Корабли идут в Берлин - Юрий Стрехнин

И вот приказ поступил.

У сталинградских причалов закипела жаркая работа. С помощью лебедок и тросов моряки втаскивали по бревенчатым настилам свои корабли на железнодорожные платформы, закрепляли, готовясь к далекому пути. Грузили бронекатера, сторожевики, минные катера, тральщики. Эшелон за эшелоном отправлялся на запад. Поезда шли по только что освобожденной земле через Курск и Нежин к Чернигову. Там корабли спускали на воду — на воду Десны. Придет время, и седой Днепр увидит над своими волнами флаг советской морской гвардии. Его понесут бронекатера второго гвардейского дивизиона, заслужившего это почетное наименование в боях на Волге.

Не только из Сталинграда прибывали корабли — побывавшие в жарких боях, хранящие на своих корпусах и надстройках следы заделанных пробоин, вмятины от осколков и пуль. По железной дороге в Чернигов поступали и новорожденные — только что сошедшие со стапелей судостроительных заводов. Пришел эшелон полуглиссеров — самых маленьких, но самых маневренных и быстроходных катеров.

Пока шла переброска флотилии, формирование команд, фронт продолжал двигаться на запад. 5 ноября стало известно: освобожден Киев! Особенно обрадовала эта весть старых днепровцев: Киев когда-то был их главной базой.

Не терпелось вступить в боевые действия. Но надвигалась зима. Принять участие в боях удастся не раньше весны будущего года. Где они вступят в бой? На Припяти и Березине, до которых пока еще не дошли наши войска? Или, может быть, дальше? Куда передвинется наступление?

Всю зиму формировалась флотилия. Крупные корабли приходилось доставлять по железной дороге в разобранном виде и собирать на месте.

Наступил март, лед на Днепре начал подтаивать, оседать. До начала навигации оставалось немного. В Киеве, Чернигове и в других днепровских базах сосредоточились готовые к походу три соединения: первая и вторая бригады речных кораблей — бронекатера, тральщики, сторожевые, минные катера, полуглиссеры, плавучие батареи — и бригада траления, состоявшая из катеров-тральщиков и полуглиссеров. Кроме того, в состав флотилии входили два зенитных артиллерийских дивизиона, подразделения службы наблюдения и связи, противоминного наблюдения, ремонтной службы.

Но предстояла еще большая работа.

С осени командование было озабочено тем, что фарватеры, на которых кораблям предстояло действовать, для плавания были почти непригодны. С сорок первого года, скрытые под водой, на дне Днепра и его притоков находились погибшие в боях или затопленные при отходе боевые корабли и различные речные суда. Путь преграждали взорванные мосты. Не исключено было и то, что противник, отступая осенью, заминировал фарватеры.

С первого же дня, как флотилия перебазировалась на Днепр, гидрографическая служба приступила к своим обязанностям. Все речные пути, оказавшиеся в тылу нашей наступающей армии, тщательно очищались. Аварийно-спасательные отряды флотилии вместе с армейскими саперами, с помощью днепровских речников и населения, разбирали и восстанавливали разрушенные мосты, поднимали затонувшие суда. Работа продолжалась, насколько было возможно, и зимой.

По Днепру медленно плыли последние льдины. Лучи высокого солнца дробились на воде, вспыхивая мириадами ослепительных бликов. На берегах, освободившись из-под снежного покрова, уже парила земля, только кое-где в низинах да под деревьями оставались клочья снега. Шла весна, и шло наше наступление. Советские войска освобождали город за городом. Еще в январе отбросив врага от Ленинграда, они вели бои уже в Эстонии. Мощным потоком шло наступление 1-го Украинского фронта, армии которого приближались к Днестру и Пруту, к советско-румынской границе. Но в полосе 1-го Белорусского фронта, где предстояло действовать Днепровской флотилии, велись пока лишь бои местного значения. За линией фронта по-прежнему оставались Брест, Пинск, Бобруйск. Дорогами желанного наступления, ведущими к этим столь близким их сердцу городам, были для днепровцев Припять и Березина — западные «ветви» Днепровского бассейна. Почти вся «крона» была уже в наших руках, предстояло вырвать из рук врага две эти ветви…

Прежде всех, вслед за последними льдинами, вышли на боевую работу тральщики. Они «утюжили» фарватеры на случай, если на дне таятся вражеские мины. По всему Днепру, в его низовьях и среднем течении, от Запорожья до Мозыря и дальше, по Припяти и Березине, до самой линии фронта, пересекавшей эти реки, тральщики продолжали работу, которую начали еще осенью прошлого года. Специальные береговые посты вели непрерывное наблюдение: не попытается ли противник заминировать фарватеры с воздуха, как делал это на Волге?

По окончании ледохода возобновились работы по расчистке водного пути от затонувших судов и взорванных мостов. Там, где препятствия нельзя было убрать, их обозначали вехами. Как только фарватер был расчищен, флотилия совершила переход с Десны и Днепра ближе к линии фронта. Первая бригада вошла в Припять, вторая — в Березину.

На 1-м Белорусском фронте продолжалось затишье. Шла только перестрелка. Да еще огневая разведка: открывали огонь с целью вызвать ответную стрельбу противника, чтобы определить, где стоят его батареи.

Бронекатера и плавбатареи первой бригады по указанию армейского командования поднялись по Припяти к нашим позициям. Встав вплотную к берегу, тщательно замаскировались кустарником и днем не обнаруживали себя. Но как только наступала ночь, выдвигались ближе к передовой и стреляли по целям, указанным армейскими артиллеристами, с ними у моряков была самая тесная связь. На переднем крае в окопах стрелковых частей постоянно находились береговые корректировочные посты с радиостанциями, поэтому корабельные пушки били метко. Гитлеровцам трудно было засечь стреляющие по ночам бронекатера: произведя несколько пристрелочных выстрелов, они открывали беглый огонь из всех орудий и, отстрелявшись в считанные минуты, уходили.

За все время ночных действий ни один из катеров не пострадал, А врагу моряки принесли немало бед: разбили двенадцать батарей, несколько десятков блиндажей, землянок, пулеметных гнезд, уничтожили семь командных пунктов, подняли на воздух шесть складов боеприпасов.

Но не только огнем помогали днепровцы войскам, державшим фронт близ Припяти. Когда понадобилось провести глубокую разведку на северном берегу, было решено осуществить ее при помощи кораблей — это избавляло разведчиков от необходимости пробираться через вражеский передний край по суше. Предполагалось, что бронекатера ночью скрытно пересекут линию фронта, пройдут на несколько километров в тыл противника, к излучине Припяти, и там высадят разведчиков двумя группами в разных местах. Выполнив задачу, обе группы должны были соединиться и на бронекатерах вернуться обратно. На случай, если разведчиков обнаружат и они вынуждены будут вступить в бой, их готовились поддержать огнем полевые батареи и бронекатера. Командовать отрядом кораблей, идущих с разведчиками, был назначен командир 2-го гвардейского дивизиона капитан 3 ранга Песков.

Вечером 22 апреля, когда на поверхность реки уже ложились предзакатные тени, началась посадка на корабли разведчиков одной из стрелковых дивизий. Обе группы — пятьдесят шесть бойцов— были размещены на двух бронекатерах. Еще два бронекатера шли для артиллерийского сопровождения десанта.

Уже совсем стемнело, когда бронекатера, построившись кильватерной колонной, вышли в поход. Еще стоял весенний разлив, идти по реке было опаснее, чем летом, когда она лежит в своих обычных берегах: легко сбиться с истинного фарватера, сесть на мель. Особенно ночью, когда темнота скрадывает все ориентиры, а бакенов или створных огней на военных фарватерах не бывает.

Правда, накануне ночью катера в сопровождении полуглиссеров совершили тренировочный поход. И в эту ночь несколько полуглиссеров было выслано вперед— обозначить наиболее опасные места, указать верное направление.

Командиры и рулевые находились в предельном напряжении. Малейшая ошибка в курсе, потеря ориентировки хотя бы на минуту могли сорвать весь замысел. Но недаром так тщательно готовились моряки к походу. Корабли пересекли линию фронта незамеченными и проскользнули в тыл врага.

Вот и излучина. Как и было задумано, один из бронекатеров отвернул к ее восточной стороне, другой — к западной. До места высадки оставалось совсем немного. И тут, роняя на воду зыбучий, холодно-белый свет, взвились ракеты. Из прибрежного кустарника выметнулись нити пулеметных трасс…

Но уже через две-три секунды полыхнули выстрелы катерных пушек. Тьму, скрывавшую берег, спугнули вспышки разрывов. Одна за другой гасли трассы вражеских пулеметов. Только продолжали суматошно взлетать ракеты.

В то же время катера с разведчиками подошли к местам высадки. Едва успевал форштевень коснуться кромки берега, как натренированные бойцы не мешкая покидали борт…