Миры Филипа Фармера. Т. 1. Создатель вселенных. Врата творения - Филип Фармер

Страх и ненависть человека вырвались наружу. Он всадил нож в толстую шею, тварь несколько раз взбрыкнула ногой и испустила дух. Вольф вытер нож о темный мех гворла и осмотрел содержимое кожаной сумки на поясе мертвеца. Он нашел там сушеное мясо, сухофрукты, немного черствого хлеба и флягу с огненным напитком. Его смутила мысль о происхождении мяса, но он напомнил себе, что голодному выбирать не приходится. Вольф попробовал хлеб: тот оказался твердым как камень. Но смоченные слюной темные комочки сухарей по вкусу не уступали печенью из пшеничной муки.

Вольф продолжал восхождение. Дни и ночи сменяли друг друга, и он больше не встречал никаких следов гворлов. Воздух оставался таким же теплым и чистым, как на уровне моря, хотя, по оценкам Вольфа, он одолел добрые тридцать тысяч футов. Море внизу казалось тонким серебряным поясом на талии мира.

Как-то ночью он проснулся, почувствовав прикосновение дюжины маленьких мохнатых рук. Роберт рванулся, но высвободиться не удалось. Одни маленькие ручки крепко держали Вольфа, в то время как другие связывали его по рукам и ногам какими-то травяными веревками. Затем Вольфа подняли и вынесли на каменный козырек перед пещерой, в которой он остановился на ночлег. В сиянии лунного света Роберт увидел несколько десятков двуногих созданий, каждое из которых не превышало ростом двух с половиной футов. Они были покрыты гладким мышино-серым мехом с белыми воротничками вокруг шеи. Черные острые мордочки напоминали летучих мышей. Голову венчали огромные заостренные уши.

Они молча протащили Вольфа по площадке и внесли в другую трещину. Узкое отверстие переходило в большую пещеру, около тридцати футов в ширину и двадцати в высоту. Лунный свет, проникая сквозь щель в каменном своде, освещал груду костей с остатками гниющего мяса. Похитители уложили Роберта неподалеку от кучи, а сами отступили в угол пещеры и о чем-то заговорили между собой, вернее, зачирикали. Один из них подошел к Роберту, с минуту смотрел на него, затем опустился на колени — и в горло Вольфа впились крохотные, но очень острые зубы. За первым вампиром последовали другие и начали вгрызаться во все его тело.

Все это происходило в мертвой тишине — в буквальном смысле слова. Даже Вольф не издавал ни звука, и лишь когда пытался разорвать веревки, из его груди вырывались хриплые стоны. Острая боль в местах укусов быстро прошла, словно в кровь ввели какое-то слабое анестезирующее средство.

Вольф почувствовал, что засыпает, и, несмотря на свой нрав и убеждения, перестал бороться. По его телу расползлось приятное оцепенение. А стоит ли сражаться за жизнь и не уйти ли в мир иной столь приятным образом? По крайней мере, его смерть не будет бесполезной. Какое благородство — отдать свое тело этим маленьким существам, чтобы они могли набить им животы. Умереть и сделать их на несколько дней сытыми и счастливыми…

В пещеру ворвался луч света. Сквозь теплую мглу Вольф увидел, как вампиры отпрянули от него. Потом отбежали в дальний конец пещеры и сбились в кучу. Свет стал ярче и постепенно превратился в факел из пылающей сосновой ветви. Из мрака возникло лицо старика, которое склонилось над Вольфом. Роберт увидел длинную белую бороду, впалый рот, крючковатый острый нос и огромные, нависшие, косматые брови. Иссохшее тело прикрывал грязный белый балахон. Рука, покрытая сетью крупных вен, сжимала посох, конец которого венчал крупный, с кулак Вольфа, чудесный сапфир в виде гарпии.

Роберт попытался заговорить, но с губ слетали неразборчивые слова, словно он только что начинал выходить из-под наркоза после операции. Старик взмахнул посохом, и от массы серых шерсток отделилось несколько вампиров. Не сводя со старика испуганных раскосых глаз, они бегом прошмыгнули через пещеру и быстро развязали Вольфа. Ему удалось подняться, но ноги не слушались, и старику пришлось поддерживать Роберта до самого выхода из пещеры.

— Скоро ты почувствуешь себя лучше, — заговорил старик на микенском наречии. — Яд долго не действует.

— Кто ты? Куда ты меня ведешь?

— Подальше от опасности, — произнес старик.

Роберт задумался над загадочным ответом. К тому времени, когда он окончательно пришел в себя, старик подвел его ко входу в очередную пещеру. Вольф потерял счет числу каменных залов, через которые они проходили, постепенно поднимаясь все выше и выше. Наконец, после двух миль пути старик остановился перед железной дверью. Он передал факел Вольфу, открыл дверь и жестом пригласил его войти. Роберт вошел в большую пещеру, ярко освещенную факелами. Дверь за спиной со скрипом затворилась, и раздался глухой стук задвигаемого в спешке засова.

Прежде всего Вольфа ошеломил удушливый запах. И только потом — вид двух зеленых красноголовых орлиц, которые приблизились к нему. Одна из них голосом гигантского попугая приказала ему идти вперед. Он подчинился, обнаружив вдруг, что существа-вампиры похитили его нож. Хотя оружие здесь вряд ли пригодилось бы. Пещера кишела гигантскими птицами, каждая из которых была больше Вольфа.

У боковой стены стояли две клетки из тонких железных прутьев. В одной из них сидело шесть гворлов. В другой находился высокий, прекрасно сложенный молодой человек в набедренной повязке из оленьей кожи. Он улыбнулся Вольфу и сказал:

— Так, значит, тебе удалось! Но как ты изменился!

И только теперь эти красновато-бронзовые волосы, выпяченная верхняя губа и скуластое веселое лицо показались Вольфу знакомыми. Он узнал человека, который бросил ему рог с валуна, осаждаемого гворлами, — того, кто назвался Кикахой.

Глава 6

Роберт не успел ответить, потому что в этот миг одна из орлиц открыла дверь клетки, орудуя лапой, как человеческой рукой. Могучая голова с твердым клювом втолкнула его за решетку, и дверь со скрежетом захлопнулась.

— Итак, ты тоже здесь, — сказал Кикаха густым баритоном. — Теперь надо подумать, что делать дальше. Наше пребывание в этой пещере может оказаться коротким и неприятным.

Сквозь прутья Вольф увидел высеченный в скале трон, на котором восседала женщина. Вернее, полуженщина, потому что человеком она была лишь выше пояса, все остальное было птичьим, вместо рук — крылья. По сравнению с обычным земным орлом ее ноги казались непропорционально толстыми. Но им приходится нести большую тяжесть, подумал Роберт. Он уже понял, что видит еще одно чудовищное творение, созданное в лаборатории властителя. И скорее всего — Подаргу, о которой рассказывал Ипсев.

Выше пояса она была женщиной — видеть такую доводилось лишь немногим мужчинам: молочно-опаловая кожа, роскошная грудь и шея, словно великолепная колонна. Длинные черные прямые волосы обрамляли лицо еще более прекрасное, чем лицо Хрисеиды, — до сих пор Вольф считал такое невероятным.