Готикана - RuNyx

Она на миг закрыла глаза, призывая силы, чтобы в одиночку встретиться с ним лицом к лицу в закоулке библиотеки и противостоять жару, охватившему ее спустя неделю пристальных взглядов и фантазий. Корвина запрокинула голову назад, пробежала взглядом по длинным ногам и крепким бедрам, задержав его на выпуклости, которая оказалась на уровне ее лица, и двинулась дальше по торсу к завораживающим глазам цвета ртути. С такого ракурса он казался выше и крупнее.

Он ничего не сказал, а просто смотрел на нее, сидящую на корточках, и у нее в животе зародился отголосок какого-то бархатистого чувства.

Мистер Деверелл напряг квадратную челюсть.

Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и Корвина внимательно рассмотрела его большую, красивую ладонь. Она была мозолистой, пальцы слегка изогнуты, особенно средний и мизинец. На миг застыв в нерешительности, Корвина вложила в нее свою руку.

Прикосновение его изящных пальцев и огрубевшей кожи посылало маленькие контрастные импульсы по ее нервным окончаниям. Ее маленькая ладонь казалась крошечной в его большой ладони, отчего по всему ее телу волной прошла пульсация. Корвина почувствовала легкий рывок, а затем встала прямо: ее тело прижато к его телу, не стесненная лифчиком грудь – к его крепкому прессу, ее живот – к выпуклости, которую она заметила пару мгновений назад. Его рука держала ее руку, взгляд блуждал по ее лицу.

Он замер на миг, будто вел внутреннюю борьбу, а потом сделал шаг в сторону, увлекая Корвину за собой, и, прижав спиной к книжному стеллажу, закрыл ее маленькое тело от взглядов любого случайного прохожего. От скрытой в его движении бережности что-то затеплилось в груди, ведь она не привыкла, чтобы кто-то делал ради нее нечто подобное.

А потом в ее голову прокралась отвратительная мысль. Вдруг в этом вовсе не было ничего особенного? Вдруг он делал это ради каждой девушки, что привлекла его внимание? Что, если она придавала какой-то мелочи слишком большое значение из-за своей неопытности в общении с противоположным полом?

Мистер Деверелл продолжал блуждать взглядом по ее лицу, крепко держа Корвину за руку и все никак не отпуская.

– Алиссу вы тоже зажимали в углу библиотеки? – Слова сорвались с языка, пока она не успела их сдержать, и повисли в воздухе.

Его темные брови слегка нахмурились, пристальный взгляд был прикован к ней.

– Алиссу? Погибшую девушку?

Корвина кивнула, в горле встал ком.

– С чего мне зажимать ее в библиотеке? – спросил мистер Деверелл, склонив голову набок, затем слегка сжал пальцами ее ладонь, а другой рукой уперся в стеллаж, окутывая их двоих в темный кокон.

Она почувствовала, как от его близости жар прилил к лицу.

– С того, что вы были вместе?

Издав тихий смешок, он наклонился ближе и коснулся ее носом, отчего у Корвины подскочил пульс.

– Я был с ней всего лишь раз, вороненок, – сказал он, уткнувшись ей в шею. – И это было до того, как я узнал, что она студентка. Я не для того столь многого добился, чтобы рисковать всем ради случайной интрижки.

Но Джейд говорила, что Алисса встречалась с ним, или, по крайней мере, так сама она рассказывала Джейд. Она солгала своей соседке? И если да, то зачем? Во что она, черт возьми, ввязалась, отчего впоследствии покончила с собой? Или он обманывал ее?

Мистер Деверелл провел носом вдоль ее шеи, вырывая Корвину из раздумий.

– Мы не должны этого делать, – прошептала она, надеясь, что он не остановится, что продолжит ласкать носом ее шею.

Но какой от этого вред? Кто пострадает, если она последует за потоком страсти, которую пробуждал только этот мужчина?

– Нет, не должны, – согласился он, но, к счастью, не остановился. – Мне нужно держаться от тебя подальше. Я не знаю, что это за колдовство, – прошептал мистер Деверелл, наклоняясь ближе и выдыхая слова ей в лицо, – но я должен остановиться.

Ей тоже по многим причинам нужно было держаться от него подальше, но в этот миг она не могла припомнить ни одну из них. Ее разум был спутан. Корвина ощущала лишь его запах – тот самый запах горящего дерева и крепкого бренди, его голос – тот низкий, хриплый голос, от которого напрягались соски, и его обжигающие серебристые глаза – те самые, от которых у нее перехватывало дыхание и покалывало губы. В этот миг она превратилась в сплошное чистейшее ощущение от корней растрепанных распущенных волос до кончиков поджавшихся пальцев на ногах, а она всего лишь прижалась к его телу.

Его лицо приблизилось к ней, как и произнесенное шепотом требование:

– Останови меня.

Корвина разомкнула губы.

– Черт, – выругался он, его губы замерли в считанных сантиметрах от ее губ.

Она сделала вдох, еще сильнее прижимаясь к нему грудью как раз в тот миг, когда он выдохнул, обмениваясь с ней одним глотком переполненного напряжением воздуха. От ритмичной пульсации между ног Корвина вмиг стала влажной, возбужденной и преисполненной желания.

Он отпустил ее руки и схватился за ткань юбки, не отпуская ее из плена своих глаз.

– Я говорил тебе не смотреть на меня таким взглядом. – Серебристый сошелся с фиолетовым в темном углу библиотеки. – В твоих глазах таится такой голод. Твоя душа изголодалась, как и твое тело. Скажите мне, мисс Клемм, ты хочешь утолить его?

Она хотела.

Всем своим естеством она чувствовала себя на виду, распростертой перед ним, словно растрескавшаяся почва в ожидании, когда он утолит ее жажду.

– Вкусить лишь раз. И все.

Да, она хотела вкусить. Он был близко, так близко, а она умирала от желания ощутить его вкус.

Не двинувшись с места, мистер Деверелл прикрыл ее рукой, которой держался за полку, и, не отводя взгляда, начал медленно задирать ее юбку. Ткань зашуршала по ногам, обнажая их с одной стороны и усиливая сенсорную перегрузку в теле, и Корвина почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

Его большая ловкая ладонь прошлась по ее ноге, по бедру, а пальцы скользнули к влажному, изнывающему от желания местечку между ее ног, нащупав одну только кожу.

Его дыхание стало прерывистым, когда он пальцем коснулся влажной плоти.

– Без нижнего белья?

Корвина содрогнулась.

– Я не… не люблю носить белье. Иногда его не надеваю.

– Ты погубила меня этим известием. – Он лишь раз обвел средним пальцем вход в ее лоно, и, упершись спиной в книжную полку, она непроизвольно подалась бедрами вперед, жаждая больше давления, больше контакта. Но он