Колхозное строительство 2 - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 3
Событие шестнадцатое
Где взять таких людей? Вернее, наоборот. Куда денутся эти люди? Что это? Бедность? Привычка? Большинство ведь выходцы из крестьян, а родители-пенсионеры — просто крестьяне. Тем не менее, исчезнут такие люди через пятьдесят лет, а вместе с ними исчезнет и великая держава. Останутся одни наёмные рабочие, мерчандайзеры, мечтающие всё поделить, и олигархи, мечтающие всех ограбить до нитки. Но тут вам не там. Тут эти люди — вот они. Тысячи. Тысячи людей, стоящие в очередь на получение заветных шести соток.
Получив кусок болота, или, в лучшем случае, кусок леса, они, потрудившись свои восемь часов, порой на очень тяжелой работе, ломанутся в переполненные автобусы, почти раздавленные и еле живые, доберутся до выделенного участочка и начнут корчевать и осушать, сжигать и завозить, копать и полоть. Из какого попало материала, где сворованного, где добытого, где и купленного, построят хибарку, соорудят теплички, понаделают грядок и будут счастливы. Будут ждать воскресенья, а с июля — и субботы, чтобы опять на целый день встать раком и пахать, как трактор, перекусывая хлебом с варёной картошкой, и, с того же июня, пучком лука.
Великие труженики великой страны, не исчезайте. Не превращайтесь в сидящих за компьютерами в «одноклассниках» лентяев, мечтающих выиграть в лото миллиард. Не надо. Оставайтесь. Хоть в этом маленьком городе. Оставайтесь тружениками!
Совещание длилось уже третий час. Воз, что даже не удивительно, был почти на прежнем месте. Среда. Обычная строительная оперативка в горкоме партии. Строительство только необычное — дачное. Вопрос, который Пётр попросил подготовить директоров предприятий города, был всего один: сколько человек у вас желают получить 6 соток? Оказалось, что если всё сложить, то получится цифра в пять без малого тысяч желающих. Много.
Готовясь к совещанию, Пётр достал карту города и прилегающих лесов и болот и попытался отметить на ней места, где в будущем появятся садовые товарищества. Потом вызвал всех руководителей, более-менее связанных с прокладкой трубопроводов. Сад — это ведь не просто куски земли. Если нечем поливать, то ценность этого куска земли стремится к нулю. Ну, картошка вырастет. Рек вокруг полно, главное — подать воду по трубе в сад. Вместе додумались и до котлованов, где вода должна накапливаться. Плюс, чтобы качать воду, нужно электричество. Нужны насосы. Ну, хоть тут не так тяжело, как какому-нибудь московскому садовому товариществу. Есть Богословский алюминиевый завод, там выпускают и ремонтируют большую линейку насосов.
Вот сейчас уже третий час подсчитывали, во что выльется каждому предприятию организация товарищества. А ведь крупным предприятиям одним и не обойтись. Наверное, среди этих пяти тысяч желающих почти половина — повторы. Муж и жена подали заявления в разных организациях, и ждут, у кого очередь подойдёт первой. Но даже три, скажем тысячи участков — это как минимум восемь садовых товариществ, к которым нужно тянуть трубопроводы, линии электропередач, копать там котлованы. На берегу реки строить насосные станции, и их потом обслуживать. Кое-куда и дорогу прокладывать надо. А где на всё это взять деньги? Дак ведь и вопрос денег оказался не самым главным. Столбы электропередач где купить? Где взять километры труб? Алюминиевую проволоку? Где грейдер? Огромное количество досок для строительства заборов?
Пётр записал все вопросы, озадачил директоров сверкой очередников и проработкой со снабженцами озвученных хотелок, да и распустил народ на обед. Через неделю снова совещание по дачному строительству.
А ведь уже имеется почти десяток садовых товариществ, и большинство без воды и электроэнергии. Зато танков делаем больше всех в мире. И даже лучше всех. И самолётов, и ракет. И кораблей. Военных кораблей. Надо? Безусловно. Но ведь и сады для людей — надо.
На следующий день опять совещание по сельскому хозяйству. Точнее, по одной его маленькой частичке. А вот интересно, есть отдельное слово для этого вида деятельности? Есть ведь овцеводство. Есть заслуженные картофелеводы, одна вон напротив сидит. Лесовод? Ну, ладно, пусть будет лесовод-озеленитель.
План был такой. Нужно избавиться от всех посаженных в городе тополей. Успели предшественники немало — так ведь, кроме того, есть ещё целый питомник на другом берегу водохранилища, и там к посадке в этом году подготовлен ещё десяток тысяч этих деревьев, и вон директор питомника докладывает об этом с заслуженной гордостью.
— Иван Андреевич, а мы можем продать эти саженцы в соседние города? А ещё лучше — поменять на берёзы, или какие другие растения, — Рябков — директор питомника, выпучил глаза.
— А мы-то что сажать будем?
— А мы будем сажать кедры, рябины, осины, берёзы, лиственницы, даже пихты с елями будем сажать, — Пётр посмотрел на заведующего ГОРОНО.
— Где же всё это взять? В лесу? — плюхнулся на место директор питомника.
— Именно в лесу. Мы вот попросим Трофима Ильича подключить к этому всех школьников старше десяти лет. Нужно в этом году занятия завершить на неделю раньше, и эту последнюю неделю учебного года проводить в школах только два урока — труда и природоведения. Приносят школьники утром из дома лопаты и вёдра и идут в лес. Или едут в лес. Транспорт попытаемся хоть частично выделить. Там под присмотром педагогов и пары родителей выкапывают молодые деревца и в вёдрах доставляют к заранее отведённому им месту. В это время другой класс там уже выкопал ямки и заготовил воду для полива. А ещё, исключительно для кедров, нужно уже сейчас на уроках труда изготовить таблички с колышками. На табличке после того, как колышек забьют в землю рядом с саженцем, учитель напишет: «Ответственный за кедр ученик 7 „Б“ класса Иванов Иван».
— А если детей в лесу клещи покусают? — недовольно пробурчал главный горонист.
— Возможный вариант. Поэтому будут взрослые, и нужно организовать потом осмотр. Мальчиков проверит мужчина — трудовик, физрук, кто-то из родителей, а девочек осмотрят классный руководитель и чья-то мама. Но вы не дослушали. 1 августа специальная комиссия осматривает посадки, и лучшие тридцать человек,
