Пещера у Мертвого моря - Генрих Штоль

— Благодарю вас, мистер Тревер, это очень любезно с вашей стороны. Но я не могу принять ваше предложение. (У доктора Тревера на этот раз действительно камень свалился с души). Вы, конечно, правы, как это ни грустно, мне придется покинуть святой город, но сначала я последую за моими рукописями и направлюсь в Хом, чтобы получить указания патриарха. Если он сочтет, что мне с моими сокровищами следует уехать в Соединенные Штаты, весьма возможно, что я охотно воспользуюсь вашим гостеприимством.

— Мне очень жаль, господин митрополит, но я спешу. Итак, до свидания в Соединенных Штатах.

— До свидания, доктор Тревер.

Глава VI

Мухаммед эд-Диб и его друг Омар бродили среди известковых скал и мергелевых террас северо-западного побережья Бахр Лут, Мертвого моря. В наше время кочевники настолько цивилизовались, что читают газеты. Но большей частью все же они узнают новости так же, как их предки тысячу лет назад, — понаслышке. Известно, что газеты склонны к преувеличениям, но это ничто по сравнению с молвой, которая легко делает из мухи слона, а из снежинки — снежную лавину. И вот, вне себя от ярости, таамире узнали, что их находка, за которую они получили двадцать четыре фунта стерлингов (еще полгода назад они хвастались этой блестящей сделкой), была продана в Эль-Кудсе если не за миллионы, то, во всяком случае, за баснословную цену. Впредь следует быть осторожнее и не навязывать древности первому встречному, а, все взвесив, выбрать самого заинтересованного покупателя ii — что не менее важно — самый благоприятный момент, когда товар исчезнет с рынка. Кандо больше не был им конкурентом. Он дрожал от страха и боялся высунуть нос из своей лавчонки. К тому же он охотно довольствовался ролью посредника. Соперничества иностранных ученых также можно было не страшиться. Они либо покинули страну, опасаясь за свою драгоценную жизнь, либо отсиживались в погребах и убежищах и старались не показываться на улицах города, не говоря уже об Иудейской пустыне. Соседние племена пасли свои стада слишком далеко и не могли явиться помехой. Следовательно, племя таамире могло пользоваться монополией торговли древностями. Это преимущество нельзя было упускать, пока вокруг бушевала война и Иорданский департамент древностей был бессилен.

Конечно, поисками древностей занимались не только знакомые нам мальчики, но они считались как бы специалистами, так как нашли еще несколько некогда обитаемых пещер и запомнили их, надеясь на то время, когда конъюнктура улучшится.

Мальчики стали старше на год и возмужали. В свои тринадцать лет они заботливо ухаживали за нежным персиковым пушком, покрывавшим их щеки. Теперь, когда им случалось бывать в Бет-Лахме, они подолгу простаивали с сигаретой в зубах под кривой пинией, воображая себя мужчинами, которым принадлежит весь мир. Но отцы по-прежнему считали их мальчишками, да и сами они, когда их никто не видел, снова становились детьми.

— Ужасно, — произнес однажды Омар с серьезностью, комизма которой не замечал, — чего нам только не приходится делать, с тех пор как вместо нас коз стали пасти наши младшие братья. Только за что-нибудь возьмешься, глядишь — уже вечер! Беготня, разговоры, суета нескончаемая, ох, как надоело! Тебе тоже? Как хорошо было раньше, когда мы, бывало, валялись где-нибудь в тени и рассказывали друг другу разные истории. Кстати, Мухаммед, ты мне так и не досказал сказку об Аладине и его волшебной лампе. Знаешь что? Одиннадцати пещер на сегодня хватит. — Пошли отдохнем, и ты расскажешь мне, что случилось дальше.

Мухаммед склонил голову на плечо, посмотрел, прищурившись, на облака, которые тянулись по западному краю неба, подумал минуту-другую и начал свой рассказ.

В Палестине вовсю свирепствовала война [47]. Это была война гражданская, ибо, за исключением английских генералов и офицеров Арабского легиона, враждующие стороны были сынами одной земли и в течение многих веков как-то уживались друг с другом. Война эта была и религиозной, так как одна сторона исповедовала ислам, а вторая — иудейскую веру. Она была также захватнической, потому что каждый из противников, ссылаясь на историю и множество фактов, требовал того, чем владел или на что претендовал другой.

Газеты всего мира сообщали о событиях в некогда священной стране, ныне утратившей свою святость, сначала под крупными заголовками на первых полосах, а затем в кратких телеграммах на третьей и четвертой страницах.

Но сообщение о пещере у Мертвого моря, где при самых невероятных обстоятельствах были найдены древнейшие в мире библейские рукописи, не осталось незамеченным. Правда, на первых порах ему радовались от души лишь журналисты и те немногие беспристрастные ученые, которые восхищаются каждым новым открытием, независимо от того, насколько оно соответствует их прежней концепции. Все остальные, и прежде всего теологи, проявили крайнюю сдержанность.

Со времени эпохи Просвещения христианство делилось на два лагеря: либеральный и консервативный — сомневающихся и ортодоксов. Последние, согласно букве веры, считали, что если вести родословную их религии и Библии от возникновения христианства и Нового завета, то она насчитывает девятнадцать веков, а если от иудаизма и Ветхого завета, то три или четыре тысячи лет. Либеральные критики на это возражали, что Библия сложилась так поздно, что ее следует рассматривать не как достоверный источник, а лишь как собрание ортодоксальных суждений.

Возраст имеющихся рукописей доказывает, — утверждали они, — что Библия насчитывает только 10 пли 15 веков и, следовательно, ни в коем случае не может отражать только факты и вероучения библейского времени, но содержит также массу позднейших догматических и иерархических дополнений.

Но вот со времени Ренессанса, особенно в XVIII и XIX вв., на сцену выступила археология. Изучая следы Дошедших эпох, она сумела с помощью находок в земле доказать, что некоторые события, считавшиеся легендарными, например Троянская война, являются историческими фактами. Библейская археология таких успехов не добилась, и даже присказка «Библия все-таки права» не могла здесь помочь. Если археологи и геологи находили в междуречье Тигра и Евфрата следы наводнений, доказывавшие, что в ранний исторический период происходили подобные стихийные бедствия, то они никак не могли служить подтверждением библейского сказания о всемирном потопе или о Ноевом ковчеге. Чтобы доказать, что всемирный потоп и Ноев ковчег действительно были когда-то, требовалось найти самый ковчег или его остатки, а лучше всего надпись, сделанную Ноем или его современниками. Если на месте современного Иерихона (арабского Эриха) археологи раскопали развалины стен, то это вовсе еще не означает, что их сдуло своими трубами войско Иисуса Навина. Стены могли обрушиться в результате нередких в этих местах землетрясений. Если археологи доказали, что между Палестиной и Африкой существовали торговые связи, а в Аравии нашли древние золотые копи, то этим доказано лишь существование торговых связей вообще, но совсем не обязательно между царем Соломоном и царицей Савской.

Но зачем углубляться в седую древность? Археология не доказала даже факта существования Иисуса из Назарета. Известно только, что римский прокуратор Понтий Пилат — личность историческая. Где судебные акты? Исчезли. А евангелисты и апостолы? Места, которые они называют, были и есть, но жили ли когда-нибудь названные ими люди, это другой вопрос.

Бесспорно одно, и здесь либеральные критики абсолютно правы: рукописи как Ветхого, так и Нового завета, считавшиеся (до 1947 г.) древнейшими, значительно моложе событий, о которых в них рассказывается. Например, Моисей, законодатель древнего Израиля, должен был жить при фараоне Рамзесе II, т. е. в середине XIII в. до н. э. (если он, как считают Эдуард Мейер [48] и Хельшер [49], не был легендарным героем, выдуманным священнослужителями из Кадеша). Следовательно, Пятикнижие — пять книг Моисея, — приписываемое ему и иудеями, и христианами, должно было бы быть создано в то же время. В действительности же это не так, причем дело не только в том, что Пятикнижие написано разными авторами, жившими в разное время. Какая, из рукописей Пятикнижия считалась (до 1947 г.) древнейшей? Ленинградский кодекс 1008 г. н. э. Следом за ним древнейшими библейскими рукописями были Книги пророков (895 г. н. э.), Каирский кодекс из караимской синагоги в Каире и другая рукопись Книги пророков 916 г. н. э., также находящаяся в Ленинграде. Древнейшая полная рукопись Ветхого завета X в. недавно погибла в синагоге сефардитов в Алеппо во время пожара[50]. Следовательно, расхождение между предположительным и фактическим временем появления Пятикнижия составляет две тысячи лет. Такого расхождения не может признать наука!