Волк прыгнул - Александр Бушков

Выйдя из подземного перехода на другой стороне площади, Данил догнал негра, и они зашагали плечо в плечо.

— Чисто?

— Никого за тобой, — сказал Данил.

— Ну и отлично. Вон как раз лавочка освободилась…

Они присели на скамейку в дальнем уголке крошечного скверика, люди их опыта с этого места определили бы хвост за версту.

— Итак, перед вами, друг мой, мсье Рене Ламбер, корреспондент газеты «Ухуру». В Африке масса газет под названием «Ухуру», так что с ходу и не определишь… Желаешь взглянуть на мои документики?

— Пожалуй что, — кивнул Данил.

Франсуа продемонстрировал ему закатанный в пластик листок белого картона, где красовалась его фотография, три печати, но главное — роскошный четырехцветный герб с черной звездой, двумя золотыми руками, красными шестеренками, слоновьей головой, скрещенными золотыми мотыгами и пальмой.

Гербовый щит с одной стороны поддерживала зебра, с другой — леопард.

— Репюблик дю Котт-Гранжер, — прочел Данил вслух. — Есть такая в реальности, или?..

— Или, — блеснул великолепными зубами Франсуа. — Ничего страшного, я проконсультировался насчет Уголовного кодекса этой тихой державы, где мы сейчас находимся, подделкой документа это считать нельзя, поскольку нельзя подделать документ или деньги несуществующего государства. И пока я не пытаюсь с помощью данной ксивы провернуть какое-нибудь мошенничество, опять-таки четко прописанное в кодексе, беспокоиться нечего. Бзик у меня такой — мастерить ксивы несуществующих держав, в Москве есть психиатр, который при нужде это подтвердит и толстенную историю болезни даже предъявит… Вот ты способен с ходу сказать, какая страна граничит на севере с Габоном?

— А хрен его знает, — честно признался Данил. — Сомневаюсь, что я вообще когда-нибудь знал.

— Прекрасно. Интеллигенты тем более не обременены точным знанием географии. А вот то, что слава их могучего Народного фронта докатилась аж до знойной жаркой Африки, прямехонько до республики Котт-Гранжер, их заставит испытать такой оргазм, что ни единого въедливого вопроса не дождешься…

Видишь во всем этом какие-то изъяны?

— Пожалуй, нет, — добросовестно подумав, сказал Данил. — Однако ушки держи на макушке. Я тебе с ходу могу назвать полдюжины сопредельных и отдаленных держав, которые подпитывают «возняков» и денежкой, и техникой, а значит, и агентуру свою к ним давно инфильтровали…

— Я тебе эти державы и сам назову… Не бери в голову. За то ты мне и платишь, чтобы я рисковал жопой. Ну, а моя забота — отработать денежки, уберегши при этом жопу… Короче, тебе нужно что-то конкретное?

— Трудно сказать, — признался Данил. — Не знаю пока. Расклад такой: против нашей фирмы здесь начали работать. Люди — наши люди, я имею в виду — гибнут при загадочных обстоятельствах, исчезают бесследно, перевербовываются непонятно кем. При этом народофронтовская пресса, стараясь не делать этого слишком явно, организовала нехилый наезд. В самое ближайшее время через наши структуры сюда должны пойти хорошие деньги… Я ничего пока толком не знаю, но обязан подозревать, что кто-то хочет этому помешать. Вот и все, что тебе надо знать, ты же и сам не стремишься знать больше?

— Разумеется, — сказал Франсуа. — Чем меньше знаешь, тем крепче спишь и дольше живешь… Деньги, значит, хорошие?

— Более чем. Ох, более чем…

— Понятно. Значит, мне следует закинуть невод в здешние сточные воды и трудолюбиво исследовать улов, не обращая внимания на амбре… Так?

— Так, — Данил достал из сумки пакет, который Франсуа тут же ловко убрал в «дипломат». — Здесь все, что мои ребята накопали в прессе, кое-какие схемы и построения. И аванец, конечно. В гостиницу, извини за черствость, устраивайся сам — чем меньше мы с тобой будем общаться, тем лучше. Связь сейчас тщательно обговорим, просчитаем все возможные варианты. И, я тебя умоляю, вывернись вон из кожи…

— Кстати, о коже. Мне, не исключено, понадобится помощник с самым что ни на есть белым цветом кожи. Самому не всегда удобно крутить чисто оперативные дела…

— Сделаем, — кивнул Данил. — Ты поосторожнее там…

— Что это с тобой? Не припомню, чтобы ты столь трогательно напоминал об осторожности.

— Стареем, — усмехнулся Данил.

Глава 6

Сдается, он оказался неплохим актером — со своей унылой мордой преждевременно одряхлевшего язвенника, дурно скроенным костюмом и понурой сутулостью. В автобусе, едва он вошел, с сиденья вспорхнуло юное создание женского пола (невинная мордашка первоклассницы и вполне женская фигурка) и громко, как полагалось благовоспитанной пионерке былых времен, предложило:

— Садитесь, дедушка!

Звонко это прозвучало, со всей возможной юной безжалостностью. Что тут сделаешь? Данил без церемоний поблагодарил добрую самаритянку, уселся, прикрыл глаза. Пытался в десятый раз прокрутить в уме собственные действия и оценить, все ли было сделано правильно.

Получалось, что — все. Кто бы им ни противостоял — ревнивый обожатель Оксаны Башикташ, не гнушавшийся откровенным криминалом, или неизвестный конкурент, — в данной ситуации именно так и следовало поступать. Во-первых, всегда в таких случаях нужно действовать, исходя из самого худшего варианта.

Подозревать самое скверное. Если перебдишь, ухмылочки за спиной — дело десятое. Значительно страшнее-недобдить.

И второе… Так следует работать и впредь: в глухой конспирации, будто Штирлиц в тылу врага» опираясь исключительно на своих «нелегалов» и здешних знакомых, не входящих в систему. Он на многие кнопки мог бы нажать здесь совершенно легально, задействовать и здесь, и в столице людей, по влиянию и значимости даже превосходивших генерала Басенка, но сие противоречило бы не просто деловой этике — правилам игры. На то ты и поставлен главным волкодавом «Интеркрайта», чтобы справляться собственными силами, а за помощью обращаться лишь при крайней нужде…

До «Клейнода» он добрался, опять-таки не отягощенный топтунами.

Учрежденьице, не подозревая о своем истинном — и единственном — грядущем предназначении, работало в обычном ритме. На Данила, откровенно говоря, не обратили и внимания, многие его попросту не знали. План действий был продуман заранее. Поговорив с Бесединым минут десять, Данил немного повисел на телефоне и, узнав, что «груз 200», то есть рефрижератор в сопровождении вооруженной охраны, благополучно прибыл в столицу, слегка расслабился.

Самую чуточку. Не больше, чем на одно деление. Расслабиться, скажем, на два деления не позволял примечательный фактик: с помощью нехитрого, заранее обговоренного словесного кода Довнар сообщил, что за ними какое-то время тащилась машина, выполняя, вне всякого сомнения, функции хвоста…

Повесив трубку, он пытливо осмотрел в зеркале свою унылую физиономию, вышел в коридор и вразвалочку направился к двери, украшенной табличкой «менеджер по связям с общественностью». Открыл ее без стука — какие формальности в учреждении в рабочее время — и, убедившись, что хозяйка пребывает в одиночестве, вежливо осведомился:

— Простите, не помешал?

— Не помешали, — обнадежила хозяйка, послав ему безликую профессиональную улыбку. — Вы из трансагентства?

— Отнюдь, — сказал он, садясь. — Я из Сибири, из головного, так сказать, предприятия, Черский моя фамилия, по паспорту, вы только не смейтесь, Данила, а по отчеству Петрович…

— Ого! — Какой-то миг казалось, что она по-мальчишески вдруг присвистнет. — Мне встать в знак почтения?

— Да что вы, дамам вроде бы и не положено…

— Данила Петрович… — протянула она. — Смеяться я не буду, я и сама по паспорту — Оксана Моллаховна. Ужас, верно?

Данил откровенно ее разглядывал, прежде всего, она вовсе не производила впечатления убитой горем, что для ветреной красотки, которую иные обзывают вовсе уж непечатно, в общем, объяснимо… Самую чуточку перефразируя классика, можно сказать: перед ним сидела совершеннейшая красавица. Вместо роскошной косы, правда, роскошные распущенные волосы, а вот ресницы и в самом деле стрельчатые, а уж синие глазищи… черные волосы и синие глаза сочетание, будоражащее кровь, можно приревновать и наделать глупостей. Из-за такой вот — можно.

— Может, мне встать и повернуться вправо-влево? — спросила она с самым невинным видом.

— Зачем?

— Вы с меня прямо-таки мерку взглядом снимаете…

— А вдруг — раздеваю? — усмехнулся он.

— Да нет, — серьезно сказала она. — Именно мерку снимаете, когда взглядом раздевают, глаза совершенно другие… Каков же итог?

— Стараетесь показать, что вы чертовски независимы, — сказал Данил. — В чем истоки и корни, понятно — хороший специалист, да еще с вашей внешностью, без работы долго не останется. Про вас говорили, что вы хороший специалист…