Сталин и разведка накануне войны - Арсен Мартиросян

2. Полную ликвидацию находящегося севернее Петербурга Кронштадта как главной базы основного тогда в России Балтийского флота, а, соответственно, и его самого! Однако же и это тоже не задача Финляндии, и даже не всех вместе взятых Скандинавских стран. Это старинная задача Англии! В одном из эмигрантских журналов в 1932 г. были опубликованы материалы радиоперехвата стран Антанты периода Первой мировой войны, свидетельствовавшие именно о таком замысле Англии.

3. Прямое указание на то, каким же образом финская граница с восточного берега Онежского озера должна проходить в меридиональном отношении. Если взглянуть на карту, то невозможно не заметить, что, определив Финляндии границу именно так, как он сделал, не в меру «прозорливый» Лабушер и К° однозначно «предначертали» как минимум всю вертикаль восточной границы Финляндии вдоль 36° по направлению на север. В свою очередь, это означало также, что отчуждению и переходу под юрисдикцию Финляндии подлежат целиком Ладожское и Онежское озера, практически вся территория Карелии. Более того — чуть ли не добрая половина наиболее удобной части акватории Белого моря, как минимум половина Кольского полуострова, включая и незамерзающий порт Мурманск, наконец, часть акватории Баренцева моря (в порядке территориальных вод новоявленной «республики»). А это уже в свою очередь практически свело бы на нет и северный выход России в Мировой океан — второй из двух основных в европейской части России, а исторически — первый! Вот что в действительности означало установление границ Финляндии по Лабушеру! И вот зачем она и понадобилась в коалиции изъявлявших желание напасть на СССР государств!

Впоследствии, в номере от 17 апреля 1919 г., английская «Тайме» полностью раскрыла все карты «прогноза» Лабушера, указав следующее: «Если мы посмотрим на карту, то увидим, что лучшим подступом к Петрограду является Балтийское море, и что кратчайший и самый легкий путь лежит через Финляндию. Финляндия является ключом к Петрограду, а Петроград — ключ к Москве». А еще через полгода — 24 октября 1919г. — та же «Тайме» вдалбливала «непонятливым» финнам: «Это (наступление Финляндии на Петроград) показало бы, что она разделяет идеалы союзников и готова ради них нести жертвы. Эти жертвы доставили бы ей в глазах всех то уважение, которого у нее еще нет. Благоприятный случай для нее настал. Весь мир следит за тем, как она воспользуется им, и соответственно весь мир будет судить о ее политических дарованиях и характере. Финляндия должна действовать, иначе она упустит благоприятный случай. Мы надеемся, что она будет действовать»! Ну не шакалы ли?! В конце концов Финляндия «поняла», чего от нее хотят, и начала действовать… интервенцией и «карельской авантюрой» 1921–1922 гг., как, впрочем, иными вооруженными вылазками до и после этого. Но вот что особо любопытно. Вектор всех вооруженных нападений Финляндии на Россию в те времена был тождественен тому, что было указано еще на карте Лабушера!

И вектор последующих ее агрессивных планов также определялся курсом, заданным еще картой Лабушера. Потому что прошло всего-то полтора десятка лет после окончания Первой мировой войны и не удовлетворенная итогами первого всемирно-кровавого мордобоя проклятая Англия вновь стала провоцировать, теперь уже Гитлера и прочих негодяев, в том числе и руководство Финляндии, на очередное претворение в жизнь «прогноза» Лабушера. А эти негодяи с удовольствием плясали под дудку Англии. Правда, впоследствии Гитлер решил обойтись без Англии в реализации этих планов. Но даже в этом случае, как истинно коричневый мерзавец британского «розлива», подрядившийся ради Англии исполнить грязную работу на востоке, Адольф Гитлер по-прежнему следовал курсом, проложенным «прогнозом» Лабушера. Так, уговаривая «фюрера» Финляндии Маннергейма присоединиться к его «Drang nan Osten», фюрер оперировал геополитическими дефинициями, которые были абсолютно тождественны «картографическим аргументам» Лабушера. Коричневый шакал прекрасно знал, чью волю на самом деле он исполняет.

Комментарий. О сути этих уговоров написал в своих воспоминаниях бывший резидент советской внешней разведки в Финляндии Елисей Синицын.{94} Конечно, Е. Синицын не упомянул о карте Лабушера. Однако то, что он описал, опираясь на разведывательные данные того периода времени, абсолютно идентично этой карте. Случайностью это быть не могло. В мире большой геополитики и политики не бывает случайностей. Гитлер действительно знал, что предлагал Финляндии, не говоря уже о том, что прекрасно знал он и о том, откуда проистекает его аргументация.

В итоге, несмотря на то, что, не без содействия советской разведки, самого генерала М. Гофмана еще в 1927 г. вполне успешно отправили к праотцам, «план Гофмана» не только выжил. Пройдя «тернии глубокомыслия» агрессивного западного русофобства и антисоветизма, он окончательно прижился и к 1936 г. обрел уже вполне завершенные черты. По состоянию на начало 1936 г. графически он выглядел следующим образом:

Прослеживая генезис плана агрессии против СССР до указанного периода, нетрудно заметить, что в части, касающейся стратегии реализации агрессии (о других составных частях плана агрессии речь еще впереди), изначальный замысел в целом сохранился — по-прежнему фигурировали два главных направления ударов: Северо-Балтийское и Юго-восточное.

Что давал удар на Северо-Балтийском направлении по «плану Гофмана»?

Прежде всего, в превентивном порядке отметим, что Г.Й. Гофман не был «прародителем» идеи удара на этом направлении. За тридцать лет до него в изданной в 1892 г. брошюре «Videant consules…» германский генерал Фридрих фон Бернарди изложил политическое обоснование необходимости завоевания русских прибалтийских губерний следующим образом: «Нам необходимо более обширное побережье с большим населением для дальнейшего расширения военного и торгового флота. Мы нуждаемся в Балтийском море, оно должно стать германским морем, чтобы создать прочную основу для нашей торговли. Только в борьбе с Россией мы можем достигнуть поставленной цели. Все обстоятельства подталкивают нас к неизбежному конфликту… Грядущая историческая эпоха пройдет под знаком борьбы германского духа с панславизмом. Русские являются нашими национальными врагами… Антирусская позиция не является следствием сиюминутного политического положения. Напротив, сегодняшняя ситуация… подводит нас непосредственно к войне, которая станет необходимым выражением состояния, имеющего глубокие корни… Вся наша политика должна быть пронизана основной мыслью… бросить все силы народа на весы решения больших германских… задач в борьбе против России»{95}.

Комментарий. Откровенно говоря, и сам Ф. фон Бернарди был «пророком», поющим с чужого голоса. Задолго до него эти идеи проповедовал известный германский экономист Вильгельм Георг Фридрих Рошер (1817–1894), профессор национальной экономики Лейпцигского университета. Во времена Бисмарка Рошер выступал с идеей о том, что все славянские земли, прежде всего русские, должны быть захвачены Германией и колонизированы немцами. Еще один горе-«теоретик», М. Гартман, также во времена Бисмарка выступил с детальным проектом уничтожения и расчленения России на отдельные королевства под протекторатом Германии — Балтийское и Киевское при одновременном оттеснении России за Днепр и Волгу.[19]

Обратите внимание на то, что всякий раз запредельно агрессивно настроенные по отношению к России тевтонские «мыслители» (в том числе и в погонах) вякали о политике, имеющей глубокие корни. Это было до появления нацистов на политической арене Германии, это имело место до привода Гитлера к власти, и это оке имело место быть уже при Гитлере, в том числе и накануне нападения на СССР. Увы, но то же самое мы видим и сейчас — в Берлине хоть и баба командует, но ведь она похлеще Гитлера будет…

Во-первых, удар на Северо-Балтийском направлении позволял создать непосредственный плацдарм для нападения на СССР на базе прибалтийских лимитрофов. На тот период времени иные пути прорыва к советским границам были связаны с огромными трудностями. От длительности маршрута до необходимости прохождения по чужой территории с враждебным (германофобским) населением стран, формально являвшихся союзниками Германии (например, Польша), и неразвитым железнодорожным сообщением (та же Польша, особенно ее южная часть).

Во-вторых, удар на этом направлении уже только действиями на суше позволял превратить Балтийское море в «Германское море» или, по меньшей мере, во внутреннее море «Германского союза», с идеей которого нацисты уже тогда носились. Удар, сопровождаемый к тому же эвентуальными (то есть упреждающими) дипломатическими и торгово-экономическими мерами в отношении Балтийских государств и Скандинавских стран. Вообще, экономическая составляющая удара на этом направлении играла огромную роль для бедной природными ресурсами, особенно стратегическим сырьем, Германии. Уже в годы Второй мировой войны это проявилось в максимальной степени в поставках шведской железной руды и машиностроительной продукции, финского никеля, леса и т.п.