1953 год. Смертельные игры - Прудникова Елена

Так обязана была действовать охрана, и так она действовала всегда, а утром 1 марта вдруг стала ну такая пугливая, такая трепетная...

Но даже если отрешиться от психологии охранников, задумаемся: а могло ли вообще такое происходить? Допустим, если Старостин и Лозгачев были заговорщиками, знали, что с вождем что- то не так и намеренно тянули время?

В помещении дачи находилась не только охрана, но и обслуга, так что никакие заговорщики не посмели бы при таком количестве свидетелей нарушить инструкцию. А если бы и дерзнули посметь, им бы не позволили остальные обитатели дачи, та же Матрена Бутусова - которая, по некоторым данным, была не подавальщицей, а сестрой-хозяйкой, а также имела звание офицера МГБ. Не говоря уже о том, что если бы охранники поступили так, а потом выяснилось, что Сталин в это время лежал на полу с инсультом, они бы уже никогда никому и ничего не рассказывали, ибо в «преступную халатность» даже самый мягкий следователь с Лубянки ни за что бы не поверил.

По всей видимости, тут мы имеем дело с некоей промежуточной версией, которая появилась примерно в 1957 - 1961 году. Почему именно тогда, станет ясно из дальнейшего рассказа.

«Ну, я открыл дверь, иду громко по коридору, а комната, где мы документы кладем, она как раз перед малой столовой, ну я вошел в эту комнату и гляжу в раскрытую дверь в малую столовую, а там на ковре Хозяин лежит и руку правую поднял... Все во мне оцепенело. Руки, ноги отказались подчиняться. Он еще, наверное, не потерял сознание, но и говорить не мог.

Слуху него был хороший, он, видно, услышал мои шаги и еле поднятой рукой звал меня на помощь. Я подбежал и спросил: "Товарищ Сталин, что с вами?" Он, правда, обмочился за это время и левой рукой что-то поправить хочет, а я ту: "Может, врача вызвать?". А он в ответ так невнятно: "Дз... дз..." - дзыкнул, и все. На полу лежали карманные часы и газета "Правда". На часах, когда я их поднял, полседьмого было, в половине седьмого с ним это случилось. На столе, я помню, стояча бутылка минеральной воды "Нарзан", он, видно, к ней шел, когда свет у него зажегся».

Дальше Лозгачаев описывает, как они укладывали Сталина на диван, как Матрена Бутусова отвернула у него рукава сорочки... Что же охрана делала потом? По логике и по субординации, они должны были звонить своему непосредственному начальнику. Полковник Новик накануне, аккурат в субботу, загремел в госпиталь с аппендицитом, стало быть, его заместителю - кто там им был?

В общем, по той же цепочке, что и в случае с баней. Механизм мы знаем. Министр госбезопасности поднял бы на уши Лечебно-санитарное управление Кремля...

А вот ничего подобного! Бредовый день продолжился бредовой ночью...

«Я Старостину говорю: "Иди звонить всем без исключения"... Старостин стал звонить в КГБ (на самом деле - МГБ. / П.) Игнатьеву, но тот испугался и переадресовал его к Берии и Маленкову... Старостин дозвонился до Маленкова. Спустя примерно полчаса Маченков позвонил нам и сказал:"Берию я не нашел". Прошло еще полчаса, звонит Берия: "О болезни товарища Сталина никому не говорите".

Интересно, как это Маленков сумел не найти Берию при порядках, которые тот завел в своем ведомстве? Но еще более интересно другое: по рассказу Лозгачева получается, что самым главным после Сталина был Берия. Что, опять подсознание выскочило?

Впрочем, это еще мелочи. А вот что дальше было...

«В три часа ночи слышу - подъехала машина, приехали Берия и Маченков. У Маленкова ботинки скрипачи, помню, он снял их, взял под мышку. Они входят: "Что с Хозяином?". А он лежит и чуть похрапывает. Берия на меня матюком: "Что же ты панику поднимаешь? Хозяин-то, оказывается, спит преспокойно. Поедем, Маченков!". Я им все объяснил, как он лежал на полу, и как я у него спросил, и как он в ответ "дзыкнул" невнятно. Берия мне: "Не поднимай панику и не беспокой. И товарища Сталина не тревожь. " Ну и уехали...

Лишь в половине восьмого приехал Хрущев, утешив: "Скоро будет медицина". Около девяти часов действительно появились врачи...»

Давайте все же утрем слезы и перейдем к делу. Теперь, наконец, ясно, какую именно легенду озвучивали спустя тридцать лет бывшие сталинские охранники. Это была составная часть кампании по шельмованию не только Берии, но и Маленкова. Стало быть, она появилась уже после Пленума ЦК 1957 года, на котором пытались снять Хрущева, и Никита Сергеевич (или его пиар-группа) таким образом пачкала обоих своих главных врагов - живого и мертвого. Почему охранники озвучивали эту версию? А что им оставалось - после ареста чекистов из «бериевской» команды и расстрела многих из них? Уж кто-кто, а Старостин и Лозгачев были совершенно нежеланными свидетелями, жизнь которых не стоила ничего. Тут либо делай, что велят, либо... Единственное, что они могли, - это насочинять какую-нибудь порнографию, в которую ни один умственно нормальный человек не поверит... так ведь их рассказ и есть та самая порнография!

Сам Хрущев, когда спустя десяток с лишним лет надиктовывал свои воспоминания, по-видимому, несколько запутался в версиях либо попросту забыл, что, кому и когда приказано было врать, и выдал иной вариант.

Цит. 5.5.

«...Уже было поздно, я разделся, лег в постель. Вдруг звонит мне Маленков: "Сейчас позвонили от Сталина ребята {он назвал фамилию), чекисты, и они тревожно сообщили, что будто бы что-то произошло со Сталиным. Надо будет срочно выехать туда. Я звоню тебе и известил Берию и Булганина. Отправляйся прямо туда". Я сейчас же вызвал машину. Она была у меня на даче. Быстро оделся, приехал, все это заняло минут пятнадцать. Мы условились, что войдем не к Сталину, а к дежурным. Зашли туда, спросили: "В чем дело?". Они: "Обычно товарищ Сталин в такое время, часов в одиннадцать вечера, обязательно звонит, вызывает и просит чаю. Иной раз он и кушает. Сейчас этого не было". (Заметьте, ни слова о том, что они не видели Сталина с самого утра! - Е. П.). Послали мы на разведку Матрену Петровну подавальщицу, немолодую женщину, много лет проработавшую у Сталина. Ограниченную, но честную и преданную ему женщину.

Чекисты сказали нам, что они уже посылали ее посмотреть, что там такое. Она сказала, что товарищ Сталин лежит на полу, спит. А под ним подмочено. Чекисты подняли его, положили на кушетку в малой столовой. Там были малая столовая и большая. Сталин лежал на полу в большой столовой. Следовательно, поднялся с постели, вышел в столовую, там упал и подмочился. Когда нам сказали, что произошел такой случай и теперь он как будто спит, мы посчитали, что неудобно нам появляться у него и фиксировать свое присутствие, раз он находится в столь неблаговидном положении. Мы разъехались по домам».

Кто такие «мы», Хрущев не конкретизирует. Вся ли четверка участвовала в этом идиотизме или кого-то Маленков «не нашел». Что здесь любопытно - так это то, что охранники говорят об Игнатьеве, а вот Хрущев вообще о нем не упоминает, словно бы и не существовало в СССР ни министра госбезопасности, ни начальника Управления охраны...

Непонятно, зачем вообще придумана была вся эта хрень. То ли для драматического эффекта, в порядке полета фантазии, то ли они хотели замаскировать нечто, случившееся в то воскресенье. Пока неясно...

Следы подлинных событий

Что же происходило 1 марта 1953 года на сталинской даче? Скорее всего, абсолютно ничего экстраординарного. Все было в порядке.

Совершенно выбивается из общего ряда, однако выглядит куда более пристойно версия, которую рассказал писателю Феликсу Чуеву Василий Рясной, по его словам, бывший в то время начальником правительственной охраны. (На самом деле он был начальником 2-го главного управления, то есть контрразведки - но кто знает, кем на то воскресенье подменили внезапно попавшего в больницу Новика.)

Цит. 5.6.

«Беда со Сталиным случилась в ночь с I на 2 марта 1953 года. Рясному позвонш его подчиненный Старостин, начальник личной охраны Сталина:

- Что-то не просыпается...

Было уже часов девять утра. А он обычно вставал рано».

И какой же совет дает своему подчиненному начальник правительственной охраны?

«- А ты поставь лестницу или табуретку и загляни! - посоветовал Рясной Старостину.

«Над дверью в спальню было стеклянное окно. В комнате стоял диван, стол. Маленький столик для газет и рядом с ним мягкий диванчик, покрытый шелковой накидкой. Старостин приставил лестницу, заглянул в окно и увидел, что Сталин лежит на полу. Потрясенный, он тут же позвонил Рясному, у которого на даче всегда дежурила машина. Рясной помчался в Кунцево и, приехав, сразу вскарабкался на ту же лестницу. Сталин лежал на полу, и похоже было, что он спиной съехал с диванчика по шелковой накидке.

- Скорей звони Маленкову! - приказал Рясной Старостину. Дверь в спальню заперта на ключ. Ломать не смеют. Ключу хозяина.