Правильный выбор - Люси Рэдкомб

Рей не сводил с нее глаз. На ней была лишь ночная сорочка, казавшаяся в лунном свете почти прозрачной. Ее полная и высокая грудь натягивала тонкую материю. Рей видел, как от одного его взгляда набухают ее соски.

— Я бы выпила что-нибудь, а то в горле пересохло, — еле слышно проговорила Стефани. Смотрели ли мужчины на нее подобным образом когда-либо раньше? Едва ли! Такой взгляд невозможно не заметить и не запомнить. Сил справиться с бушевавшими в ней чувствами у нее не было. Ничего не значащие слова не могли скрыть ее истинного состояния.

— Вот фруктовый сок. — Рей подошел к столу, взял стакан, бросил в него лед, который с тихим звоном упал на дно, и налил из кувшина сок.

Стефани наблюдала, как напряглась его рука, когда он поднимал кувшин. Ее сердце билось сильно и ритмично. Что это? Предвкушение? Она вздохнула, тихо-тихо, но он услышал этот вздох и посмотрел на нее. В его взгляде был вопрос.

— Надеюсь, я не доставила слишком много хлопот Марии, — сказала она, чтобы скрыть свое смятение.

— Мария — человек крайностей. Если кто-то придется ей по душе, то она сделает для него все на свете, если же нет… — Он выразительно пожал плечами.

— Она живет здесь?

— У нее домик неподалеку. Здесь мы одни.

Его голос волновал, и Стефани нервно ухватилась за ворот сорочки. Неужели интонации могут быть такими чувственными?

— Это слишком большой дом, чтобы одной женщине можно было справиться со всей работой. Надеюсь, eй помогают? — Стефани сказала это неестественно громко.

Рей пальцем коснулся ее рта, и голос стих. Прежде чем опустить палец, он нежно провел по ее губам, ощущая их мягкость.

— У Марии здесь полно помощников. Кстати, Мария была не только экономкой у дядюшки Стюарта. Она значила для него гораздо больше! Если бы она согласилась, я бы отдал ей усадьбу. У этой женщины гораздо больше прав на нее, чем у меня. Но она и слышать об этом не хочет. Ее устраивает нынешнее положение вещей, а я уважаю ее желания. Ей хочется лишь одного: нянчиться с моими детьми и баловать их. Наверное, поэтому она встретила тебя с распростертыми объятиями.

От намека на ее супружеские обязанности по коже Стефани пробежали мурашки. Она изо всех сил старалась не думать об этом, но теперь, когда он упомянул о детях, поняла, что щекотливой темы не избежать…

Стефани осторожно взяла из его рук стакан — только бы не соприкоснуться с его пальцами! — и сделала большой глоток.

— Мне кажется, мы должны установить несколько основных правил… — сказала она и замолчала.

— Каких же? — спросил Рей с интересом.

Но Стефани лишь смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Он взял стакан из ослабевшей руки.

— Ты хочешь меня!

Она задохнулась от такого утверждения. Следовало бы рассвирепеть от его уверенности, но Стефани лишь испуганно уставилась на него.

— С чего вдруг весь этот ужас? — спросил Рей. — По-моему, мы как нельзя лучше подходим друг к другу. И этому следует радоваться.

— Пожалуйста… Рей… пожалуйста, — повторяла Стефани, дрожа всем телом, и скрыть это было невозможно.

— Почему ты так настойчиво отрицаешь очевидное? — продолжал Рей, оставляя без внимания ее мольбу. — Я хочу тебя с того самого момента, когда впервые коснулся.

Чувство Стефани было слишком сильным, и когда Рей поймет это, а он, безусловно, это поймет, оно оттолкнет его или, того хуже, неприятно удивит. В его жизни не было места для любви… Любовь! О чем она думала? Откинув простыню, она опустила ноги на пол, почувствовав непреодолимое желание сбежать от Рея и больше его никогда не видеть.

Он же, коснувшись рукой ее груди, толкнул Стефани на кровать и, поддерживая ее под спину, склонился над ней.

— Куда это ты собралась? — спросил он сквозь зубы. Стефани закрыла глаза, чтобы не видеть его лица, его пылающего страстью взгляда. Но она кожей ощущала его дыхание, чувствовала пряный запах его тела.

— Ты не можешь силой заставить… — Стефани прикусила губы и почувствовала привкус крови.

— Заставить силой?! — Рей выругался. — Если бы так произошло, уверен, ты была бы счастлива, правда? Тебя расстраивает факт, что этого никогда не будет. Тебе нравится разыгрывать из себя мученицу. Теперь ты станешь говорить мне о своей невинности и наивности, глядя на меня большими глазами, полными слез… Ты действительно думаешь, что этим можешь вызвать во мне жалость? Не надейся! Уверен, твой аппетит не хуже моего.

— Но не ты его возбудишь…

— Значит, это тебе не понравится, — пробормотал он. Рука его скользнула ей под сорочку, коснулась ее округлого бедра, потом живота и остановилась на груди, которая затрепетала и набухла от первого же прикосновения.

Это мгновенное движение его руки было безошибочным. Все протесты Стефани были уже бессмысленны. Голова ее кружилась от невероятного возбуждения.

— Так как? Тебе не нравится? — Одним движением он сорвал с нее сорочку, и его горящие глаза с жадностью впились в ее тело, отражавшее мягкий лунный свет. Перед ним была не статуя, а прекрасная женщина из плоти и крови, теплая и жаждущая его ласк. Рей прикладывал немалые усилия, чтобы сдерживать растущее в нем желание. Грудь его высоко вздымалась, дышал он с трудом.

— Вовсе нет, совсем наоборот…

Сказано было это слабым голосом, но он услышал ее. Она поняла это по изгибу его чувственных губ. Стефани ощутила, как они коснулись ее груди и стали приближаться к твердому соску. Губами и языком Рей творил чудеса. Ее тело извивалось от наслаждения. Казалось, это будет длиться вечно, и поэтому, когда Рей поднял голову, она тихо возмутилась. Но он тут же стал целовать другую ее грудь, и Стефани снова окунулась в море страсти.

Нежно и ласково его пальцы и губы ласкали ее тело. И когда он наконец добрался до ее губ, ей уже не терпелось ощутить вкус его поцелуя.

— Вот так, моя дорогая, — шептал он.

Стефани, попав в водоворот чувств, больше себя уже не сдерживала.

Не сводя с нее глаз, Рей опустился на колени, чтобы ей было легче снять с него рубашку. Вслед за ней Стефани начала медленно снимать с него остальную одежду. Это занятие неожиданно доставило ей нестерпимое наслаждение.

Рей был поистине великолепен. Его крепкие мышцы говорили о таившейся в нем силе. Стефани смотрела на его поджарую фигуру не дыша. Видя, как напряглась его мужская плоть, она не почувствовала девичьего стеснения — то, что предстало ее взору, восхищало. Рей был совершенен, и ей захотелось снова коснуться его.

— Я счастлива…

Неужели это она сказала? Но слова уже не имели значения. Важно было лишь то, что она ощущала. Она слышала его голос, полный восторга, и неожиданно для себя ощутила свою власть над ним, власть женщины.