Фантастика. Повести и рассказы - Сергей Сюрсин

– Кто был последним королем? – спрашиваю Артура.

– Утер Пендрагон. Отравили его саксы лет пятнадцать назад. С тех пор нет у нас короля. Каждый сам себе король.

– Ага, понятно. Каждый хочет, чтобы королем провозгласили его, и не хочет другого, да?

– Да. У короля не было наследника. Теперь все спорят, ругаются, воюют друг с другом.

– А если объявится законный наследник?

– Его признают.

– Тогда ты и есть законный наследник.

– Но у него не было наследников, – видно, у Артура извилины в голове были несколько спрямлены, и моя мысль не доходила до него.

– Слушай, – говорю, – внимательно слушай меня. Ты – сын короля Утера Пендрагона и этой, как ее. Забыл. С кем он последнее время жил?

– С Ингрейной, женой герцога Горлуа из Корнуэла. Герцога убил, а Ингрейну забрал себе.

– Ну и нравы! – содрогнулся я. – Но продолжаем. Так вот, ты сын короля Утера Пендрагона и Ингрейны. Когда ты родился, я решил спасти тебя от смерти, которую уже подготавливали твоему отцу и тебе саксы, и унес тебя глухой ночью тайной тропой. Родители-то у тебя живы?

– Нет. Саксы разграбили наш замок и всех перебили.

– Ну, вот и прекрасно. Свидетелей, что ты не сын Утера, нет. Значит, ты – его сын. Понятно?

У Артура мозги трещали от натуги, но он лишь отрицательно покачал головой.

– Запомни это, не размышляя, – разъярился я. – А пока никому ни слова. Теперь следующее. Через несколько дней на площади в аббатстве появится камень, в который будет воткнут меч. На камне будет написано, что королём Британии станет тот, кто вытащит меч. Меч сможешь вытащить только ты.

– А если кто другой вытащит? – засомневался Артур. – Там же и поздоровее меня рыцари будут.

– Не перебивай, когда я с тобой разговариваю, – мне уже не хватало выдержки. – Его вообще никто никогда не сможет вытащить. Но там есть секрет, который будешь знать только ты.

– Чудеса! – только и вымолвил Артур.

– Пока все, – закончил я на этом. – Лишний раз не болтай о том, кто ты. Все само придет.

Затем я наделал по стране чудес, чтобы создать себе общественное мнение. После этого нанес визит архиепископу. Разговор получился задушевный и по существу. Помощь в великом деле была обещана.

Сложное, оказывается, это дело – делать историю. Всю неделю я мотался, как угорелый, в прошлое и обратно. Что-то согласовывал, что-то доставал, перевозил. Там фейерверк сделала, тут ребенка спас от смертельной болезни, а здесь порчу на обитателей замка навел своим гипноусилителем. Да еще с этой плитой и мечом пришлось повозиться. Можно было бы что-нибудь попроще, но я прикинул и решил, что для будущего короля надо все поэффектней, поярче. Плиту из черного мрамора достал, наковальню спер у зазевавшегося кузнеца в том времени, когда Артур еще силу набирал. Долго не мог понять, для чего она нужна, но, когда встроил в нее молекулярный размягчитель, все встало на свои места. Без наковальни его девать было некуда. Из плиты он бы выступал, а тут все аккуратно спрятано, не подкопаешься. Но у меня нет-нет, да и мелькнет ощущение, что будто за руку кто меня ведет. С Артуром вот, с наковальней опять же… Я же абсолютно не знал, зачем она нужна. Ан нет, сгодилась. Да и технологию всего фокуса мне тоже навязали. Чудеса, да и только!

Артуру пришлось долго и подробно несколько раз описывать его действия:

– Сбоку на наковальне отверстие. Ты берёшься правой рукой за меч, а левую ложишь на наковальню так, чтобы один палец попал в отверстие. Только меч держи покрепче, не то он упадёт или весь под наковальню уйдёт.

Надеюсь, что он всё-таки понял.

А деньги уплывают, как вода. Все меньше и меньше на счете. Глядишь, и дело довести не успею. За плиту уплатил дай боже. Моим-то поясом ее не перетянуть на полторы тысячи лет. Пришлось прибегнуть к услугам фирмы «Перевозки во времени». Вот они и услужили, да так, что руки сами тянутся почесать затылок. Что же делать? Может, протащить из прошлого какие-нибудь безделушки и толкнуть здесь как антиквариат? Опасно. Срок можно заработать, что мне сейчас совсем не нужно. Опять же другие только контрабандой и живут. Чего только у них нет, – от скелета динозавра до статуэтки эпохи Нондзю, – и, причем, открыто, не таясь. Да и кому это сейчас за деньги нужно? Проще и дешевле слетать в прошлое и приобрести все бесплатно. Но на этом пока внимание заострять не будем.

Ажиотаж вокруг меча поднялся изрядный. Королем каждому хотелось стать. Вот они и тянули меч с пеной у рта. Падали от перенапряжения. Одних увозили, другие, отдышавшись, подходили снова. Но куда им, если меч слился с плитой в единое целое.

Я только хихикал, спрятавшись в укромном уголке, да сдерживал Артура.

За этим рыжим сорванцом приходилось постоянно следить, чтобы чего раньше времени не натворил. Но я все-таки этот момент упустил и появился тогда, когда разъяренные мужики, упакованные в жестянки, столпились вокруг Артура, держащего в руке злополучный меч. Я решил не вмешиваться и только, взяв на изготовку гипноусилитель, стал издали следить за ходом событий.

Толпа долго шумела. Артура уже начали бить, но он сунул меч назад в плиту, – сообразил-таки палец в дырку опять засунуть – зло сплюнул и пошел в сторону, продолжая что-то выкрикивать на ходу. Толпа молча проводила его взглядом, затем все, изрыгая проклятья, накинулись на меч.

Минут через двадцать все было закончено. Артур, гордо подняв голову, прошел через расступившуюся толпу, наклонился, выдернул меч и поднял над головой, громко крича:

– Я – король Британии!

Все медленно опустились на колени и склонили головы.

Свершилось! Артур – король Британии, Великой Британии. Конечно, будут еще противники его правления, оппозиция. Но со временем они исчезнут, а король Артур останется. А с ним останется Великая Британия, сбросив в море ненавистные орды саксов.

А мне здесь делать больше нечего. Быть статистом, оберегать его от ненужных поступков, – нет, увольте! Сам не маленький, справится.

Вышел я на площадь, выдал изумленной толпе вирши о прошлом и будущем Артура и Британии. Все молча внимали моим словам, верили. До чего же наивны и простодушны были наши предки! Откланялся напоследок, обнялся с Артуром. Он даже слезу пустил, но я успокоил его, сказал, что встречусь с ним еще. И нажал кнопку возврата.

Ничего не произошло. Напрасно нажимал я раз за разом себе на живот, где находилась эта злополучная кнопка, но все без толку.

Спустился я тогда скромно с возвышения и бегом в кусты, подальше от глаза людского.

Полдня я пробился с машиной, прыгал вперед – назад по времени. Выяснил неутешительную вещь – назад я летаю спокойно, на любое расстояние. Вперед же, в будущее – до какой-то определенной границы. Дальше, в мое время, машина не идет.

И тогда до меня доходит, что настоящего для меня нет. Оно уже так неузнаваемо изменилось, что места в нем для меня нет. Теперь я навеки остался здесь. Здесь теперь мое настоящее и будущее. Говорил же я, что со временем шутить опасно.

Теперь мне остается одно: творить с королем Артуром историю Британии, раз мне не удастся посмотреть, какой она станет в будущем. Творить до того момента, до той стены мрака во времени, через которую я не в силах переступить.

Жук

Когда под ногой хрустнуло, Адам замер. Холодная волна ужаса волной прошла по телу. Неужели?.. Он медленно поднял ногу и, страшась, опустил глаза вниз.

Это был Жук. Вернее, то, что от него осталось. Скорлупки треснувшего панциря, белесая жидкость, вытекающая из трещин…

Еще не веря в произошедшее, Адам опустился на колени и попытался отковырнуть пальцем вдавленное в почву тельце.

– Ну-ну, малыш! – дрожащим голосом прошептал он. – Давай вставай. Не шути над нами.

Но Жук не отзывался. Жук был мертв. Хрупкий панцирь не выдержал.

– Ну что ты! – плача и ругаясь, завопил Адам. – Вставай, сволочь! Я же тебя сколько раз предупреждал, чтобы не шлялся, где попало. Предупреждал!? Так что же ты?

Но Жук молчал.

Адам осторожно сгреб в ладонь все, что осталось от Жука, и заплакал, завыл, укачивая того в последней колыбели.

Жук был самым безобидным существом на свете. В отличие от Белки и Птицы он никогда не досаждал никому. Жил себе скромно на своей Помойке за Домом, целыми днями роясь в отбросах, что сносил туда Адам. Лишь изредка на него находило что-то. Тогда он покидал Помойку и полз куда-то. В таких случаях Адам находил его и возвращал на место, грозя, что когда-нибудь не заметит и затопчет нечаянно. Жук смирялся, но проходило время, и все повторялось. И вот случилось. Догулялся! А виноваты во всем эти Белка с Птицей!

С ними у Адама была конфронтация. Обе они жили на Дереве и были для него недосягаемы. Эти неугомонные вздорные существа изрядно досаждали Адаму. Весь день они сновали по миру, тарахтя что-то по-своему и норовя украсть все, что плохо лежит. Стоило Адаму расслабиться, как со стола исчезал кусок хлеба или картошина. Мало того, на Дереве тогда начинался шум и гам, да такой, что Дерево раскачивалось от их свары. Но при набегах на огород они объединялись и выступали единой силой. Адама создал Бог как высшее и самое совершенное творение для управления этим миром, и все ему должны подчиняться. А эти твари не желают ему подчиняться. Вечно какую-нибудь пакость подстроят. Глаз да глаз за ними постоянно нужен. Только палка может удержать их в повиновении.