Хранитель - Юлия Сергеевна Джемилова

– Тогда зачем все это было?

Теперь заговорила Тея:

– Это была моя идея. Может, я не права, но я подумала, что вы заслуживаете шанса.

Я грустно опустила голову. Папа обнял меня за плечи, Тея села рядом. Судьба только что вернула мне самого дорого и близкого человека, чтобы опять отнять. Что же это такое?

Тея попыталась меня утешить:

– Ты не должна предаваться отчаянию. Отчаяние – действительно большой грех, потому что подавляет в нас всякое желание жить, действовать и бороться. Я выпросила для вас этот шанс, чтобы ты боролась за свое счастье, а не отпускала руки.

Я посмотрела на Тею:

– Хорошо. Я попробую. Скажи, мы завтра сможем опять спуститься к нему? Я должна же как-то знать, вспомнит он что-то или нет?

Тея улыбнулась:

– Я думаю, да.

Глава шестнадцатая. Следующий день

Наутро чуть свет мы уже были в спальне Максима. Мне очень хотелось называть его Джиани, и Тея подтвердила, что так его и звали в прошлом воплощении, но сейчас это был Максим, и с этим приходилось мириться. Как и с тем, что в спальне он спал не один. Я себя чувствовала очень неуютно, будто подсматривая за чьей-то личной жизнью в замочную скважину, но утешала себя тем, что мне нужно только узнать, вспомнит он свой сон или нет после пробуждения, и больше я подсматривать не буду.

В семь утра прозвенел будильник. Джиани-Максим протянул руку, кажется, не проснувшись толком, и выключил его. Мне казалось, он произнес одними губами «Беата», и прижал к себе рядом спящую девушку. Я отвернулась, все это было слишком лично. Мне хотелось уже много раз бежать отсюда, но Тея подбадривала меня:

– Вера, не забывай, зачем ты здесь. Вовсе не затем, чтобы подсматривать за его личной жизнью. Ты должна узнать, вспомнит он что-то или нет.

– Неужели нет другого способа?

– Ты хочешь, чтобы я это сделала за тебя?

Я подумала, что, действительно, я хотела все увидеть своими глазами.

И вот настал миг пробуждения. Максим открыл глаза, его взгляд был затуманен, и мне показалось, что он меня видит! По крайней мере, он смотрел прямо на меня. Но это длилось не больше секунды. Затем проснулась девушка, обняла его, он стряхнул остатки сна и сконцентрировался на ней. Как будто перешел из одной реальности в другую. Она спросила:

– Как ты спал, дорогой?

– Какой-то странный сон видел. Еще мгновение назад мне казалось, что очень важно вспомнить о чем-то, но сейчас уже ничего не помню.

Но девушка уже целовала его, и он, казалось, совершенно забыв о своем сне и разговоре, ответил ей на поцелуй.

Я отвернулась и вышла из комнаты. Тея вышла за мной. Мне подумалось, что мое дело совершенно безнадежно. Тея ответила на мои мысли:

– Он почти вспомнил. Я читала его мысли, там был твой образ. Но мозг не успел оформить его, придать ему значение, чтобы он осталась в памяти. Ты должна попробовать еще раз.

– Знаешь, мне все время кажется, что я лезу не в свое дело.

– Хорошо, что тебе так кажется. Значит, у тебя есть совесть, и ты не эгоистка. Но вспомни, он сам вчера тебя клятвенно молил спасти его.

– А сегодня он ничего не помнит. Где он настоящий?

– Ничего не помнит его физическое сознание, оно грубое, оно – только оболочка. Более тонкое сознание его помнит и любит тебя, и, уж поверь мне, оно ближе к его истинному Я.

Оставшуюся часть дня мы опять гуляли по городу Теи. Я попросила ее проводить меня в мою палату, мне хотелось посмотреть на мое физическое тело, но Тея сказала, что это сейчас ни к чему. Тем более, скоро я туда вернусь. И вот мы возвратились в ее мир, чему я была несказанно рада. Мне нравилось там гораздо больше, чем на Земле, я наслаждалась ощущением легкости, буйством красок, нежными звуками, чистым воздухом, ощущением свежести. Я чувствовала себя там намного живее, чем на Земле, и никак не могла нарадоваться этому. Когда я поделилась своими впечатлениями с Теей, она лишь загадочно улыбнулась и сказала:

– А ведь это одна из самых грубых и тусклых из обителей Бога.

Я была удивлена:

– Ты хочешь сказать, есть где-то что-то еще живее и прекраснее?

– Я тебе уже говорила, что Мироздание настолько огромно, что нам невозможно себе это представить.

Я попросила Тею познакомит меня с ее бабушкой, на что она ответила:

– Бабушка уже не живет с нами.

– Она на Земле?

– Нет, она пошла выше.

– Так что же там выше?

– Огромный мир, намного больше и прекраснее нашего. Бабушка иногда спускается к нам и рассказывает и своем мире. Видишь ли, то, где мы сейчас находимся, по сути дела – чистилище. Мы здесь, потому что не избыли еще свою привязанность к Земле, физические желания и эгоизм. Душа, свободная от этих пороков, сразу после смерти перемещается выше, в место, которое действительно называют «небесами» или «раем». Большинство же застревают здесь до тех пор, пока не очистятся.

– А потом поднимаются в рай?

– Далеко не все, многие инкарнируют снова, потому что еще не достойны райского блаженства.

– По мне, так и тут неплохо.

– Они тоже так думают. Более того, большинство из них считает это место раем. Они даже представить себе не могут что-то высшее.

– А ты?

– О, я очень хочу узнать, что там выше. Но ты же знаешь мою бесполезную земную жизнь. По этой причине я сейчас активно работаю, чтобы заработать себе хорошую карму, иными словами, заслужить рай.

– А папа?

– Твой отец – исключительный случай. Я уверена, он созрел совершенно для небес, более того, кажется, он там даже бывает регулярно, но его здесь держит преданность работе и…

Тея почему-то смутилась и замолчала. Тогда только до меня дошло очевидное:

– Вы ведь любите друг друга?

Тея закивала головой:

– Я не знала, как ты отреагируешь.

– Я очень счастлива, ты даже не представляешь, как.

И я в сердцах стиснула своего ангела-хранителя в объятиях.

Глава семнадцатая. Ночь вторая

Ночью мы опять собрались в доме Теи. Я вдруг почувствовала, насколько я рада всех видеть, как будто это моя новая семья. Друзья Теи действительно были очень приятными людьми, и они немного светились, впрочем, как и все в этом мире. Позже Тея мне объяснила, что это особенность астрального зрения – видеть свечение предметов – ауру. Если бы мы развили астральное зрение в физическом теле, мы бы и на Земле видели ее. Особенно внимательно я смотрела на папу и на их с Теей отношения. И, действительно, как я этого раньше не заметила, аура Теи переливалась золотистым светом, папина – голубым, а когда они были рядом, их свечения смешивались и удваивались по интенсивности,