Незримый клинок. Хребет мира. Море мечей - Сальваторе Роберт Энтони

– Но ты все еще его главный наемный убийца, – напомнил Челси.

– Я только использую те возможности, что сами идут в руки, – со смешком поправил его Пес Перри. – И ту возможность, что представилась мне сейчас, упускать нельзя. Если я… мы убьем Артемиса Энтрери, у нас будет положение, которое прежде принадлежало ему.

– И мы останемся вне гильдий?

– Вне гильдий, – прямо признал Пес Перри. – Или, точнее, связанными с несколькими гильдиями. Будем орудием того, кто платит больше.

– Квентину Бодо это не понравится, – сказал Челси. – Он потеряет двух заместителей, а это ослабит гильдию.

– Квентин Бодо примет это, поскольку теперь его заместители будут наниматься в самые влиятельные гильдии, и тогда его собственное положение только упрочится, – ответил Пес Перри.

Челси несколько секунд обдумывал столь радужные перспективы, а потом с сомнением покачал головой.

– Тогда Бодо станет очень уязвим, потому что будет бояться, что его собственные заместители прирежут его по заказу главы другой гильдии.

– Что ж, так тому и быть, – холодно ответил Пес Перри. – Тебе стоит основательно подумать, надо ли связывать свое будущее с таким, как Бодо. Под его управлением наша гильдия разваливается, и в конце концов ее поглотит какая-нибудь другая. Те, кто готов подчиниться сильнейшему, найдут новую гильдию'. Тела же тех, кто из-за дурацкой преданности останется с проигравшим, будут валяться в сточных канавах на улице, и их дочиста обберут нищие.

Челси отвел глаза в сторону, этот разговор его угнетал. Еще позавчера, до того как они узнали, что Артемис Энтрери вернулся, он считал, что его жизнь и карьера вполне определены. Он все выше поднимался по ступеням довольно влиятельной гильдии. А теперь вот Пес Перри хотел увеличить ставки и сразу вознестись на самый верх. Челси понимал выгоду такого хода, но сомневался в результате. Если бы они преуспели в покушении на Энтрери, ожидания Пса Перри оправдались бы, тут и сомневаться нечего, но одна мысль о том, чтобы напасть на Артемиса Энтрери…

Когда Энтрери покинул Калимпорт, Челси был совсем мальчишкой, не принадлежал ни к одной из гильдий и не знал никого из тех, кто пал от руки этого убийцы. К тому времени, как Челси вошел в тайный мир Калимпорта, уже другие люди претендовали на то, чтобы именоваться лучшими наемными убийцами города: Маркус Нож из гильдии паши Ронинга, Кларисса, бывшая сама по себе, и ее сторонники – вместе они содержали бордель для самых богатых и уважаемых людей округи. Враги Клариссы попросту исчезали. Был еще Кадран Гордеон из гильдии Басадони, и самый, наверное, опасный – Слэй Таргон, боевой маг. Но никто из них не мог затмить славу Артемиса Энтрери, хоть конец пребывания его в Калимпорте и был испорчен свержением паши, которому, как считалось, он служил, и тем, что он, как говорили, не смог одолеть эльфа-дроу, который стал для него какой-то неотвратимой судьбой – ни больше ни меньше.

Теперь же Пес Перри хотел сразу перескочить в ряды знаменитых убийц, совершив одно-единственное покушение, и Челси это казалось вполне вероятным.

За исключением, конечно, одной маленькой детали – убийства как такового.

– Решение принято, – заявил Пес Перри, как будто прочитав мысли Челси. – Я нападу на него… с твоей помощью или без нее.

Челси сразу понял, какая угроза скрыта в этих словах. Когда Пес Перри объявил ему о своих намерениях, то само собой подразумевалось, что Челси примет либо его сторону, либо Энтрери. Принимая во внимание, что Челси даже не знал Энтрери и одинаково боялся его и в качестве врага, и в качестве союзника, выбора у него не оставалось.

Поэтому они немедленно стали вместе обдумывать план. Пес Перри был уверен, что в ближайшие два дня Энтрери не станет.

– Он тебе не враг, – объявил Ла Валль Квентину Бодо вечером этого же дня, когда они шли по коридору в личные покои главы гильдии, чтобы отужинать. – Его возвращение в Калимпорт не вызвано желанием захватить гильдию.

– Да откуда ты можешь это знать? – спросил Квентин, заметно нервничая. – Как вообще кто-то может знать, что у него на уме? Он и жив-то до сих пор благодаря своей непредсказуемости.

– Ошибаешься, – ответил чародей. – Энтрери всегда был вполне предсказуем, потому что никогда не делал тайны из того, что он хочет. Я говорил с ним.

Квентин Бодо остановился и резко повернулся к нему.

– Когда? – запинаясь, спросил он. – Где? Ты же не выходил сегодня из дому.

Ла Валль с усмешкой посмотрел на него – надо же так глупо признаться, что за ним приказано следить. Насколько же должен быть напуган Квентин, чтобы пойти на такие ухищрения. Хотя Ла Валль понимал, что Бодо не мог упускать из виду давнишние приятельские отношения между чародеем и убийцей.

– У тебя нет причин не доверять мне, – спокойно произнес он. – Если бы Энтрери хотел отобрать у тебя гильдию, я бы тебя предупредил, и ты бы смог уступить ему и оставить за собой какое-нибудь высокое положение.

Серые глаза Квентина Бодо гневно вспыхнули.

– Уступить? – недобро переспросил он.

– Если бы я руководил гильдией и узнал, что Артемис Энтрери хочет занять мое место, я бы так и сделал! – со смехом ответил Л а Валль, чем немного разрядил обстановку. – Но тебе нечего бояться. Энтрери вернулся, это правда, но он тебе не враг.

– Кто может знать это наверняка? – отозвался Квентин, вновь зашагав по коридору. Ла Валль шел следом. – Однако да будет тебе известно, что все дальнейшие сношения с этим человеком невозможны.

– Вряд ли это будет разумно. Разве не лучше будет, если мы будем знать о его действиях?

– Никаких сношений, – отрезал Квентин Бодо, схватив Ла Валля за плечо и повернув так, чтобы заглянуть ему в глаза. – Никаких, и это не мое решение.

– Боюсь, мы упускаем хорошую возможность, – не уступал чародей. – Энтрери – весьма ценный…

– Никаких! – повторил Квентин, резко остановившись и давая понять, что обсуждение закончено. – Поверь, я бы с превеликим удовольствием нанял его, чтобы избавиться от парочки докучливых субъектов из гильдии крысиных оборотней, шастающих по отстойникам. Я слыхал, что Энтрери не особенно любит эти мерзкие существа, да и они не питают к нему большой приязни.

Ла Валль улыбнулся воспоминаниям. Паша Пуук был тесно связан с главарем оборотней по имени Расситер. После свержения Пуука Расситер пытался привлечь Энтрери к обоюдовыгодному сотрудничеству. К несчастью для Расситера, разъяренный Энтрери представлял себе ситуацию совсем иначе.

– Мы не можем сотрудничать с ним, – продолжал Квентин. – Ни мы, ни ты не имеем права никаким образом общаться с ним. Это приказ гильдий Басадони, Рейкерсов и самого паши Ронинга.

Ла Валль приостановился, ошеломленный поразительной новостью. Бодо перечислил три самые могущественные гильдии Калимпорта.

Квентин помедлил у входа в столовую, поскольку там были слуги, а он хотел закончить разговор с чародеем без лишних ушей.

– Они объявили Энтрери неприкасаемым, – сказал он. Это означало, что ни один глава гильдии не мог под страхом уличной войны даже перемолвиться парой слов с этим человеком, не говоря уже о том, чтобы вести с ним какие-то дела.

Ла Валль кивнул, все поняв, но не особенно обрадовавшись. Такое решение было весьма разумным, как, собственно, и любое общее дело, объединявшее три соперничающие гильдии. Они заморозили для Энтрери вход в их систему из страха, что глава какой-нибудь незначительной гильдии мог бы опустошить свои сундуки и нанять знаменитого убийцу для того, чтобы уничтожить одного из самых влиятельных людей города. Те, кто находился у власти, предпочитали оставить все как есть, и все они, боясь Энтрери, понимали, что он способен в одиночку нарушить сложившееся равновесие. Вот это действительно лучшее подтверждение его репутации! И Ла Валль понимал, насколько она заслуженна.

– Я понял, – сказал он Квентину с низким поклоном, демонстрируя повиновение. – Возможно, когда положение прояснится, мы изыщем возможность использовать мою дружбу с этим важным человеком.