Стилет (другой перевод) - Гарольд Роббинс

Та глядела круглыми от у аса глазами.

— Чезарио! В тебя кто-то стрелял?!

Он огляделся. Из здания напротив уже выходили люди.

— Молчи! Ни звука! — приказал он, увлекая ее за собой к обочине тротуара, где уже тормозило такси.

— К башне, приятель! — сказал он шоферу, и машина тронулась. Чезарио повернулся к Илине и снова спросил:

— С тобой все в порядке?

— Все в порядке, — будто эхо, повторила она и оглядела себя. — Но мое новое платье! Оно испорчено…

— Нашла о чем жалеть, — он усмехнулся, — считай, что нам повезло!

Илина посмотрела на него — и все поняла.

— Эти люди стреляли в тебя!

— Не знаю, — хмыкнул он, — я не успел их об этом спросить.

Ее стала колотить дрожь. Он накинул ей на плечи свое пальто. Властно и твердо посмотрел в глаза.

— Никто не должен об этом знать. Поняла? Никто! Она молча кивнула. Отыскала его руку и нежно пожала. Стараясь не стучать зубами, проговорила тихо:

— Тебе, наверное, еще труднее, чем мне… — ее голос прозвучал виновато и мягко.

Такси остановилось у отеля, и они поспешно вышли. Пока Чезарио расплачивался с водителем, швейцар проводил Илину, вбегавшую в дверь, изумленным взглядом.

Чезарио вынул двадцатидолларовую купюру и показал ее водителю:

— Вы никогда нас сюда не привозили! Деньги исчезли в руке шофера.

— Я вас вообще никогда не видел! — радостно ответил он и тут же отъехал.

Чезарио открыл комнату и пропустил Илину вперед. Она задержалась в дверях:

— Может, я поднимусь к тебе? Мне страшно сегодня одной…

— Нет, — ответил он, но потом подумал, что провести с нею ночь — вовсе неплохая идея… — Мне надо переодеться и привести себя в порядок. А потом я спущусь к тебе.

Большой Датчанин сидел один в своем кабинете, в офисе своего профсоюза. Перед ним стояла початая бутылка виски. Снизу доносился приглушенный звук Утренней профилактической проверки.

Он плеснул из бутылки в стакан и опрокинул содержимое в рот. Жидкость обожгла горло.

Может, парни были правы, не советуя ему самому браться за дело? Он слишком большой человек, чтобы заниматься исполнительской работой. Ее и впрямь лучше поручать желторотым юнцам. Может, они и не сделают все как надо, но им меньше терять, чем ему!

Он вспомнил свою юность, и ему стало грустно… Ах, добрые старые времена! Тогда все было впереди. И вещи тогда назывались своими именами, а если кто становился поперек дороги, ты попросту сбивал его с ног. И не надо было каждый свой шаг с кем-то обсуждать, и не надо было по любому поводу советоваться. ..

Он вспомнил, как Леп вызвал его и Сэма к себе в Бруклин.

— Надо, чтобы ты и Сэм смотались в Монтичелло и сожгли Варсити Вика, — сказал он. — Этот парень слишком много на себя берет.

— О'кей, Леп! — ответили они и отправились в бар взять виски, чтобы скоротать время поездки. Потом поспорили, какую машину взять. Ему не подходила машина Сэма, а Сэму не нравилась его. Согласились на компромисс и у входа в бруклинский небоскреб свистнули большой «пирс».

Добирались почти пять часов. Около двух ночи подкатили к придорожной гостинице Варсити Вика. В машине оставалось еще три бутылки виски — половину выпили по дороге.

Они вышли и размяли затекшие мышцы.

— Подышим немного, — Сэм глубоко вздохнул. — Какой воздух! Не то что в городе — чистый, свежий… Вот где надо жить человеку!

Ему вспомнилось, как трещали сверчки, когда они входили в гостиницу. Там было полно народу. На первом этаже давали представление. Они постояли немного, любуясь, как девчонки отплясывали вариации «Черного дна» на сером от грязи танцевальном помосте.

— Глянь-ка на ту, третью справа, — он толкнул Сэма в бок. — Эх, хороша! Сиськи у ней прыгают, как мячики!

— Не увлекайся, — бросил Сэм и пошел к бару. — Мы на работе. Лучше примем-ка по стаканчику.

— Неоткупоренную, — велел Сэм.

Бармен поставил перед ними бутылку виски. Хмуро поинтересовался:

— Что это вас занесло сюда так поздно?

— Да вот, решили прокатиться, — миролюбиво ответил Большой Датчанин. — Жарковато в городишке…

— Да и тут нехолодно, — возразил бармен.

— Я гляжу, дела идут в гору? — спросил Сэм, кивая на бар.

— Как когда, — неохотно отозвался бармен.

— Вик здесь? — как бы мимоходом спросил Сэм.

— Не видел его сегодня, — так же подчеркнуто небрежно ответил бармен.

Номер закончился, и танцовщицы направились в раздевалку. Большой Датчанин потянулся и потрепал за грудь проходившую мимо девчонку. Та сверкнула глазами.

— Могу оставить ее для вас, — безучастно проговорил бармен.

— Как-нибудь на днях, — отозвался он и, переглянувшись с Сэмом, направился в офис распорядителя. Бармен нагнулся было, чтобы нажать кнопку сигнализации, соединяющей с кабинетом.

— Я бы на твоем месте не стал этого делать, — обронил Большой Датчанин, благодушно усмехнувшись.

Бармен медленно распрямился и, повернувшись к стойке, принялся полировать ее полой куртки.

— Какое мне дело? — проворчал он. — В конце концов, я здесь только содержатель бара…

— Вот и ладно, — одобрил Большой Датчанин, — держись и дальше этого правила!

И он двинулся за Сэмом, догнав его у двери кабинета.

Варсити Вик сидел за столом. Увидев вошедших, широко улыбнулся:

— Входите, парни!

Они притворили за собой дверь.

— Мы от босса, — сообщил Большой Датчанин. — Он хочет тебя видеть.

— О'кей, — проговорил Вик, бросая взгляд на телохранителя. Тот вскочил на ноги. — Пусть сообщит, куда надо прийти.

— Босс хочет видеть тебя немедленно.

Варсити Вик помолчал. Глаза его потемнели и сузились.

— Перенесем на завтра, сегодня я занят.

Они развернулись, будто направляясь к выходу. Телохранитель, усмехнувшись, опустил револьвер. Сэм с одного удара уложил его и обернулся к Вику:

— Ты же знаешь, босс не любит ждать.

Варсити Вик был бледен, когда они втроем выходили из гостиницы. Бармен мрачно смотрел им вслед, машинально протирая все то же место на стойке.

Большой Датчанин усадил Вика рядом с собой на заднее сидение, Сэм повел машину. Отъехав подальше от главной магистрали, он достал бутылку виски, откупорил ее зубами и протянул Вику.

— Хочешь согреться?

Тот отрицательно качнул головой.

— Тогда возьми из бака бензина.

— Зачем?

— Леп сказал: «Сожгите его!». Босс ничего не говорит просто так.

Дожидаясь, пока отполыхает огонь, они забрались в машину и прикончили оставшееся виски. Однако когда они собрались уезжать, оказалось, что Сэм перестарался, выливая бензин. В баке не осталось ни капли. Пришлось целых три мили протащиться пешком, прежде чем удалось увести другой автомобиль. На нем они и вернулись в город.

Большой Датчанин вздохнул и налил себе еще. Добрые старые времена! Все прошло… Все ушли из жизни. Нет больше Лепа и Сэма. Леп сел на электрический стул, а Сэма проткнули ножом в бассейне.

Он поднял стакан и посмотрел на свет. Весь мир кажется золотым, когда смотришь на него сквозь виски.

Во всем виноваты эти свиньи. Он никогда не поверит, что Сэма могли расколоть! Сэм был его другом. Они убили его. Они точно пиявки: уж коли вцепятся в спину — нипочем не отдерешь! Но на этот раз все будет иначе. Он сам им покажет…

Проглотив виски, он потянулся к телефону. Надо позвонить старухе — сказать, что задержался, но теперь едет домой. Все равно будет браниться…

Набирая номер, он не заметил, как отворилась дверь и на пороге возникла фигура Чезарио.

Перед самым рассветом ее разбудил звук ключа, поворачивающегося в замке.

— Чезарио?

— Да, — его голос звучал напряженно и сухо. Он очутился на краю постели, в яростном нетерпении. сдирая с себя одежду, упал рядом. Она ощутила близость сильного трепещущего тела, твердая ладонь стиснула грудь. Боль и страх пришли одновременно.

— Не торопись так, Чезарио, — взмолилась она, пытаясь засмеяться. — Можно подумать, ты уже стал американцем!

Глава пятнадцатая

Чезарио подносил к губам стакан с апельсиновым соком, когда вошел Тонио.

— Мистер Беккет хочет повидаться с вами, ваше сиятельство! — как всегда поспешно доложил он.

Чезарио кивнул.

— Пригласи его сюда.

Беккет вошел в столовую, и Чезарио поднялся ему навстречу.

— Мистер Беккет! Никак не ожидал так скоро увидеть вас снова! Располагайтесь, выпейте кофе.

Беккет сел, сверля Чезарио взглядом, пока Тонио наливал ему кофе. Чезарио упорно делал вид, что ничего не замечает.

— Насколько я понимаю, — проговорил наконец Беккет, — этой ночью у вас были неприятности?

— Вот как? — невозмутимо отозвался Чезарио. — Почему вы так решили?

— Утренние газеты сообщают.

— Не читал.

Беккет посмотрел на стол: на нем рядом с чашкой Чезарио лежала сложенная пополам газета.

— А это что?

Чезарио проследил за его взглядом и поднял глаза: в глубине зрачков мерцала скрытая усмешка.