Призрак исполина - Артур Кларк

Дела на «Вилле» велись четко и скрупулезно. Паспорта девушек, уплата налогов, медицинская страховка и обследования врачей, пенсионные отчисления и прочие бумаги лежали наготове и предоставлялись любому инспектору, коих, как говаривала мадам Ева, набегало — хоть пруд пруди. Но если кто-то из проверяющих рассчитывал на личное вознаграждение, его ожидала неудача.

В общем и целом поприще было благодарное, изобиловавшее эмоциональными и интеллектуальными стимулами. Этические моменты мадам Еву не смущали. Она давным-давно решила, что взрослые люди, достигшие избирательного возраста, имеют право заниматься чем угодно. Лишь бы Это не было опасно и не вело к ожирению. И разумеется, никогда нельзя забывать о гигиене.

Больше всего мадам огорчало одно. Общение девушек с клиентами принуждало ее к постоянной ротации персонала. В итоге немалые деньги приходилось тратить на свадебные подарки. Мадам Ева заметила интересную особенность: браки, порожденные «Виллой», оказывались долговечнее заключенных на более привычной почве — и даже подумывала опубликовать статистическое исследование. Оставалось полностью убедиться в достоверности собранной информации. Пока коэффициент корреляции не поднялся до значимого уровня.

Как и следует ожидать от женщины ее профессии, Ева Меррик знала много вещей, неизвестных простым смертным. В основном ей доставались чужие секреты. Но одну тайну, ее собственную, девушка оберегала старательнее прочих. В тайне этой по большому счету ничего зазорного не было. Напротив, она вызывала уважение, однако для дела совсем не годилась. Последние два года Ева совершенствовала свои обширные — и, пожалуй, уникальные — познания в области парафилии. Она заканчивала работу над докторской диссертацией по психологии в Оклендском университете.

С профессором Хинтоном девушка не встречалась, а лишь изредка беседовала по видеофону. При обмене файлами и сообщениями по Сети оба предпочитали сохранять анонимность. Когда-нибудь… быть может, лет через десять после того, как она решит отойти от дел, диссертацию опубликуют. Конечно, не под настоящим именем. И все имена пациентов, чьи истории болезни девушка собиралась использовать, тоже будут изменены до неузнаваемости. Даже профессор Хинтон не знал их, хотя в ряде случаев догадывался, о ком идет речь.

«Субъект О. Г. — напечатала Ева. — Возраст — пятьдесят лет. Преуспевающий инженер».

Она внимательно смотрела на экран. Инициалы, конечно, изменены с помощью несложного алгоритма, и возраст округлен до ближайшего десятка. Последние же сведения были достоверны: профессия пациента отражает личность, ее нельзя маскировать. К таким подменам Ева прибегала лишь в крайних случаях, когда требовалось замести все следы. Но даже при этом следовало действовать разумно. Нельзя уходить от истины слишком далеко. Если речь шла о всемирно известном музыканте, Ева поступала просто: меняла «пианиста» на «скрипача». Скульптор в ее документах становился живописцем, политик — государственным служащим.

«…В детстве О. Г. часто дразнили. Ученицы школы для девочек, располагавшейся неподалеку, порой ловили его и использовали как наглядное пособие для уроков по мужской анатомии и медсестринскому делу (с согласия подопытного). Часто его бинтовали с ног до головы. О. Г. утверждает, что в их действиях не было и тени эротики, но верится с трудом. Когда ему задают вопросы с пристрастием, он пожимает плечами и отвечает: «Не помню».

Позднее, будучи подростком, О. Г. стал свидетелем последствий тяжелой катастрофы, унесшей много жизней. Сам он не пострадал, но тот эпизод, судя по всему, наложил отпечаток на сексуальные фантазии молодого человека. Он наслаждается любыми формами связывания (см. список «А»). Также у него развилась легкая форма «комплекса святого Себастьяна», наиболее ярко проявившаяся у Юкио Мисимы. В отличие от Мисимы, О. Г. гетеросексуален. Результат стандартного фототеста Мэпплторпа[30] всего 2,5 +/- 0,1.

Тип поведения О. Г. особенно интересен и необычен в связи с тем, что он активная и достаточно агрессивная личность. Такие черты соответствуют должности руководителя организации, действующей в области высококонкурентного бизнеса, связанного с особой ответственностью. Трудно представить его пассивным в любой сфере жизни. Между тем он любит, чтобы мои коллеги оборачивали его бинтами, словно египетскую мумию, делая полностью беспомощным. Лишь тогда, после значительной стимуляции, он способен испытать удовлетворительный оргазм.

Когда я предположила, что таким образом он имитирует смерть, пациент рассмеялся, но не стал отрицать. Его работа зачастую сопряжена с физической опасностью. Возможно, именно поэтому она изначально привлекла его. Однако О. Г. объясняет выбор профессии иными причинами. Кажется, здесь ему можно верить.

«Когда на вас лежит ответственность, измеряемая миллионами долларов, когда от вас зависит жизнь людей, это такое счастье — хоть немного побыть совершенно беспомощным, не имея сил управлять происходящим. Я понимаю, что это игра. Но мне удается делать вид, будто все по-настоящему. Порой я гадаю, насколько понравилось бы мне такое состояние, случись оно взаправду».

«Не понравилось бы», — ответила я, и О. Г. согласился».

Ева еще раз прокрутила запись, ища зацепки, способные выдать личность пациента. «Вилла» специализировалась на знаменитостях, поэтому лучше было перестраховаться, нежели недосмотреть.

Сами клиенты тоже вели себя осторожно. Единственное правило «Виллы» гласило: «Никакой крови на коврах». Ева брезгливо поморщилась, вспомнив бывшего клиента, главнокомандующего маленькой страны третьего мира. В припадке страсти он ранил девушку. Мадам приняла извинения и чек с ледяным презрением, а затем поспешно позвонила в министерство иностранных дел. Небось, генерала удивила — да нет, сразила насмерть — причина, по которой британский посол нашел очередной его визит в Соединенное Королевство нежелательным.

Порой Ева вспоминала милейшую сестру Маргариту. Что бы она подумала, узнав о нынешних занятиях одной из своих лучших учениц? В последний раз суровая мадам плакала, получив от матери-настоятельницы письмо с извещением о смерти старой подруги. Ева печально повторила вопрос, чуть было не сорвавшийся с губ в беседе с мудрой воспитательницей: «Почему клятва в вечном целомудрии считается благороднее и святее клятвы в вечном запоре?»

Ева вовсе не желала высмеять старушку монахиню или поколебать устои ее веры. Она всерьез задавалась этим вопросом и хотела получить ответ. Но конечно, хорошо, что он так и не прозвучал.

Сестра Маргарита быстро поняла: малышка Ева Меррик не создана для церкви. Но Ева до сих пор каждый год под Рождество посылала щедрые пожертвования монастырю Святого Иуды.

22 ЧИНОВНИК

«Статья 156

УЧРЕЖДЕНИЕ ОРГАНА

(Это оригинальный текст конвенции, взятый с сайта ООН)

1. Настоящим учреждается Международный орган по морскому дну, деятельность которого регулируется настоящей Частью.

2. Все государства-участники являются ipso facto членами

Органа.

‹…›

4. Местом пребывания органа является Ямайка.

Статья 158

ОРГАНЫ ОРГАНА

2. Настоящим учреждается Предприятие — орган, через посредство которого Орган осуществляет функции, о которых говорится в пункте 1 статьи 170».

— Прошу прощения за размер жалованья, — извиняющимся тоном проговорил генеральный директор Уилбур Джантц, — но оклады назначаются в соответствии с распоряжениями ООН.

— Понимаю. Как вам известно, я здесь не из-за денег.

— Однако есть рад значительных побочных выгод. Во-первых, вы получите ранг посла…

— Нужно будет одеваться как посол? Надеюсь, нет. Иначе придется покупать фрак, не говоря о прочей ерунде.

Джантц рассмеялся.

— Не беспокойтесь, о подобных мелочах мы позаботимся. И разумеется, на всех приемах вы будете присутствовать как VIP. Это довольно приятно.

«Я уже давным-давно повсюду VIP», — подумал Брэдли, но тактично промолчал. Несмотря на весь свой опыт, здесь он был новичком, и даже, пожалуй, насчет послов шутить не стоило…

Генеральный директор просматривал строчки, бегущие по настольному дисплею. Время от времени он нажимал на паузу, чтобы детальнее изучить какие-то сведения. Брэдли с радостью уступил бы значительную часть дохода новым работодателям за возможность взглянуть на этот файл. «Интересно, — думал он, — знают ли они о тех временах, когда мы с Тедом «подсолили» тот затонувший корабль неподалеку от Делоса фальшивыми амфорами? Нет, совесть меня не грызет: неприятности свалились на людей, вполне их заслуживших».