Пока жива надежда - Дарси Блейк

Как угораздило ее влипнуть в подобную ситуацию? Это так не похоже на нее. Раньше она бы никогда себе такого не позволила. Конечно, у нее были знакомые мужчины. Один из них, кстати, даже предложил ей выйти за него замуж, но Элле не хотелось раньше времени менять свою устоявшуюся жизнь с отцом. Решила, что не стоит спешить с замужеством. Сейчас-то, в ее нынешнем положении, брак, возможно, оградил бы ее от многих бед, но претила сама мысль выскакивать замуж по расчету. Нет, такой выход из ситуации не назовешь достойным.

Когда же она стала работать у Бранеров, то семейная жизнь перестала казаться заманчивой. Куда проще временная любовная связь — если разочаровалась, в любой момент можешь уйти.

Нет, все-таки прошлой ночью на нее нашло затмение. Просто не ее стиль поведения! Впрочем, может быть, она драматизирует события прошлой ночи и излишне корит себя. Ну поцеловал ее мужчина, вот и все.

Но тут всплыли картины их любовной борьбы. Вспомнилось, какие чувства вызвали его действия. Мартин не только целовал ее, его ласки были настойчивы и дерзки, руки властны и чересчур смелы. И ведь позволила же! Позволила бы и нечто большее…

— Элла, что с тобой?

Кэй смотрела на нее, засунув в рот большой палец. Няня улыбнулась через силу.

— Ничего. Просто задумалась. Я видела в шкафу сачки для ловли креветок. Наверное, их оставили дети владельцев виллы. Давайте возьмем их с собой. Вдруг мы что-нибудь поймаем.

— В каком шкафу? — спросил Сол, тем самым показывая, что не так уж равнодушен к играм на пляже.

— Я достану, — вызвалась Кэй. — Где они? И я возьму ведерко для рыбаков.

— Рыбок, — поправила Элла, останавливая попытки Сола ущипнуть сестру. — Да, бери свое ведерко, а Сол свое, они нам потребуются для рыбок, крабов и моллюсков.

— Кто такие моллюски? — с трудом выговорил мальчик.

Няня подтолкнула детей к двери.

— Я тебе покажу, когда мы их найдем. А сачки достану сама.

Надев на детей панамки и намазав их розовую кожу солнцезащитным кремом, Элла повела своих питомцев на пляж. Оставив полотенца на берегу, они пошли к воде.

Ах, какая теплая вода в океане! И все равно освежает. Подавленное настроение скоро прошло. Элла вспомнила каникулы, которые проводила с отцом, будучи еще ребенком. С каким терпением, с какой любовью папа относился к дочери! Конечно, у нее имелась и няня, но по возможности Кэлвин Дакос сам смотрел за девочкой. Наверное, поэтому таким трудным оказалось их расставание.

— Фу, что это? — спросила Кэй, скривившись при виде ужасного насекомого, выползшего из воды. Они с Солом поспешно отскочили в сторону.

Элла узнала морского клеща и сачком поймала его.

— Только не трогайте. Эти маленькие чудовища могут впиться в кожу, и их нелегко вытащить.

— Уф, — поежилась от омерзения Кэй, и няня поняла, что ее слова возымели действие.

Да, океан впечатляюще прекрасен, но полон опасностей.

— Я не испугался, — заявил Сол.

— Вот и хорошо. Тогда со следующим будешь справляться сам.

Из-за жары и ежеминутной возни с детьми на время позабылись бередящие душу проблемы. Вдали от дома и соседей удалось прогнать мрачные мысли. Даже то, что ее мать, возможно, загорала, на веранде соседней виллы, не вызвало в Элле особых чувств. Жила без матери почти двадцать лет, проживет и дальше. Вот уж чего нельзя себе позволить, это потерять из-за нее работу.

Они никогда не оставались на пляже так долго. Элла сняла футболку и шорты и пошла вместе с детьми к воде. Как приятно чувствовать прикосновение воды к разгоряченной коже!

Сол и Кэй очень любили купаться, но за ними глаз да глаз. Далеко их не отпустишь, волны для таких малышей — коварная штука. Сол, как всегда, начал спорить, но боязнь встречи с клещом заставляла держаться поближе к няне. Кэй радостно плескалась на мели, у самого берега.

Элла была так занята детьми, что не заметила появления женщины, пока та не заговорила. Сол и Кэй уставились на даму, а Элла и не поворачиваясь угадала, кто это.

— Здравствуйте, мисс… Корд!

Мать одна. Странно! Элла уж было приготовилась встретить насмешливый взгляд Мартина Элтхауза, но рядом с Сарой никого не было. Та выглядела экзотической бабочкой: в широких шелковых брюках и шифоновой накидке. Темные очки не позволяли прочитать выражения глаз. У Эллы упало сердце. Неужели мать узнала ее? Не потому ли сюда и заявилась?

8

Мартин проснулся с сильной головной болью. Не впервой, конечно, но, как всегда, очень неприятно. И чувствуешь себя с похмелья отвратительно, и работа не идет.

Холодный душ не улучшил настроения, в голове не перестала пульсировать боль.

Боже ты мой: как поздно — начало десятого! Теперь уже не до прогулок и пробежек — все расписание полетело к чертям. А собирался в девять уже быть за письменным столом. Теперь график сдвигался в лучшем случае на час-два.

Впрочем, какая разница? Ему не был назначен точный срок сдачи рукописи, издатель не стоял над душой. Разве что он отошел от собственного принципа — соблюдать дисциплину. Самодисциплина — вещь необходимая, особенно если работаешь на себя, вольным художником, так сказать.

Привычка к определенному режиму появилась у Мартина со времени работы корреспондентом. Видимо, потому-то и журналистская карьера оказалась столь успешной. Пока друзья-коллеги отсыпаются после бурно проведенной ночи, Мартин уже на месте. Где бы он ни был, что бы ни делал, добросовестно выполнял свою работу, хотя в часы отдыха не отставал от друзей в развлечениях.

Всегда контролировал себя, и вдруг такой срыв прошлой ночью! Он выругался при одном воспоминании. Ну на что это похоже? Его будто подменили. Сейчас происшедшее казалось чем-то нереальным. Поди оправдайся перед собой, почему так поступил? Просто не верится, что Мартин Элтхауз вел себя настолько неосторожно.

Воспоминания обступили сразу при пробуждении. Еще глаз не успел открыть, а неприятные мысли уже стучали в виски. Да что это, в самом деле! Он же не сексуально озабоченный подросток, чтобы такое вытворять, да еще возвращаться домой насквозь промокшим. Хорошо еще, что никого не встретил. К возвращению Сары и Тома Мартин уже лежал в постели.

Он выключил душ. Противно вспоминать об этом, но вчера был готов, кажется, поддаться инстинкту и пойти к Саре. Ненавистна сама мысль, что невестка могла стать утешением.

Мартин рассчитывал, что Том, как всегда, сейчас войдет в спальню. Каждое утро они обсуждали работу или поступившую почту, но сегодня все шло кувырком. Секретарь не появился.

Когда Элтхауз вошел в столовую, Том сидел за столом, бессмысленно уставившись в пространство. Перед ним стояла тарелка с нетронутым омлетом и кофейник. Следовательно, сегодня не только у него нет аппетита. Уже то хорошо, что Том один. Значит, Сара еще в постели.