Новая волна - Василий меркулов

Летучая Смерть с детства ненавидел людей. Его не обзывали и не обижали в детстве. У него не было несчастной любви в юности. Мир ничем серьёзным не обидел его.

Но Калюгин всё равно ненавидел людей. Скопления этих мерзких существ не вызывало у него никаких чувств, кроме отвращения. Глядя на людей, Летучая Смерть испытывал примерно те хже чувства, что и глядя на тараканов.

И потому он всю жизнь мечтал убивать их. В огромных количествах. Класть их пачками. Давить как клопов.

Именно с этой целью Калюгин добился своего участия в испытаниях реактивного ранца. Он зарекомендовал себя настолько хорошим, что никто даже и подумать не мог, что Леонид вдруг так поступит.

И теперь Летучая Смерть летел на центральный рынок. Там его уже ждёт огромная толпа людей, которых он, естественно перебьёт.

Калюгин уже подлетал к рынку, когда… По нему открыли огонь? Это правда? Среди этих жалких людишек нашёлся тот, кто сообразил, по какому принципу он действует? Что ж, похвально, похвально…

Летучая Смерть посмотрел вниз. Да, отряд ОМОНовцев, стоящих внизу, и вправду палил по нему. Калюгин рассмеялся. Ну, давайте, попробуйте, попадите! Легко переключая рычажок, Леонид парил в небе, с невероятной лёгкостью уворачиваясь от пуль. Сколько ОМОН не старался, попасть по Калюгину так и не удалось. Вдоволь позабавившись, Летучая Смерть расхохотался и улетел прочь.

Но на душе уже было совсем не так весело, как прежде. Среди них нашёлся кто-то, у кого всё-таки голова, а не задница. Рынки штурмовать теперь бесполезно. Скорее всего, полиция перекрыла их все. Тогда куда бы, куда бы податься…

Идею подсказал случайно услышанная речь женщины, которая проходила под ним и разговаривала по телефону.

— Тут, говорят, всех расстреливают… Надо срочно улетать из этого опасного города! Я в аэропорт!

В аэропорт! Ну конечно! Вот уж где точно навалом народу! Тем более сейчас, когда в городе стало слишком опасно! Именно туда он и направится.

На лице Калюгина появилась зловещая улыбка.

И он убьёт их.

ВСЕХ!!!

Следователи сидели в кабинете майора Следакова и смотрели телевизор. По нему показывали местные новости. Летучая Смерть захватил аэропорт вместе со всеми находящимися там людьми.

— Самое странное, что преступник не выдвигает никаких требований, — с тревогой в голосе произнесла журналистка. — Он просто говорит, что будет убивать людей одного за другим, убивать и… убивать. Полиция намерена штурмовать аэропорт. Мы следим за развитием событий…

— Надо срочно что-то делать! — схватился за голову Следаков. — А у меня даже нет ни одной мысли!

— Что делать? — переспросил Змеев. — Да штурмовать его, и всё!

— Но ведь погибнут люди! Виталик, может ты… Виталик? Виталик?! Артём, ты не видел Шарова?

— Да нет, — ответил Змеев. — Вроде здесь сидел…

— Ох, как бы не натворил он бед… — произнёс Следаков.

Калюгин ликовал. Перед ним замер целый аэропорт, полный людей стоящих на коленях. А то, жить-то всем хочется. Этим жалким творениям так хочется жить, подумать только.

Летучая Смерть хохотнул. Он будет убивать их по одному, на глазах у всех остальных. Чтобы те видели и знали, что их ждёт. А потом… Потом он просто улетит. Таково было его решиение.

— Эй, ты! — услышал вдруг Калюгин. — Ну как там «Чунга-чанга»?

Леонида аж перекосило. Кто? Кто говорит о его любимой песенке, да ещё и в таком тоне?

Он обернулся. Перед ним стоял широкоплечий качок.

— Ты кто? — проговорил Калюгин.

— Старший лейтенант Шаров, к вашим услугам! — улыбнулся качок.

— Хочешь смерти? — Летучая Смерть направил на Шарова ствол. — Ты её обретёшь!

— Ну да, с Калашом-то любой из нас силён! — провозгласил Виталий. — А вот по-честному, в рукопашной, слабо?

Калюгин в ярости откинул оружие.

— Да я четыре года боксом занимался! — воскликнул он. — Я тебя одной левой!!!

— Ну, давай! — улыбнулся Шаров и поманил к себе Леонида рукой.

Летучая Смерть двинулся на Виталия. Схватка была недолгой. Пара минут — и Шаров с синяком под глазом свалился на пол.

Калюгин торжествующе замер над ним.

— Я победил! — заметил он.

— Да что ты говоришь! — вымученно улыбнулся Шаров.

Одним резким движением он подтянулся к Калюгину вплотную и щёлкнул рычажком вверх. Летучая Смерть даже понять ничего не успел, прежде чем реактивный ранец унёс его вверх, под потолок. На дикой скорости Калюгин взлетел вверх и ударился головой об потолок. Удар получился настолько сильный, что он потерял сознание.

— Вы все свободны! — объявил Шаров людям в зале и сам свалился без чувств.

— Это было примерно как в шахматной партии, — сказал Виталий, сидя в кабинете Следакова. — Как тогда, с Артёмом. Если хочешь, чтобы противник подпустил тебя поближе, просто поддайся ему.

— Так ты мне тогда поддался? — пробурчал Змеев. — А я-то, дурак, радовался, думал, выиграл.

— И как я сам не догадался до такого решения? — задумчиво произнёс Следаков. — Старею, старею…

По телевизору показывали довольную физиономию Самойлова. Ему опять доставались все лавры победителя.

— Эй, это нечестно! — произнёс Шаров. — Всё сделал я, а вся слава — ему!

— Привыкай, Виталик! — грустно улыбнулся Следаков. — Это надолго…

Дело 36 Три кольца

Тимофей Евгеньев дежурил в музее. Непосильный труд заключался в том, что он сидел за столом и разгадывал кроссворды. Работа — не бей лежачего, но платили за неё исправно. Евгеньеву, во всяком случае, хватало.

На этот путь сорокалетнего дежурного сподвиг отец ещё в детстве.

«Слушай! — говорил он. — Без связей в этом мире ты ничего не достигнешь. Но связей у нас нет. Единственное, к чему тебя могут подключить, так это к работе в охране. А дальше уж сам решай — работать тебе в банке, который строго раз в неделю грабят, или в музее, до которого никому дела нет. Платить, конечно будут меньше, но это того стоит!»

Вот Евгеньев сейчас и сидел за своим столом, решая кроссворд. Все его коллеги уже давно перешли на сканворды, но Тимофей предпочитал кроссворд. И только кроссворд!

Как всегда, всё было совершенно спокойно.

Евгеньев зевнул. Даже скучно как-то.

И тут свершилось.

Охранник услышал скорые шаги по коридору.

«Это ещё кто? — изумился он. — Неужели начальство проверяет?»

И тут до него донеслось пение:

Позвони мне, позвони!Позвони мне ради Бога!Может, ты меня пошлёшь,Но туда мне и дорога!

Вслед за этим раздался неприятный смех.