Спаситель океана, или Повесть о странствующем слесаре - Георгий Садовников

— Базиль Тихоныч, конечно, самый лучший детектив, но до некто, по имени Н., ему ни в жизнь не добраться.

— Еще бы: этот некто, по имени Н., такой разведчик, каких не видывал свет!

При этом говорившие смотрели на меня и качали головой.

— Уезжайте несолоно хлебавши, пока не поздно. Пока еще ваше самолюбие не совсем уязвлено, — посоветовал мне неизвестно чей разведчик. — Потом ведь оно будет болеть. И другие заводили речь в подобном роде. Выслушал я их, встал из-за стола, поднял руку, призывая всех к вниманию, и сказал:

— Не верите в меня, ладно. Может, так даже и лучше, потому что хочу предложить вам уговор: если я его не найду, чиню вам сантехнику по первому требованию. Как нужен ремонт, так беру отпуск за свой счет и приезжаю. Но если я поймаю этого некто, по имени Н., — тут я обвел их глазами, — если он будет у меня в руках, вы оставляете бедную страну в покое. Идет?

Они не верили, что мне удастся поймать лучшего разведчика всех времен, и потому ответили хором, что согласны. Так им хотелось задарма обзавестись собственным слесарем.

— Ну смотрите: уговор дороже всего, — предупредил я разведчиков и выбежал из кафе, чтобы сразу приняться за дело.

Прежде всего я зашел в ближайшую табачную лавку, купил трубку «Данхилл», уселся на парапет набережной и, закурив впервые в жизни, предался анализу. «Что мы имеем?» — спросил я себя.

Если вы помните, во время рассказа я нечаянно проговорился, сказал, что мне уже кое-что известно. Первые проблески истины таились в самом письме президента. Прочитав, что некто, по имени Н., такой разведчик, каких еще не видывал свет, я сразу заподозрил одного человека, потому что твердо знал, что именно он еще никем не превзойденный разведчик. Теперь только оставалось убедиться, что этот человек и некто, по имени Н., — одно и то же лицо.

И вот реплики агентов насчет того, что некто, по имени Н., — лучший разведчик в мире, еще больше утвердили меня в своем подозрении. Если президент такой-то страны располагал только слухами, то специалистам своего дела я не мог не поверить.

Вдобавок ко всему, мой противник допустил грубейший просчет: он знал обо мне положительно все. И это превращало мои догадки в полную уверенность.

Словом, я мог бы уже сейчас положить руку на его плечо и сказать: «Ваша игра проиграна, вы раскрыты».

— Это был сам президент?! Ведь только он знал, когда и куда поехали вы! — не удержалась Зоя и обвела нас победным взглядом.

— Не торопитесь, друзья, с выводами, — загадочно улыбнулся Базиль Тихонович. — Я и сам не стал спешить. Мне хотелось проверить еще раз свои умозаключения, закрепить теорию практикой.

Я поднялся, погасил трубку, спросил у первого прохожего про лучшее фотоателье и, пробыв в нем некоторое время, вышел с фотографией некоего молодого человека в кармане.

Охота началась!

Горожане и разведчики почувствовали, что Базиль Тихонович начал искать след своего противника, и высыпали на улицы.

Но я, не обращая внимания на толпы, стоявшие вдоль моего пути, вошел в ближайший отель и будто между прочим показал администратору фото.

— Хорошая работа, не правда ли? — сказал я небрежно. — Вы, случайно, человека с этой карточки раньше не видели? Когда и где?

Администратор склонил седую голову над фотографией и, всмотревшись в изображение, сказал:

— Хорошее фото. Узнаю: из лучшего ателье. А человека, который изображен, вижу впервые. — И он покачал сочувственно головой.

Я обошел все отели столицы, кроме своего — он пока меня не интересовал, — и везде слышал тот же самый ответ. Да, это был ловкий противник. Действовать так умело смог бы только настоящий слесарь-водопроводчик.

Затем я свернул на вокзальную площадь и предъявил фотографию шоферу, дремавшему в свободном такси.

— Вот сейчас впервые вижу, — сказал шофер виновато.

Узнав про мой опрос, здешние таксисты гнали свои даже занятые пассажирами машины к вокзалу. Но, увы, все они, как один, впервые видели этого человека.

Тот же ответ был и у водителей автобусов:

— В первый раз видим!

Что ж, это лишний раз подтверждало то, что мне было твердо известно: некто, по имени Н., ушел, как и я, с вокзала пешком.

Круг сужался!

К вечеру я закончил опрос владельцев кафе, полицейских, железнодорожных проводников, стюардесс, детей и уборщиков улиц. И когда последний из опрошенных заявил, что видит человека с фотографии впервые, стало ясно, что ловушка захлопнулась.

Я зашел в ближайшую рыболовную лавку, купил удочку и сачок, вернулся к озеру и вновь уселся на парапет.

Такойцы дивились, глядя на то, как я сижу на парапете с удочкой, поплевываю в воды их замечательного озера, и говорили друг другу: «Когда же он, в конце концов, начнет действовать?» Им было невдомек, что я решил свою задачу, и теперь усыпляю бдительность противника.

Когда стало темно, я почувствовал, что этот некто, по имени Н., уже введен в заблуждение, поднялся и отдал удочку вместе с только что клюнувшей рыбой уличному мальчишке.

— Можно брать! — сказал я себе и направился туда, где затаился мой противник.

Несмотря на поздний час, весь город вышел на улицы. За мной двигалась гудящая толпа самых нетерпеливых горожан. Среди них часто мелькали темные очки разведчиков, желающих лично убедиться в моем поражении.

Факты и тонкое чутье привели меня к серому трехэтажному зданию. Это был мой отель. Именно здесь находился сейчас некто, по имени Н., пока еще таинственный для всех, кроме меня.

Толпа ахнула и остановилась, пораженная дерзостью моего противника.

Я перебежал улицу и вошел в отель, держась поближе к стене, чтобы остаться незамеченным.

Зрители остались снаружи, и только несколько человек все же проследовало за мной в вестибюль отеля. Это были отчаянные из отчаянных. Но даже они трепетали от страха.

Я остановился перед лестницей, ведущей вверх, и сказал себе, что здесь придется быть еще осторожней. Противник очень хитер, его трудно застать врасплох, и уж кому, как не мне, знать его искусство.

Я снял туфли и, взяв их в руки, начал осторожно подниматься вверх. Мои спутники остались внизу, и только неизвестно чей агент отважился, держась, разумеется, на почтительном расстоянии, сопровождать меня. Но и его подошвы тотчас прилипли к ступенькам, когда он увидел, что детектив остановился перед дверью, ведущей в один из номеров.

К счастью, он не знал, чей это номер. Иначе бы скатился от изумления вниз и попал в больницу с ушибами. Потому что это был номер, в котором жил ваш покорный слуга.

Я прислонил ухо к двери и прислушался. Как и следовало ожидать, в номере стояла гробовая тишина. Но он был там!