Тени в масках - Лина Баркли

Он знал, чему может верить наверняка. В сочельник перед его конторой ошивался Санта-Клаус, который следил за Нэнси. Очевидно, по телефону он срочно сообщил кому-то, что к Нэнси Баркер возвращается память. Кому-то, кого подобное развитие событий очень не устраивает.

Верил он ей или нет, неважно. Все равно у него на руках не было никаких фактов, одни предположения. Но он хотел помочь ей, хотя не знал как. Если у нее галлюцинации, то тогда ей нужен психиатр. Если же существа в масках, изображенные на картине, не привиделись ей, если все так и было на самом деле, тогда только он один сможет ей помочь. Ему нужно найти их дочь, и как можно быстрее. Они и так потеряли уйму времени.

А еще все это ужасно пугало. От рассказа Нэнси веяло чем-то потусторонним, понять происходящее было совершенно невозможно.

Врачи не обнаружили у нее физических изъянов. Значит, видения и провалы в памяти начались у нее под влиянием психических факторов, а их хоть пруд пруди. Та женщина, которую он знал год назад, была совсем не похожа на нынешнюю Нэнси Баркер. Но полностью перемениться она не могла, так не бывает.

— Вот что я вам скажу. Предположим на мгновение, что вы правы… Я подчеркиваю — это только предположение! Так вот, если все обстоит так, как вы рассказываете, тогда, стоит им только узнать, что вы вспомнили про них и про роды, как… Короче, вам опасно оставаться одной.

Нэнси испуганно посмотрела на него.

— Вы думаете, мне надо переехать к Айрин?

Только этого не хватает! Может, от Айрин и есть какой-то толк, но, с другой стороны, это она заставила Нэнси лечь в клинику и подписать бумаги с отказом от всех прав. Ни один человек, будь он хоть трижды сумасшедший, не согласится добровольно признать себя недееспособным. А Айрин удалось ее убедить сделать это. Значит, она имеет над Нэнси какую-то власть, и это Сэму было совсем не по душе.

Итак, вопросов по-прежнему было больше, чем ответов, но сидеть здесь и ждать, что на него снизойдет озарение, тоже бессмысленно. Лучше всего поселить ее в квартире Синди, а потом уже спокойно продолжать распутывать этот клубок.

Сэм еще раз выглянул в окно, убедился, что на улице холодно и пусто, лишь снег блестит в холодном лунном свете, и повернулся к Нэнси.

От неожиданности пластмассовый пузырек выпал у нее из рук.

— Что это у вас? — резко спросил он.

— Я… я… — От страха она стала заикаться. — Собиралась выпить таблетку.

— Ну-ка дайте сюда. — Он взял у нее пузырек. — Что это?

— Таблетки… Их выписал мне Харлан… Айрин удалось достать для меня новый рецепт.

Ноолопил. Гадость какая-то! Сэм открыл пузырек. Обычные белые таблетки. Ничего подозрительного. Черт его знает, что это такое. Он забыл, когда и аспирин-то пил в последний раз.

— Это еще зачем?

— Успокоительные. Чтобы я лучше себя чувствовала.

— Если вы не будете их пить, что тогда?

Нэнси удивленно взглянула на него. Мысль об этом не приходила ей в голову.

— Не знаю… Я никогда… — Она взглянула на таблетку, которую до сих пор держала в руке. — Вчера, когда я поехала в Винтидж, забыла взять таблетки с собой. Но ничего страшного вроде бы не случилось. Во всяком случае, память от них не улучшается. — Она засмеялась, но это был смех сквозь слезы.

Сэм осторожно вытащил из ее пальцев продолговатую таблетку, положил ее обратно в пузырек и закрыл крышку.

— Отвезу их на анализ. Пока придется вам обойтись без них.

Нэнси кивнула. Ее глаза расширились от страха.

— Вы думаете, таблетки… — Стуча зубами о стакан, она сделала глоток воды.

— Понятия не имею. Может, у меня началась паранойя, но в любом случае с вами ничего не случится, если какое-то время вы не будете их принимать. Я отдам их фармацевту, пусть скажет, что это такое. — Сэм замолк.

Нэнси сжалась в комок и заплакала.

— Извините. Я вас расстроил.

— Нет, — ответила она и вытерла слезы. — Наоборот. Вы даже представить себе не можете, какое счастье сознавать, что хоть кто-то мне верит. Ваша паранойя для меня облегчение. До сих пор со мной были лишь мои страхи.

Сэм едва не бросился к ней и не сжал ее в объятиях. Год назад он прижал бы ее к себе, утешил бы, погладил ее волнистые волосы.

Но не теперь. Он помнит тепло ее бархатистой кожи, помнит запах ее волос, каждый сантиметр ее тела… И все же для нее он незнакомец. Посторонний, который не имеет ни малейшего права прикасаться к ней.

Между ними встала и эта тайна. Ему легче утешить женщину, которую он едва знает, чем Нэнси, из памяти которой стерлось все, что между ними было.

Сэм повернулся к окну и спросил через плечо:

— Пока идут праздники, ваша галерея закрыта?

— Да.

— Тогда мы поедем с вами на квартиру моей сестры. Она живет в довольно большом доме, там светло, просторно, много комнат. Вам там понравится. Ее самой не будет до Нового года, так что вы никого не стесните.

Сэм рассудил, что так будет лучше. Конечно, он мог бы поселить Нэнси и у себя, но там ей вряд ли понравится: и квартира у него заметно меньше, и вещи раскиданы где попало, да и залезть к нему может кто угодно. А дом Синди охраняется. К тому же у нее в холодильнике полно еды.

Нэнси огляделась вокруг, словно пытаясь запечатлеть в памяти свой дом: студия, гостиная, старая добротная мебель. Ее взгляд остановился на картине. Сэм заметил, куда она смотрит. Никогда в жизни он не забудет момент, когда впервые увидел полотно с изображением этих чудовищ.

— Нам лучше захватить ее с собой.

Не хватает еще, чтобы кто-то увидел эту картину. Особенно эти тени в масках, если, конечно, это не тени, а люди. Нэнси их вспомнила, и вряд ли им это понравится.

Нэнси продолжала неподвижно сидеть, зажав в руках стакан и думая о чем-то своем.

— Хочу вас спросить. Не сочтите меня неблагодарной… Почему вы поверили мне?

Она сомневается, стоит ли ей ехать с ним. Со временем она сама вспомнит, что было между ними. По крайней мере, Сэм на это надеялся. Но ждать, когда это произойдет, возможности не было. Ему хотелось поскорее уехать отсюда и забрать ее с собой. А для этого требуется подстегнуть ее память.

— Вы помните, где были под Рождество год назад? Начиная с сочельника и заканчивая февралем?

Нэнси дернулась. Она молчала, но Сэм заметил, как побледнело ее лицо.

— У Синди, моей сестры, такая же родинка в виде сердечка. — Он задрал штанину и указал на свою коленку. — И у меня тоже. У нас обоих ямочки на щеках.

Стакан выскользнул у нее из рук и с треском ударился о паркетный пол, будто снаряд. Остатки воды вылились на пол, но Нэнси даже не пошевелилась.

Она сидела и смотрела на Сэма. Такой взгляд бывает у тех, кто увидел привидение, столкнулся с призраком давно ушедшего прошлого.