Таинственный спаситель - Элизабет Хойт

— Я к вашим услугам, — тягуче проговорил он.

Уинтер наблюдал, как леди Бекинхолл взяла его чашку, вылила остатки и налила ему свежего чая. Он чем-то отпугнул ее от рискованной беседы, и теперь она настроилась на разговор о погоде или о чем-то еще, не менее скучном.

Странно то, что он ощутил укол разочарования. Ему понравилось пикироваться с ней. А еще больше понравилось то, что удалось мельком увидеть под светской маской, которую она носит. Муж причинил ей нешуточную боль, и хотя он не желал пробуждать ее безрадостные воспоминания, ему не терпелось вновь увидеть то истинное лицо, которое она мельком показала. Увидеть настоящую леди Бекинхолл.

Сейчас она взглянула на него, окончательно вернувшись к роли хозяйки.

— Вы видели новую оперу в Королевском театре?

— Нет. — Он сделал глоток чаю, наблюдая за ней. — Я никогда не был в опере.

Глаза ее слегка сузились, и если он не ошибся — от раздражения.

— Тогда, быть может, какую-нибудь пьесу?

Он молча покачал головой.

— Музыкальное представление? Ярмарку?

Он просто смотрел на нее и ждал.

А она не отличается терпением, его леди Бекинхолл.

— Однако, скажу я вам! Вы, мистер Мейкпис, самый скучный из всех известных мне мужчин. Вы должны заниматься еще чем-нибудь помимо нелегкой работы в приюте.

Он почувствовал, как уголок его рта приподнялся.

— Иногда я читаю.

— Нет, не говорите. — Она повелительно вскинула маленькую ладошку. — Вы тайно поглощаете фривольные романы Даниеля Дефо.

— Признаюсь, что мне нравится «Робинзон Крузо», — сказал он. — И нахожу его памфлеты о джине и его перегонке весьма интересными, пусть и совершенно ошибочными.

Она заморгала, будто заинтересовалась помимо воли.

— Почему?

— Дефо утверждает, что перегонка джина — неотъемлемая часть благосостояния наших английских фермеров, потому что они продают свое зерно перегонщикам. Этот аргумент, может, и верен, но он не принимает во внимание то, что джин делает с бедняками Лондона.

Она покачала головой.

— Но позже Дефо написал, что употребление джина отражается на детях тех матерей, которые пьют… Почему вы улыбаетесь?

— Читаете политические памфлеты, миледи? — Он изобразил потрясение. — А остальные члены Женского комитета знают об этом?

Она покраснела, словно ее поймали за чем-то неприличным, но упрямо вздернула подбородок.

— Вы бы удивились, узнав, как много светских дам читают политические памфлеты.

— Нет, — отозвался он, — не думаю, что удивился бы. Я никогда не сомневался, что прекрасный пол не меньше мужчин интересуется политикой и пороками общества. Однако я несколько удивлен, что вы этим интересуетесь.

Она пожала плечами.

— Почему вас это удивляет?

Он наклонился вперед.

— Потому что вы прилагаете массу усилий, изображая безразличие ко всему серьезному. Зачем?

На мгновение показалось, что она действительно даст ему прямой ответ. Потом Изабель отвела глаза, равнодушно взмахнув рукой.

— Вообще-то я обучаю вас застольной беседе. Политика не слишком подходящая тема для смешанной компании.

— Миледи… — хотел было он возразить.

— Нет. — Она покачала головой, намеренно не встречаясь с ним глазами. — Больше вы меня не втянете. Романы — гораздо более предпочтительная тема разговора.

Он видел, что она не намерена менять решение, поэтому уступил ей.

— Даже «Молли Флэндерс»?

— Особенно «Молли Флэндерс». Роман о женщине с дурной репутацией непременно вызовет оживленное обсуждение.

— И тем не менее, — мягко заметил он, — несмотря на столь трагическое падение Молли, мистер Крузо нравится мне гораздо больше.

Изабель явно колебалась, и Уинтер подумал, что она будет держаться своей обычной светской манеры. Но потом его визави наклонилась вперед, увлеченная, как любая нормальная женщина.

— О! Когда он нашел человеческий след на песке!

Уинтер улыбнулся.

— Волнующе, правда?

— Я всю ночь не могла оторваться, пока не дочитала до конца, — призналась она, откинувшись назад с удовлетворенным вздохом. — С тех пор читала роман еще дважды. — Она вдруг пробуравила его взглядом. — А если вы когда-нибудь расскажете кому-нибудь из дам, что я предпочитаю «Робинзона Крузо» «Молли Флэндерс», я вырежу вашу печень.

Он торжественно поклонился.

— Ваша тайна умрет вместе со мной, миледи.

Уголки ее сочного рта насмешливо изогнулись.

— Кто бы мог подумать, — пробормотала она, — что такой серьезный мистер Мейкпис любит приключенческие романы?

Он склонил голову набок.

— Или что легкомысленная леди Бекинхолл предпочитает приключенческие романы скандальным биографиям?

На мгновение — лишь на одно мгновение — она сняла маску и улыбнулась ему почти застенчиво.

Он улыбнулся в ответ, сердце его забилось в бешеном ритме.

Потом она отвела глаза, закусила губу.

— Ой как бежит время! Думаю, на сегодня достаточно, правда? Завтра я приеду в приют и продолжим занятия там.

Уинтер даже не пытался возражать. Сегодня ему явно от нее больше ничего не добиться. Испытывая противоречивые чувства, он встал, поклонился и, пробормотав на прощание несколько слов, покинул ее. Но когда дворецкий проводил его к двери, Уинтер задался вопросом: кто кого пытается раскрыть в их маленькой игре?

Тем вечером, отпустив Пинкни, Изабель сидела перед зеркалом и расчесывала волосы. Она прекрасно понимала, что играет с мистером Мейкписом в опасную игру. Он не ее круга и даже не одного с ней возраста. И все же ее странно влечет его пристальный взгляд. Это так пьяняще — быть средоточием внимания столь серьезного мужчины. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так, как смотрит мистер Мейкпис, — ни любовники, ни тем более муж.

Она опустила щетку. Не потому ли ей хочется спровоцировать его на… что? На снятие маски, быть может?

Странная мысль. Впрочем, если подумать, его дерзкие речи весьма напоминают ей другого мужчину — Призрака Сент-Джайлса в маске. Он тоже отклонил легкий флирт для более прямого разговора с ней. Как чудно, что мистер Мейкпис, степенный директор приюта, напоминает ей проказливого Призрака Сент-Джайлса.

Какое-то движение в зеркале привлекло ее внимание. Полог кровати позади нее шевельнулся.

Изабель положила щетку на зеркало, повернулась и посмотрела в ту сторону.

— Кристофер?

Все было тихо, и она уже подумала было, что ошиблась, когда тоненький голосок произнес:

— Мэм?

Она вздохнула.

— Кристофер, сколько раз я говорила, что ты не должен прятаться в моих покоях.