Вымирание - Евгений Кусков

— Нет. Я стучал в дверь, просил Костю, если он там, открыть мне. Снова и снова. Ничего! — Михаил крепко зажмурился, и на какой-то момент Леонид решил, что парень расплачется.

Вместо этого он помотал головой, взлохматил свои волосы и промолвил:

— Если Костя выжил, он в школе. Больше негде.

— Предлагаешь туда вернуться? Несмотря на то, что мы едва унесли ноги?

— Ну вот ты бы на моём месте что сделал? — развернулся к пассажиру Афанасьев.

Сутурин старался придумать хоть сколько-нибудь убедительный довод, чтобы отговорить парня от его самоубийственного плана. Есть ли вообще возможность остановить родителя, ребёнок которого в опасности?

— Ты думаешь, что он мёртв, да? — не дождавшись ответа, сказал Михаил.

— Я… не знаю.

— А, может, стал одним из этих, — парень мотнул головой в сторону оживших горожан.

— Их слишком много, — вздохнул Леонид. — Извини, но… мы просто не пробьёмся через них. Даже будь у нас оружие.

— Я знаю одно место, — после паузы произнёс Афанасьев. — Мы сможем там укрепиться и хорошенько всё обдумать, прежде чем рисковать.

Он завёл двигатель, на что сразу отреагировали находящиеся поблизости существа, и стронул машину с места.

Когда «Волга» проезжала мимо горожан, один из них попытался перегородить путь. Михаил объехал его и вывел машину на дорогу.

Сутурин молчал. Облегчение оттого, что больше не нужно удерживать парня от поспешных действий, боролось в нём с ощущением беспомощности и стыда. Он действительно не верил, что сын Афанасьева жив, но сути это не меняло.

Полулёжа на диване с закрытыми глазами, Татьяна потеряла счёт времени и не заметила, как начала дремать. Сон охватывал её обманчиво медленно, один за другим заменяя реальные ощущения эфемерными. В какой-то момент она почти отключилась, а потом услышала скрип половицы.

Резко открыв глаза, женщина увидела своего мужа, склоняющегося над ней. Из раны в животе сочилась поблескивающая в лучах солнца серая жидкость. Он протягивал к супруге руки со скрюченными пальцами, пытаясь дотянуться до её шеи.

Она отшатнулась и затравленно огляделась.

Кроме неё в комнате никого не было. Тяжело дыша, женщина крепко обхватила себя руками, зная, что это никоим образом не сможет заменить объятие дорогого человека.

Которого больше нет.

Евгений мёртв, весь город, а, может, и край погрузился в хаос.

Не отнимая от себя рук, Татьяна встала с дивана и подошла к окну, из которого был виден только стоящий напротив дом. С ним вроде бы ничего не произошло, но по небу плыл густой чёрный дым, заслоняющий солнце — во многих зданиях бушевали пожары, начавшиеся из-за оставленных без присмотра электроприборов. Если бы дул ветер, то стало бы совсем худо. А он поднимется — это лишь вопрос времени.

Женщина чувствовала слабый запах гари и осознавала, что подвергает себя нешуточной опасности, находясь на четвёртом этаже. Случись что, выхода не будет. Но куда ещё она может пойти? Где безопасно?

Она открыла дверь и вышла на балкон. Осторожно, стараясь сильно не высовываться, наклонилась и посмотрела вниз.

Похоже, пожара в её доме пока нет.

Взгляд Татьяны задержался на оставленной ею у подъезда «пятёрке». К счастью, бродящим по двору существам не было дела до автомобиля, а воспользоваться им рано или поздно придётся.

Женщина вернулась в квартиру и закрыла балконную дверь, надеясь хотя бы частично отгородить себя от гари, проникающей снаружи. Она прошлась по комнате и остановилась у шкафа.

— Точно! — Татьяна не удержалась и сказала это вслух.

Открыв дверцу, она отыскала униформу мужа, висящую на привычном месте («Не думать о Жене, НЕ ДУМАТЬ!»). Там же была портупея с пристёгнутой кобурой. Женщина извлекла наружу табельный пистолет супруга и села на диван, разглядывая его.

Евгений однажды показал ей, как пользоваться оружием. Скорее просто развлечения ради, чем желая действительно обучить жену. Тогда она отнеслась снисходительно, но сейчас была рада, что не отказалась. Вспоминая, как это делается, Татьяна осторожно извлекла обойму и увидела, что все патроны на месте. Не вставляя её, она навела пистолет на своё отражение в зеркале и нажала на спусковой крючок.

Ей пришлось приложить усилие, прежде чем тишину в комнате нарушил сухой металлический щелчок. Попрактиковавшись ещё немного, женщина вновь зарядила оружие и положила его рядом с собой.

Михаил ехал в тот самый дом, который посетил накануне, исправляя недостатки в работе сигнализации. Вчера увлечение владельца безопасностью казалось чрезмерным, на грани мании, но это вчера.

Попутчик, представившийся учителем Леонидом Сутуриным, всю дорогу молчал, чему Афанасьев был только рад. Меньше всего ему хотелось говорить — и неважно, о чём. Если бы существовал способ так же просто избегать собственных мыслей! Парень вглядывался в лицо каждого встреченного ребёнка, боясь, что увидит Костю. Изменившегося, подобно остальным, с серой кожей и злобным взглядом, плетущегося в неизвестном, наверное, даже самим этим существам направлении.

А, может, и лежащего на тротуаре с перегрызённым горлом.

Вернулась головная боль. Малейшее движение усиливало её, и при проезде очередной крупной неровности Михаил сжимал зубы.

Наконец, «Волга» добралась до цели. Афанасьев посмотрел на высокую ограду из белого кирпича и убедился, что не ошибся. Перебраться через неё без лестницы не представлялось возможным, к тому же бывшие горожане не демонстрировали особой прыти.

Леонид бросил взгляд на дом и удовлетворённо кивнул.

— Неплохо. А как мы проникнем туда?

— Есть способ, — сказал Афанасьев. Он подогнал «Волгу» как можно ближе к стене и поставил его параллельно ей. — Я сейчас открою ворота, а ты сразу загонишь машину во двор.

— Понял. Тебя там не встретят, случайно?

— Не знаю. Хозяин наверняка уехал на работу, а вот его жена может быть и дома. Всё лучше, чем здесь.

Михаил указал на четырёх существ, ковыляющих к автомобилю.

— Тогда удачи, — бросил Сутурин.

Афанасьев молча открыл дверь и забрался на капот, а потом на крышу «Волги». Стоя на машине, он смог заглянуть за ограду и не увидел ничего угрожающего. Подтянувшись, парень перебрался на другую сторону и спрыгнул. Приземление отозвалось такой яркой вспышкой боли в голове, что у Михаила потемнело перед глазами. Пока он приходил в себя, услышал, как Леонид разворачивает автомобиль, и криво усмехнулся. Хоть какая-то польза от этого типа.

Подойдя к воротам, он отодвинул засов и открыл их. «Волга» уже стояла наготове, только слишком близко — створки ударились о передок машины.