За кулисами второй мировой войны - Федор Волков

Подобные объяснения, естественно, не могли удовлетворить советскую делегацию, тем более что они не соответствовали действительности. Она лишь получила новое доказательство: фашистская Румыния и маннергеймовская Финляндия превращаются в плацдарм для нападения на СССР. Немецкие войска, высадившиеся на южном побережье Финляндии, остались в стране. В Румынию помимо военной миссии прибывали германские воинские части. Какова же подлинная цель перебросок этих германских войск{268}? - спрашивало Советское правительство.

Гитлер не мог, да и не хотел дать правильный ответ, прибегнув к обычному дипломатическому маневру: пообещал выяснить поставленные советским делегатом вопросы и поспешил снова вернуться к проблемам, отвлекающим внимание СССР от подлинных целей агрессивной немецко-фашистской политики{269}.

Заверив делегацию СССР, что целью Тройственного пакта является урегулирование отношений в Европе, Гитлер снова призывал СССР примкнуть к блоку агрессоров и размежевать мир на сферы влияния. При этом, говорил он, проблемы Западной Европы (т. е. ее раздела. - Ф. В.) должны решаться Германией, Италией и Францией, а проблемы Востока - Россией и Японией{270}.

Все эти предложения "о разделе мира" носили явно провокационный характер и не соответствовали внешнеполитической доктрине миролюбивого Советского государства, всегда выступавшего против политики аннексий насильственного захвата чужих территорий.

После того как Советское правительство получило шифровку из Берлина о ходе и содержании бесед, оно со всей категоричностью отвергло провокационное предложение германской стороны о разделе "обанкротившегося британского поместья" и предписало не втягиваться в дискуссию о разделе "английского наследства".

Москва вновь давала указание настаивать на том, чтобы германское правительство разъяснило проблему европейской безопасности и другие вопросы, непосредственно затрагивавшие интересы Советской страны{271}. В соответствии с дополнительными указаниями Советского правительства советская делегация добивалась, чтобы ей были сообщены истинные цели посылки германских войск в Финляндию, фактически оккупировавших эту страну. По имевшимся в распоряжении Москвы данным, эти войска и не помышляли продвигаться в Норвегию. Напротив, они стягивались к советским границам и укрепляли здесь свои позиции. Поэтому Советское правительство настаивало на немедленном выводе немецких войск из Финляндии. Только это могло способствовать обеспечению мира в районе Балтийского моря{272}.

Гитлер голословно отрицал фактическую оккупацию Финляндии германскими войсками, снова доказывая, что здесь имеют место лишь транзитные переброски их в Норвегию{273}.

- Но ведь Советский Союз вовсе не собирается нарушать мир в этом районе и ничем не угрожает Финляндии, - возразил советский представитель. - Мы заинтересованы в том, чтобы обеспечить мир и подлинную безопасность в данном районе. Германское правительство должно учесть это обстоятельство, если оно заинтересовано в нормальном развитии советско-германских отношений.

Тогда Гитлер прибег к угрозе, заявив, что конфликт в районе Балтики (т. е. Финляндии) повлек бы за собой "далеко идущие последствия".

- Похоже, что такая позиция, - с достоинством ответил советский дипломат, - вносит в переговоры новый момент, который может серьезно осложнить обстановку{274}.

Помимо пребывания германских войск в Финляндии советский представитель хотел знать о планах германского правительства в отношении Болгарии, Румынии, Югославии и Турции. СССР добивался прекращения германской экспансии на Балканах и на Ближнем Востоке, в районах, непосредственно затрагивавших безопасность Советской страны. Советское правительство считало, что германо-итальянские "гарантии" Румынии направлены против интересов СССР и поэтому должны быть аннулированы. Гитлер сказал о невыполнимости этого требования, угрожающе заявив, что Германия может найти повод для трений с Россией в любом районе{275}.

В ответ на это советский представитель заметил, что долг каждого государства - заботиться о безопасности своего народа и дружественных стран. Такой страной Советский Союз считал Болгарию, связанную традиционными историческими узами братства и дружбы с Россией, а следовательно, Советское правительство выступает в защиту братского болгарского народа, над которым нависла угроза фашистского порабощения{276}, готово гарантировать безопасность Болгарии.

В беседе были затронуты и другие проблемы. Советский представитель указал на недопустимость задержки поставок важного германского оборудования в СССР.

Вопреки предыдущим утверждениям Гитлер в свою очередь сослался на трудности борьбы с Англией. Но когда советский делегат заметил: ведь немцы утверждали, что Англия уже разбита, Гитлер смешался и пробормотал что-то невнятное.

На этом беседы с Гитлером были закончены. Правда, вечером того же дня были продолжены переговоры между Молотовым и Риббентропом.

В ход беседы снова вмешалась английская авиация. Когда Молотов и Риббентроп беседовали в министерстве иностранных дел и последний настойчиво спрашивал: "Готов ли Советский Союз и намерен ли он сотрудничать в ликвидации Британской империи?"{277}, - завыли воздушные сирены - английская авиация бомбила Берлин. Пришлось спуститься в бункер Риббентропа. Длинная витая лестница привела в пышно обставленное личное бомбоубежище. Беседа возобновилась. На предложение Риббентропа поделить добычу, поскольку с Англией покончено, Молотов резонно ответил:

- Если Англия разбита, то зачем мы сидим в этом убежище и чьи же это бомбы падают?{278}

На это смутившийся Риббентроп ничего не смог ответить.

Затем Риббентроп представил проект договора между Германией, Японией, Италией и Советским Союзом о совместном сотрудничестве сроком на 10 лет. Цель предложения - ввести в заблуждение СССР, припугнуть Англию и удержать США от вступления в войну{279}. СССР категорически отказался участвовать в этом блоке фашистских агрессоров, своим острием направленном против СССР, Англии и США. Не получил нарком ответа и на вопрос относительно целей пребывания германских войск в Румынии и Финляндии.

На этом закончились берлинские беседы В. М. Молотова с Гитлером и Риббентропом. Как и следовало ожидать, стороны остались при своем мнении: они разошлись по всем вопросам. Проводы советской делегации были очень холодными - от показной любезности хозяев не осталось и следа{280}.

Берлинские беседы В. М. Молотова с нацистскими руководителями не были безрезультатными для Советского правительства, которое сделало из этого соответствующие выводы.

Во-первых, стала виднее двойная игра германской правящей верхушки, на словах утверждавшей необходимость укрепления советско-германских отношений, соглашений с СССР, а на деле готовившей разбойничье нападение на Страну Советов с привлечением союзников - Румынии и Финляндии.

Упорное нежелание Гитлера считаться с интересами укрепления безопасности СССР на его западных границах, решительный отказ прекратить фактическую оккупацию Румынии и Финляндии показывали, что фашистская Германия угрожает безопасности СССР, готовит плацдарм для нападения на него. Беседы подтвердили, что балканские государства либо "превращены в сателлитов Германии (Болгария, Румыния, Венгрия), либо порабощены вроде Чехословакии, или стоят на пути к порабощению вроде Греции; Югославия является единственной балканской страной, на которую можно рассчитывать как на будущую союзницу антигитлеровского лагеря; Турция либо уже связана тесными узами с гитлеровской Германией, либо намерена связаться с ней"{281}.

Что касается непосредственно Турции, Ирана и политики СССР в отношении этих стран, то, сообщая об итогах берлинских переговоров советскому полпреду в Лондоне, нарком иностранных дел СССР писал: "Как выяснилось из бесед, немцы хотят прибрать к рукам Турцию под видом гарантий ее безопасности на манер Румынии, а нам хотят смазать губы обещанием пересмотра конвенции в Монтрё в нашу пользу, причем предлагают нам помощь и в этом деле. Мы не дали на это согласия, так как считаем, что, во-первых, Турция должна остаться независимой и, во-вторых, режим в проливах может быть улучшен в результате наших переговоров с Турцией, но не за ее спиной. Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными"{282}.

Во-вторых, Гитлеру не удалось замаскировать истинное направление будущей германской агрессии. Все его фальшивые заявления о намерении окончательно сокрушить Англию, направить удары против нее не могли ввести в заблуждение Советское правительство. Вывод напрашивался один: Германия готовится нанести удар по СССР.