брошена ради какой-то мексиканской потаскушки, которая вероятно не говорила ни слова по-английски? — усердствовала она и была вознаграждена восторгами и хихиканьями.

Теперь Андрианна чувствовала, как к лицу прилила кровь и оно начало пылать. В тот момент, когда она узнала, что ее отец, человек, которого ее добрая, милая мама обожала и в которого она верила, как в божество, на самом деле был любовником Хелен, это вряд ли что-либо значило для нее. Все, о чем она могла думать, было то, что Битси назвала ее мать потаскухой! Проституткой! Ей казалось, что она может задушить Битси собственными руками, но она оставалась недвижимой.

— А затем, — жизнерадостно продолжала Битси, — Соммеров высмеяли и выслали в Багдад. По-видимому, ни одна другая страна не приняла их. И мама сказала, что потребовались годы, прежде чем они пробили свой путь к цивилизации, которая, как я полагаю, называется Швейцарией. Конечно же, мама разгневана на Хаксли за то, что она приняла тебя, Энн, в школу, которая считается привилегированной. Но я этот взгляд не разделяю, — заявила вдруг Битси фарисейским тоном. — Я сказала маме, что всякий, как бы низок он ни был, заслуживает права на хорошее образование — независимо от того, кем он является или от каких родителей происходит. Это по-американски, — ханжески пояснила она своим слушательницам.

Но Андрианна больше не слушала. Теперь она могла думать только о том дне, предпоследнем в слишком короткой жизни нежной и кроткой Елены, когда та, веря в красоту любви, которую разделяла со своим Энди, говорила Розе об этой любви… этих золотых моментах, украденных у вечности, не зная, что до нее была Хелен Соммер, которая также наслаждалась с Эндрю украденными моментами. Бедная, наивная Елена, не знавшая, что то, что блестело, как золото, было всего лишь бронзой, к тому же почерневшей.

Неудивительно, что Хелен ненавидела ее! Она потеряла Эндрю Уайта из-за Елены. Ненавидела мою мать… ненавидит меня! И она согласилась взять ее из рук Эндрю Уайта ради денег и отвезти в Багдад. Все сходится. Почти сразу же, как они прибыли в Багдад, Соммеры двинулись в Цюрих. Ее отец, видный миллионер, очевидно, купил новое назначение. Но тут до ее сознания дошел голос Битси, которая все еще громко разглагольствовала.

— Я наконец уговорила маму не требовать, чтобы Энн выбросили из школы, — говорила она девочкам. — Не ее вина, что она племянница женщины tres declassee[7], в сущности такой же шлюхи, как и мексиканочка, но только, конечно же, британской и с массой претензий. Как бы то ни было, я отговорила маму, и даже не ожидаю благодарности…

Теперь уже Андрианна налетела на Битси: била руками, ногами, хватала за волосы, царапала и даже кусала. Золотистые кудряшки Битси превратились в месиво, а сама Андрианна истекала потом и совершенно обессилела…

Руководство школы сочло обеих девочек виновными в том, что они сами называли «разногласием». Но поскольку ни та, ни другая ничего не сказали в свое оправдание, было решено спустить это дело на тормозах и не посылать писем домой при условии, что такое не повторится.

После этого Битси всячески избегала ее. И все-таки Андрианна в чем-то была ей благодарна. По крайней мере, она поняла массу вещей гораздо лучше, чем раньше.

Да, весь этот инцидент был еще одним звеном в уменьшении целого, но, оглядываясь назад, она поняла, что он не слишком изменил общее положении вещей.

Именно сейчас были только Джонатан Вест и она, не Андрианна Дуарте или Энн Соммер, но Андрианна де Арте, и у них есть два дня, ровно сорок восемь часов. Независимо от того, что сулит им будущее, ничто и никто не сможет отобрать их. Эти часы будут ее, чтобы держать и хранить их, как великую драгоценность против неуверенной вечности.

8. Суббота