Хирургическое вмешательство - Олег Серегин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тише, не крутись… — пробормотал Арья неразборчиво, точно у него заплетался язык. — Ох ты ж сопля…
«Не в его возрасте такие кренделя выписывать, — скорбно подумал Ксе и вспомнил, что Дед ни часу не спал ночью, а с вечера был плох сердцем. — Чтоб тебя, дурака старого! Бессонливый он… Что я делать буду, если вы оба на мне повиснете? Тут не то что люди, тут толпы ходят! Лья, дери тебя!.. где ты?»
— Сопляк… — продолжал старик, болезненно поматывая головой, словно его мучила заноза внутри черепа. — От огня поплыл, от цветка поплыл… Ксе!
Тот вздрогнул.
— И вот ему! — Арья грозил скрюченным пальцем и казался пьяным, — ему бы кровавую жертву вкатили… тыц… по полной…
Ксе стиснул зубы. Что-то он когда-то читал про такое… Легче всего предположить, что Деду плохо от чуждой энергетики, от высоких концентраций антропогенных сущностей на квадратный метр тонкого пространства, от постоянного контакта с богиней, которую он на протяжении всего нескольких часов уже с полдюжины раз просил…
Но есть и другой вариант.
Дед стар и измучен.
У людей бывают инсульты.
От кафе уже торопился Лья. Ксе одарил его свирепым взглядом, пытаясь удержать учителя на ногах так, чтобы это не выглядело подозрительным; беспокоясь об Арье, он нечаянно выпустил божонка, но соображалка у Женя работала — он, пугающе завалившись вперед, переступил, повернулся и просто плюхнулся на узкий бордюр, напоминая неформального подростка, вздумавшего посидеть на траве…
И взмыленного Лью отрезали от них ментавры.
На громадных лоснящихся лошадях ехала конная милиция Александровского; один ментавр был девушкой, второй — вовсе непонятно кем. Крупные пластмассовые амулеты болтались по бокам лошадиных морд, те же знаки белели на черных жилетах всадников: символы бога власти.
— С вами все в порядке? — спросила девушка. Неопределенный спутник оглядывался.
Ксе напряженно улыбнулся.
— Да вроде бы…
— А что? — все еще крутя головой, спросил второй ментавр неопределенным голосом.
— Мы, блин, по «горячей собаке» съели, — соврал с газона Жень, очень натурально держась за живот. — Дрянь какую-то в них пихают, гады… блин.
— Да уж, — вздрогнув, глухо сказал Арья над плечом Ксе. У того мурашки побежали по коже.
— А-а, — ответили ментавры. — Сортиры там.
И уехали в указанном направлении.
Дед шумно выдохнул, ткнувшись лбом в плечо ученика. Снова. В третий раз так же, выверенным, ровным, глубоким выдохом. Тем временем Лья, все еще серый от нервного напряжения, шагнул мимо них к Женю, поднял божонка с травы и по-хозяйски взял под руку. «Ты… блин… поаккуратнее, — донеслось до Ксе недовольное ворчание, — меня тошнит, между прочим…»
— Ох… — Арья, наконец, поднял лицо и бледно улыбнулся. — Ох, Мать… я уж д-думал, все.
— Лья, — сухо окликнул Ксе, — Деду в больницу надо.
— Дурак, — с нежностью сказал Арья. — Я т-тоже д-дурак. Я п-поздоровее тебя буду…
— Дед!
Тот засмеялся, потрепал волосы Ксе безукоризненно твердой и легкой рукой, и сообщил на ухо:
— Девки-то — трансляторы.
— Какие девки? — не понял Ксе. — Милиционерши?
— Они, они. Пойдем-ка и вправду отсюда, Лья, Жень, д-догоняйте. Жень, т-ты там как? Ну и хорошо, и хватит т-тебе на сегодня… Девки эти — формально не жрицы, никаких п-посвящений не имеют и через стихию не читаются, но по функции они, к-когда на дежурстве — кумиры храмовые… Амулеты видел? Они, девки эти, вызывают, концентрируют и транслируют мыслежертвы богу власти… А я через стихию смотрел, да еще не куда-нибудь, а на т-тебя, Женька, и т-тут… вдруг… шваркает мимо еще одна ан… антропогенная сущность. Которой мы с вами сейчас встаем костью в горле. Ох…
— Пора валить, — заключил Лья.
Ксе разглядывал безупречно ровный асфальт, думая, что бог власти должен находиться в том же положении, что и бог наживы. Хотя вполне вероятно, что жрецы тут ни при чем. Жречество — это часть власти, а они идут против жречества, и значит, гнев бога на них. «Вот не было печали», — уныло подумал шаман. Остается только уповать на Матьземлю, надеясь, что стихия сумеет отстоять собственные желания. Ее воля старше и всяко могущественней, но ситуация определенно малоприятная…
— Лья, — сказал Дед Арья, — куда им теперь? Долго п-прятаться не надо будет. Ночь, две, максимум т-три.
Ксе внутренне улыбнулся. Дед всегда знал, кого на какой участок лучше ставить. Теперь ясно, что он замышлял, подзуживая Лью и затаскивая его в эту историю. Ксе подозревал, что еще не раз и не два Лье будут задавать этот вопрос — куда ехать и где прятаться.
Не найти человека компетентней шамана Льи.
«Так ему и надо», — подытожил Ксе и впустил улыбку в глаза. На него настороженно и с надеждой смотрел Жень — на него, а не на мудрого Деда или изощренно-умного Лью — и потому Ксе чувствовал ответственность за божонка. Ответственность лежала на всех, принявших просьбу великой стихийной богини, но Арья и Лья только рассчитывали и планировали, а Ксе должен был еще успокаивать. Ободрять.
Почему-то он был рад этому.
Жень улыбнулся ему — в ответ.
Лья думал.
— Если дня на два, то можно на мою старую площадку, — сказал он. — Там ремонт будет, а пока она пустая стоит. Ночевать, в принципе, можно.
— Ладно, — удовлетворенно ответил Дед.
И Ксе вздрогнул, потому что закончил Арья словами:
— А вам в метро.
— Ч-чего?
— Улетаете, да, дедушка? — посопев, спросил Жень.
— Ага. — Арья обернулся и потрепал бога по макушке. — Ты не волнуйся. С тобой Ксе останется, и Лья поможет. Так, Лья?
Тот пробурчал что-то неразборчивое, но интонации учителя не позволили отступить.
— Сволочи вы, — сдался Лья. — Ну, только попробуйте влипнуть… свалю и глазом не моргну. Совести у вас нет? так у меня тоже нет… учтите…
Жень подмигнул Ксе и солнечно улыбнулся.
Лья работал по той же специальности, что и Ксе, только в другой фирме. Занимались они поддержкой старых объектов — зданий, строившихся до второй половины шестидесятых, без всякого представления об энергетических контурах, крохотных капиллярах огромного тела Матьземли. Ксе перенастраивал жилые дома: те, в которых людям по необъяснимой причине делалось муторно и тоскливо, где у здоровых родителей рождались больные дети, где слишком многие спивались или садились на иглу. Дело это было несложное и позитивное, Ксе оно нравилось. Лья работал по большей части с памятниками архитектуры и, будучи в подпитии, матерно клял комиссию по их охране. По его словам, из того, что строилось полтора века назад вкривь и вкось на собачьих костях, большую часть можно было только снести, но каждый приказ о сносе приходилось выбивать с кровью. Остальное, хочешь — не хочешь, а выправляй и отлаживай. Впрочем, Ксе подозревал, что за рекомендацию снести памятник и построить на его месте современный, тщательно настроенный торговый центр сотоварищу просто больше платили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});