Мой истинный - отступник (СИ) - Кристина Фант

После очередного жесткого толчка я больно ударилась головой о топчан, чуть расслабила руки, Фезир тут же отлетел от меня по наклонному полу.

— О, малыш, я сейчас…

В темноте я скатилась прямо на Фезира, благо, ничего ему не повредила. За спиной раздался сдавленный крик, сразу следом на меня обрушилось нечто тяжелое, я пыталась вдохнуть, но не хватало сил, я хотела позвать на помощь, но изо рта выдался лишь хрип. Закрыла глаза, чувствуя, что умираю, последней мыслью было: «Прости, я не оправдала твоих ожиданий».

* * *

Пришла в себя от настойчивого сопения прямо в ухо. Едва я открыла глаза, как чей-то мокрый язык облизал мою щеку.

Села, на меня тут же бросился радостный мышонок.

— Фезир! Ты жив! Мы живы! — я обняла своего друга, про себя отмечая, что у меня ничего не болит.

Фезир размахивал крыльями, что-то грозно насвистывая.

— Я знаю, маленький, я тоже очень испугалась! Ты цел?

Быстрое обследование показало, что мышонок не ранен. Я обняла его еще раз, а сама осмотрелась, подняла голову. Окружающую нас разруху было видно прекрасно, потому что в земляной крыше зияла дыра размером с топчан. Ярко светило солнце. Неужели я так долго пробыла без сознания?

— Фезир, а где Сэм?

Мы искали его долго. Ступая по горшечным осколкам, убирая упавшие с деревьев ветки, мы методично очищали комнату, вынося мусор наружу и искали… Повезло мышонку. В один момент он начал яростно махать крыльями и громко свистнул, я поспешила к нему.

— О, Спящие Боги!

Я в ужасе закрыла рот рукой, но тут же попыталась взять себя в руки. Слезами горю не поможешь!

Я припала ухом к его рту и с замиранием сердца ждала. Раз, два…

— Он дышит! Фезир, он жив!

С помощью мышонка я смогла втащить тяжелого парня на чудом уцелевший топчан.

Я рассматривала лицо в запекшихся разводах крови и, как ни старалась, не смогла сдержать слез. Но это не помешало мне освободить моего спутника от разорванной одежды и уложить его удобнее.

— Фезир! Нам нужны чистые тряпки и вода.

В любой ситуации нужно делать то, что можешь сделать прямо здесь и сейчас. Что могла я?

— Я могу умыть тебя, Сэм Рорнер, сейчас.

Поиски чистых тряпок заняли больше времени, чем я предполагала. Воду нашел мышонок. Оказывается, в домике стояла целая бочка с чистой водой. Теперь нам не грозила смерть от обезвоживания, и я смогу обработать Сэма.

— Ты знаешь, Фезир, что я всегда терпеть не могла?

Мышонок с интересом посмотрел на меня.

— Болезни! Все лекции Старшей моего рода я слушала вполуха, а когда дело доходило до практики — у меня всегда внезапно организовывались более важные дела. Но сейчас выбора нет.

Молясь Спящим Богам, ругая саму себя за брезгливость и страх перед кровью, я все же смогла отмыть Сэма и теперь видела, что видимых ран на теле не было.

— И откуда столько крови, а, Фезир? — подавляя тошноту, я вынесла тазик из нашего убежища.

Вернулась и еще раз осмотрела каждый сантиметр тела Сэма. Ран не было, даже единой царапины. Но дышал он редко и глубоко, это точно был не сон, парень был в глубоком обмороке.

— Что же нам делать без тебя, Сэм Рорнер? — простонала я, но быстро осеклась, когда увидела, как от моего тона сжался мышонок.

Я подошла к Фезиру, заглянула в умные черные глаза и проговорила:

— Мы вместе, мой друг, а значит, мы справимся. Верно?

Он чуть слышно всхлипнул, прижался ко мне.

— А давай, — я задумчиво посмотрела наверх, — крышу заделаем. А то вдруг дождь, а прямо под дырой Сэм…

* * *

В оставшееся светлое время суток мы с мышонком наводили порядок. Как могли, конечно. Фезир вытаскивал осколки от посуды, а я сломанные части мебели. Все это мы складировали рядом с домом. К ночи мы даже смогли зажечь одну свечу, могли бы и больше, но я не знала, сколько времени нам предстоит провести в этой хижине, поэтому требовалось проявить рачительность.

Шкаф хорошо сохранил свое содержимое, чего не скажешь о стеллажах. Да и ни к чему нам были книги и статуэтки. А вот уцелевшему провианту мы с Фезиром очень обрадовались, даже на вскидку продуктов хватит минимум на месяц. Но я очень надеялась, что Сэму надоест притворяться смертельно больным и уже завтра он очнется.

Он не очнулся ни завтра, ни послезавтра. Я отгоняла от себя все нехорошие предчувствия и старательно протирала Сэму лицо, смачивала его губы.

«Что делать, если он так и не придет в себя?» — я часто мысленно спрашивала себя об этом, стараясь не показывать мышонку своих волнений.

Мы даже вдвоем с Фезиром не смогли бы унести Сэма. Можно, конечно, связать вместе большие листья и волоком… Но вдруг это усугубит его положение? Ведь скорее всего повреждения у него внутренние.

Или каждая минута дорога, и мое промедление будет стоить ему жизни?

Нет. Я подходила к Сэму, клала ладонь на его прохладный лоб и чувствовала, что никуда идти не нужно, он скоро придет в себя. Да и куда мы пойдем? Назад к реке — точно нет. Кто на этот раз нас переправит? Вперед, в неизвестность — очень страшно, ведь я даже предположить не могла, что может нас ждать, а Сэм говорил о скалистых ущельях…

На третий вечер мы долго не ложились с Фезиром спать, удобно устроились на полу рядом с топчаном Сэма, стащив в одну кучу одеяла и подушки.

Я, завернувшись в теплый плед, крепко обнимала мышонка и рассказывала ему о себе.

— … А еще у меня был хороший друг Шер, он всегда мне помогал и защищал от других мальчишек, — я прикрыла глаза, стараясь вспомнить лицо соседа. — Он, конечно, и сейчас живет в том городишке, как было бы здорово его увидеть.

Фезир фыркнул и покосился на неподвижного Сэма.

— Думаешь, он бы приревновал? — я ласково погладила летучего мышонка по макушке. — Может быть, — улыбнувшись, я повернулась к мирно сопящему парню. — Только бы он очнулся, да? — как бы я ни старалась скрыть тревогу в голосе, удавалось мне плохо.

Когда мышонок уснул, я вылезла из нашего убежища и вышла на улицу, села прямо на пороге. Огромная луна настолько ярко светила в ту ночь, что никакие препятствия в виде пушистых крон или плотно сплетенных между собой веток не могли помешать просочиться лунному свету. Я смотрела