Свидание со смертью - Агата Кристи

Надин устало пошевелилась на стуле.

– Очевидно, вы предполагаете, что моя свекровь умерла не от шока, а от чрезмерной дозы дигиталина? Мне это не кажется правдоподобным.

Пуаро склонился вперед.

– Даже если я скажу вам, что у доктора Жерара – французского врача, который был с вами в лагере, – исчезло из аптечки определенное количество дигитоксина?

Надин побледнела, непроизвольно вцепившись в край стола и опустив глаза. Она застыла, словно мадонна, высеченная из камня.

– Ну, мадам, что вы на это скажете?

Секунды шли друг за другом, но Надин молчала. Прошло две минуты, прежде чем она подняла взгляд.

– Вы знаете, мсье Пуаро, что я не убивала мою свекровь! Она была цела и невредима, когда я отошла от нее. Многие могут это засвидетельствовать. Следовательно, будучи невиновной в этом преступлении, я могу обратиться к вам с просьбой. Если я поклянусь вам, что свершилось высшее правосудие, вы бросите это дело? Сколько нам всем пришлось вынести! И теперь, когда мы обрели покой и возможность счастья, неужели вы способны все это разрушить?

Пуаро выпрямился. Его глаза сверкнули зеленоватым светом.

– О чем именно вы просите меня, мадам?

– Я говорю вам, что моя свекровь умерла естественной смертью и прошу мне поверить.

– Иными словами, вы знаете, что вашу свекровь преднамеренно убили, и просите меня посмотреть на это сквозь пальцы.

– Я прошу вас сжалиться!

– Да, над тем, у кого нет жалости.

– Вы не понимаете – все было совсем не так…

– Откуда вы знаете, мадам? Или вы сами совершили убийство?

Надин покачала головой, не обнаруживая признаков вины.

– Нет, – спокойно сказала она. – Моя свекровь была жива, когда я отошла от нее.

– А что случилось потом? Вы знаете наверняка? Или подозреваете?

– Я слышала, мсье Пуаро, что в Восточном экспрессе вы приняли официальную версию происшедшего.[45]

Пуаро с любопытством посмотрел на нее:

– Интересно, кто рассказал вам об этом?

– Но это правда?

– Это было… совсем другое дело, – медленно произнес Пуаро.

– Нет! Не другое! – страстно воскликнула Надин. – Убитый воплощал собой зло… и она тоже!

– Нравственные качества жертвы тут ни при чем, – остудил ее пыл Пуаро. – Человеческое существо, которое присваивает право лично вершить правосудие и лишает жизни другое человеческое существо, опасно для общества. Это говорю вам я, Эркюль Пуаро!

– Как вы суровы!

– В некоторых отношениях, мадам, я беспощаден. Я не одобряю убийства! Это последнее слово Эркюля Пуаро.

Надин поднялась. Ее темные глаза сверкали.

– Тогда продолжайте разрушать жизни невинных людей! Мне больше нечего сказать!

– Напротив, мадам, я думаю, вы можете поведать очень многое. Что случилось после того, как вы покинули вашу свекровь? Когда вы и ваш муж находились в шатре?

Она пожала плечами:

– Откуда я знаю?

– Вы знаете – или подозреваете.

Надин посмотрела ему в глаза:

– Я ничего не знаю, мсье Пуаро.

Повернувшись, она вышла из комнаты.

Глава 8

Отметив в блокноте «Н.Б. – 16.40», Пуаро открыл дверь, позвал ординарца, которого полковник Карбери предоставил в его распоряжение, – смышленого араба, хорошо говорящего по-английски, – и попросил его прислать мисс Кэрол Бойнтон.

Спустя непродолжительное время он с интересом рассматривал вошедшую девушку, отмечая ее каштановые волосы, горделивую посадку головы на длинной шее и нервные точеные руки.

– Садитесь, мадемуазель, – предложил Пуаро.

Кэрол послушно села. На ее бледном лице отсутствовало какое-либо выражение. Пуаро поспешил принести соболезнования, которые девушка приняла с полным равнодушием.

– А теперь, мадемуазель, не расскажете ли вы мне, как вы провели вторую половину дня, когда последовала смерть вашей матери?

Ответ прозвучал быстро, заставив подозревать, что его отрепетировали заранее:

– После ленча мы все отправились на прогулку. Я вернулась в лагерь…

– Минутку, – прервал Пуаро. – До этого вы все были вместе?

– Нет. Большую часть времени я провела с моим братом Реймондом и мисс Кинг, а потом гуляла одна.

– Благодарю вас. Когда именно вы вернулись в лагерь?

– По-моему, около десяти минут шестого.

Пуаро записал в блокноте: «К.Б. – 17.10».

– А потом?

– Моя мать все еще сидела у входа в пещеру. Я поднялась туда и поговорила с ней, а затем пошла в свою палатку.

– Не помните, о чем вы говорили?

– Я просто сказала, что было очень жарко и я хочу прилечь. Мать ответила, что останется сидеть здесь. Вот и все.

– Ничего в ее внешности не показалось вам необычным?

– Нет. Хотя…

Она с сомнением посмотрела на Пуаро.

– От меня вы не можете получить ответ, мадемуазель, – спокойно заметил он.

– Я просто задумалась. Тогда я едва ли обратила на это внимание, но сейчас вспоминаю…

– Да?

– У нее был странный цвет лица, – медленно произнесла Кэрол. – Такой… густо-красный, гораздо темнее обычного.

– Возможно, она перенесла шок? – предположил Пуаро.

– Шок? – Кэрол уставилась на него.

– Например, не поладила с кем-то из арабской прислуги.

– О! – Лицо девушки прояснилось. – Да, может быть.

– Она не упоминала о подобном инциденте?

– Н-нет…

– А что вы делали позже, мадемуазель?

– Отправилась в свою палатку и прилегла на полчаса, а потом пошла в шатер. Мой брат и его жена сидели там и читали.

– А чем занялись вы?

– Сначала что-то шила, потом взяла журнал.

– Вы не говорили с матерью снова, по пути к шатру?

– Нет, я сразу пошла туда. Едва ли я даже посмотрела в ее сторону.

– А затем?

– Я оставалась в шатре, пока… пока мисс Кинг не сообщила нам, что мать умерла.

– И это все, что вы знаете, мадемуазель?

– Да.

Пуаро склонился вперед.

– А что вы почувствовали, мадемуазель? – спросил он тем же беспечным тоном.

– Почувствовала?

– Когда узнали о смерти вашей матери… pardon, вашей мачехи?

– Не понимаю, о чем вы!

– Думаю, отлично понимаете.

Кэрол опустила глаза:

– Это было… ужасным потрясением.

– В самом деле?

Кровь бросилась молодой Бойнтон в лицо, в глазах мелькнул страх. Она беспомощно посмотрела на Пуаро.

– Было ли это таким уж потрясением, мадемуазель? Вспомните о разговоре, который состоялся у вас с вашим братом Реймондом однажды ночью в Иерусалиме.

Выстрел попал в цель. Краска вновь сбежала с лица девушки.

– Вы знаете об этом? – прошептала она.

– Да, знаю.

– Но как… откуда?

– Часть вашего разговора подслушали.

– О! – Кэрол Бойнтон закрыла лицо руками. Ее рыдания сотрясали стол.

Подождав минуту, Эркюль Пуаро спокойно произнес:

– Вы вместе планировали убийство вашей мачехи.

– В тот вечер мы обезумели! – всхлипывала Кэрол.

– Возможно.

– Вы не можете понять то состояние, в котором мы находились! – Кэрол выпрямилась, откинув с лица прядь волос. – Вам это показалось бы фантастичным. В Америке было еще не так плохо, но путешествие заставило нас понять…

– Что именно? – Теперь в голосе Пуаро звучало сочувствие.

– Наше отличие от… от других людей! Мы были в отчаянии. А тут еще Джинни…

– Джинни?

– Моя сестра. Вы пока не видели ее. Она от рождения со странностями, а мать только усугубляла положение. Мы с Реем боялись, что Джинни сойдет с ума! Надин тоже так считала, и это еще сильнее пугало нас, потому что она разбирается в медицине. В тот вечер в Иерусалиме Рей был вне себя. Нам казалось, что мы поступаем правильно, планируя все это. Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но, по-моему, иногда убийство может быть благородным поступком!

Пуаро медленно кивнул:

– Так кажется многим. История это подтверждает.

– Но в действительности мы не собирались этого делать! – Кэрол ударила ладонью по столу. – При дневном свете все наши замыслы показались нелепыми, мелодраматичными… и жестокими! Мсье Пуаро, мама умерла естественной смертью от сердечного приступа. Рей и я не имеем к этому отношения!

– Можете вы поклясться спасением вашей души, мадемуазель, что миссис Бойнтон не умерла в результате ваших действий?

Кэрол вскинула голову:

– Клянусь спасением души, что я не причинила ей вреда!

Пуаро откинулся назад.

– Та-ак! – протянул он.

Наступило молчание. Пуаро задумчиво приглаживал свои великолепные усы.

– В чем состоял ваш план? – спросил он наконец.

– План?

– Да. Ведь у вас с братом должен был иметься какой-то план.

Мысленно Пуаро считал секунды перед ответом. Одна, две, три…

– У нас не было никакого плана, – сказала Кэрол. – Мы так далеко не продвинулись.

Эркюль Пуаро поднялся.

– Это все, мадемуазель. Будьте любезны прислать ко мне вашего брата.

Кэрол тоже встала, но не сдвинулась с места.

– Мсье Пуаро, вы… вы верите мне?

– Разве я сказал, что не верю?

– Нет, но… – Она не договорила.