Распутье - Александр Зиновьев

Абстрактно рассуждая, наиболее вероятная перспектива коммунистического типа общества — развитие и укрепление тех тенденций, которые действуют постоянно, т.е. и сегодня. Среди них — расслоение общества на классы, социальное и материальное неравенство, привилегии для высших слоев и минимальные гарантии для низших, закрепощение всего населения, создание армии рабов, укрепление органов надзора и подавления, подавление всяких попыток оппозиции и сопротивления. Короче говоря — усовершенствованный сталинизм, впитавший в себя некоторые достижения после-сталинского «либерального» периода, в особенности — безопасность режима для господствующих классов. Конкретно рассуждая, наиболее вероятная перспектива — борьба между коммунистическими и некоммунистическими странами, борьба внутри коммунистической части мира, борьба внутри коммунистических стран, — борьба всех против всех. Никакого идеального общества и идеального состояния для всех людей не было и не будет. Нынешнее благополучие Запада есть случайный и временный зигзаг истории.

Париж, 1980

Свобода и закрепощение

Принято думать, будто свобода есть благо, а несвобода (закрепощение) есть зло, будто человек по своей природе стремится к свободе, будто свобода есть некое неотъемлемое право человека. Даже те люди, которые по своему положению в обществе заинтересованы в ограничении свободы, облекают свои сокровенные желания в форму защиты свободы. Именем свободы оправдывают терроризм, взятие заложников, молодежные бунты и многие другие явления западной жизни. Трудно назвать другое явление общественной жизни, по поводу которого было бы столько же спекуляций, как по поводу свободы. В этом докладе я не претендую на то, чтобы предложить ясное и бесспорное решение проблемы свободы и закрепощения. Я хочу лишь дать хотя бы первичное представление о ее реальной сущности и сложности.

Понятие свободы в самом общем виде означает следующее. Предмет свободен, осуществлять некоторое движение (действие), если он обладает природной способностью совершать действия такого рода и не встречает препятствий в его осуществлении. Если предмет такой способностью совершать действия такого рода обладает, но имеются препятствия в их осуществлении, этот предмет не свободен, осуществлять эти действия (ограничен, скован). Существенно здесь то, что как свобода, так и ограничение свободы относительны по самому определению понятий — предметы свободны или несвободны всегда в каких-то определенных отношениях, а не вообще. Кроме того, сфера приложения понятий свободы и несвободы ограничена. Если предмет не обладает природной способностью к совершению действий данного рода, то бессмысленно применять понятия свободы и несвободы к данному случаю.

В применении к человеческому поведению понятия свободы и несвободы усложняются. Например, здесь нужно принимать во внимание желания и волю людей, способность предвидеть последствия своих поступков и заранее принимать в расчет эти последствия. Из множества поступков людей, далее, надо выделить такие, которые затрагивают интересы других людей, — поступки социальные. Проблема свободы и закрепощения в том виде, в каком она служит предметом вашего внимания, касается именно этих социальных поступков людей. Ниже я сделаю несколько разрозненных замечаний о свободе и несвободе этих поступков с целью обратить ваше внимание на сложность и многосторонность этого явления.

Социальные поступки не являются прирожденными людям. Они суть изобретения человеческой истории. Они передаются из поколения в поколение. Люди им обучаются. Само собой разумеется, свобода в осуществлении этих поступков не может быть прирожденным качеством человека. Например, как можно говорить о прирожденной свободе вероисповедания и публикаций, если религия была открыта сравнительно недавно, а книгопечатание было изобретено всего несколько столетий тому назад. А для свободы эмиграции нужно, по крайней мере, иметь различные государства, закрепленные законом границы и гражданство. Между прочим, здесь требуется не только возможность покинуть страну, но и возможность попасть в другую страну. Хотел бы я знать, как реагировали бы западные страны, если бы Советский Союз предложил выпустить на Запад, допустим, миллион евреев!

Социальные свободы бывают дарованными свыше (властями), завоеванными в борьбе различных групп населения, вынужденными обстоятельствами. Так, освобождение крестьян от крепостной зависимости нередко диктовалось экономическими обстоятельствами, а не только желанием людей освободиться. Точно также и ограничения свободы разнообразны по своей природе. Они могут быть принудительными и добровольными. Случаи, когда люди заинтересованы в отказе от той или иной формы свободы, суть обычное явление в истории. Ограничения свободы бывают внешними (навязанными извне) и внутренними (самоограничения). Опять-таки ограничения на поведение, накладываемые на себя людьми из внутренних убеждений, точно также обычны в истории (моральные ограничения, например). Ограничения свободы поведения людей, исходящие снизу (из самих масс населения), играют в обществе не менее важную роль, чем навязываемые этой массе сверху, властями. Как свободы, так и их ограничения бывают реальными и лишь кажущимися, фиктивными. Если люди чего-то не делают, это еще не значит, что они лишены социальной свободы, это делать. А если люди что-то делают, это далеко не всегда означает, что они обладают социальной свободой такого рода. Социальные свободы и их ограничения должны быть так или иначе зафиксированы в обычаях, традициях, законах, идеологии, нормах морали и т.п. Как те, так и другие не абсолютны в том смысле, что могут нарушаться, и фактически нарушаются. Запреты на какие-то действия нарушаются людьми столь же часто, как и разрешения.

Социальные свободы не являются абсолютным благом, а ограничения на них или отсутствие их не есть абсолютное зло. Они могут быть злом с точки зрения одних людей и добром с точки зрения других, злом в одних отношениях и добром в других. Например, многие советские эмигранты отмечают, что они здесь (на Западе) часто страдают от необходимости самим делать выбор и принимать решения. Это обременительно, ибо накладывает на человека дополнительную ответственность за свои поступки и обрекает его на риск. Стоит ли говорить о том, что сами западные люди уклоняются от выработки самостоятельной способности суждений по многим вопросам жизни, полагаясь полностью на рекламу и прессу. По моим наблюдениям, этот добровольный отказ западных людей от свободы суждений достигает размеров, вполне сопоставимых с добровольным отказом советских людей от свободы в других отношениях.

Свобода сама по себе вообще не есть благо, а закрепощение само по себе не есть зло. Зло есть нарушение меры как того, так и другого. С этой точки зрения советское общество являет пример общества, которое прекрасно справляется со злоупотреблениями свободой, но само злоупотребляет средствами ограничения свободы. Западное же общество дает беспрецедентный в истории человечества пример торжества свободы и, одновременно, пример удивительной беспомощности перед злоупотреблениями свободой. Никакого оптимального соединения достоинств того и другого нет. История знает лишь один путь решения проблем свободы и закрепощения: это — борьба между людьми, между группами людей, между странами и народами. Только борьба устанавливает исторически устойчивые рамки как свободы, так и закрепощения. Между прочим, замечу, что те люди, которые на Западе обеспокоены злоупотреблениями свободы, имеют такое же право на борьбу против этих злоупотреблений, как и борцы за свободу — на борьбу за свободу. Злоупотребления свободой суть нарушения меры свободы. Они точно также разрушают свободу, превращаясь в форму насилия одной части граждан над другими.

Надо различать разговоры о свободе и несвободе, с одной стороны, и реальность этих явлений, с другой. Не всегда то, что хорошо выглядит на словах, является добром в реальности. Не всегда то, что кажется злом на словах, есть зло в реальности. Часто бывает так, что зло есть совершенно необходимое условие нормальной жизни общества. Это всецело относится и к проблеме свободы и несвободы. Надо иметь в виду, далее, что отношение различных групп населения к тем же самым видам свободы и несвободы является различным в силу различия их положения в обществе. Свобода и несвобода имеют различные формы и различное значение в различных типах обществ. В частности, проблема свободы и несвободы в коммунистических и западных странах имеет принципиально различный смысл. Рассматривать эту проблему с некоей общей точки зрения — значит, оставаться в сфере пустой болтовни. Я в дальнейшем буду говорить об этой проблеме лишь в применении к коммунистическому обществу.