Клетка. Нечеловеческий приём (СИ) - Грозд Евгения

Мучитель растянулся в улыбке, видя теперь мою нерешительность наставить оружие на Эмму.

— Ну? — его пистолет тоже не сходил с её головы.

Поменяла цель на доктора. Выдохнула. Одним взглядом молю прощения у Эммы. Выстрел — пусто! Облегчённо опустила кольт. Теперь третий выстрел для меня. Спуск крючка — пусто. Нет!

— Дальше, — проворковал мужчина.

Четвёртый выстрел в Робертс заставил желудок скрутиться от ужаса. Пусто!

Теперь взмолила, чтобы пятая пуля, наконец продырявила мою голову. Цель в мой висок и вновь пустой щелчок.

— И шестой, — этот ублюдок на седьмом небе от восторга. — Ну?! Давай!

Я же резко направила револьвер ему в лицо… Выстрел. Пусто?!

Поняв суть этой игры, в ярости швырнула оружие ему в голову. Успел увернуться.

— Ты думала я идиот?

Смеясь, он обошёл меня и пристроился сзади. Взял мою правую руку и вложил в неё второй пистолет, нацелил в голову Эммы. Только сейчас, в этих действиях, увидела перчатки на его руках.

— Это бесчестно? — проронила, обречённо глядя на Эмму, которая уже смиренно ждала своего часа.

— Да, бесчестно. Но нам с тобой придётся это сделать, — шепнул он мне в ухо.

— Пожалуйста, прошу тебя, — из глаз выкатилась слеза. — Накажи меня. Не убивай её.

— Ты её убила ещё тогда, когда решилась сбежать отсюда, — его голос хоть и стал мягче, но о внезапной пощаде надеяться не стоило.

— Умоляю, — мои руки задрожали. Я была готова унижаться, сделать всё, что он захочет. — Ведь ты можешь… тебе ничего не стоит… Я умоляю тебя, — слёзы реками текли по щекам, попадая в рот и заставляя захлебываться. — Я сделаю всё, что ты пожелаешь. Не надо!

— Если бы я мог… — вдруг процедил он стальным голосом, в котором уличила какую-то яростную дрожь. — Попрощайся с доктором, — велел он холодно, и его рука сильней сжала мои пальцы.

— Нет! — вскричала отчаянно и, зажмурившись, рванула назад, пытаясь увести траекторию выстрела. Кисть едва не вылетела из сустава, пальцы хрустнули, но я всё же услышала выстрел, оглушительный и бесповоротный, который совершил он моими руками.

Кровь убитой брызнула на меня, очернив мой лик и душу.

— Сволочь, мразь, — простонала я, боясь поднять глаза.

— Я мразь?! — сжал мою челюсть и приблизил к себе. Он зол и невероятно бледен. — Это ты сделала меня таким. Ты заставляешь убивать, гадина… Ты во всем виновата!

Его губы нервно тряслись, и к своему удивлению, обнаружила в чёрных глазах подобие слёз. Что?!

Отпустил.

— Будь ты проклят, — ноги больше не держали, тошнота подступала к горлу, осела на пол.

— Уже. И давно, — услышала в ответ и получила очередной оглушающий удар по голове.

КАСТЕР

Мать вашу! Я знаю этот звук. Это наверху. Сорвался с места.

Стрельба? Здесь? В больнице нет оружия. Самое ужасное здесь — это только электрошок. Я мчался в палату Джилл. Нутром чуял, что это там, а может просто плевать было на всех, кроме неё. Бежав, по лестнице, столкнулся с Брит и Уилисом.

— Это стрельба? — Кейт бежала за мной следом. — Откуда в больнице оружие?!

В коридор стягивались шокированные санитары. Пациенты в камерах вопили и стучали по дверям. Палата Джилл открыта. Кинулся туда, что есть мочи. Когда вбежал, обомлел. Брит влетевшая за мной, истошно закричала.

Мёртвая Эмма Робертс сидела на стуле, связанная. На полу лежало бесчувственное тело её подопечной с пистолетом в руке.

— Полицию сюда! Главврача! — велел я другим санитарам.

— Уже вызвали, — крикнул кто-то из санитаров.

Присел возле Кэйтор. Ты ложку держать в руках не способна, но лихо управилась с боевым пистолетом? Может это быть или нет?

— Майерс, — в дверях палаты вырос Льюис. — Отойдите от заключённой! Смирительную рубашку сюда, живо! — крикнул он санитарам. — Успокойте пациентов. Всем покинуть место преступления, ничего не трогать!

— Это не может быть она? — прошептал я, скорей всего, только себе. — Она не могла…

— Посмотрите на труп своего ординатора и пораскиньте мозгами, доктор Майерс, — рявкнул главврач. — Выйдите из палаты, немедленно!

Мне ничего не оставалось, как выполнять. Кейт рыдала на плече Алекса.

— Уведи её отсюда. Дай что-нибудь, пусть успокоится. Где Чейз?

— Он давно дома, — ответил Уилис, выполняя моё напутствие.

Почему он интересует меня? Это абсурд. Льюис здесь. Ведь он более подходящий. Ну а Чейз? Стопроцентно ли он дома?

Устремился в раздевалку. Тихо. Двенадцатый шкафчик. Вскрыл. Ничего особенного: стетоскоп, шампунь, полотенце, спецобувь, яблоко и снеки. Набор рядового работника данного заведения. Нет, идиот, остановись. У него семья, ребёнок. Он не враг себе.

А Сэм Льюис? Хрен разберёшься!

В психиатрическую больницу снова гурьбой ввалились копы, криминалисты и судмедэксперты. Тело Джилл запаковали в смирительную рубашку и унесли в изолятор. Этаж отцепили. Под утро тело Робертс увезли в морг.

Убитые горем коллеги собрались в ординаторской неспособные заниматься больными. Толика страха витала в кругах персонала.

Но в моих мыслях была всё та же Джилл. Теперь я чётко осознавал, что её ждёт. Тонна лекарств, инфузий и отделение для буйных. Она ускользала от меня всё дальше и дальше. Невидимая и жестокая сила забирала её, а я ничего не мог сделать.

— Доктор Льюис, — поймал его в коридоре. Тот нехотя тормознул. — Что теперь? — глядел на него растеряно.

— Завтра вас приставят к новому ординатуру, так что…

— Я о Джилл, — прервал я. — Что с ней будет?

— Она опасна не только для себя, но и для окружающих. Решение принимать будет консилиум.

Консилиум — эхом повторило моё сознание.

— Ваше излишнее внимание к пациентке беспокоит меня, равно как и беспокоило доктора Робертс. Чрезмерное участие в судьбе заключённой повредит вам и вашей карьере. Стоит подумать над этим, док-тор.

Последнее слово он произнёс с явным нажимом, деля на слоги и напоминая мне кто я и кем хочу быть. Это всё верно и даже мудро, но не укладывалось в голове и сердце. Я хочу остаться ещё и честным человеком.

Главврач проследовал дальше, оставив меня размышлять, но думать почти невозможно в таком состоянии. Злость выедала, так как понимал, что снова обречён на ожидание. Я должен увидеть её в конце концов, поговорить, посмотреть в глаза. Только так можно сделать выводы.

ДЖИЛЛ

Разбудил меня крик. Отчаянный и пугающий. Открыла испуганно веки, пытаясь понять кто кричит и в шоке поняла, что это я. Шевельнулась. Очень скупо. Снова связана. Смирительная рубашка? Тут темно. Ничего кроме матраса на полу и… мягких стен? Изолятор! Рано или поздно я обязана побывать и здесь. Усмешка сама собой коснулась губ. Кажется, начала сходить с ума взаправду. Звать кого-то? Без толку.

В память врезались последние события. Эмма мертва. Из-за меня. Что мне грозит? Отделение буйных? Неплохое продолжение его измывательств.

Встала. Благо рубашка не ограничивала свободу передвижений.

— Можно с кем-нибудь поговорить? — крикнула на стены. — Ау?!

Смешно. Причём самой себе. Я, по их мнению, убила одного из них и говорить со мной явно никто не пожелает. Дура!

Кастер! Снова вспомнила это имя. Эх, была не была.

— Кастер! Я хочу поговорить с Кастером! Прошу вас! Эй!

Я понимаю, что он не вырастет здесь, как по волшебству и его не подадут сюда на блюдечке, но это даст возможность пошевелиться их мозгам. С какой стати я тут психопатка его зову? Зачем? Осталось продолжать требовать его и ждать. Но вместо этого вошёл человек в строгом костюме. Слегка одутловат, русая с проредью голова, на удивление мягкие черты лица, излучающие умудрённость жизнью.

— Здравствуй, — поздоровался он, пряча руки за спиной. — Я — детектив Энди Миллер.

— Серьёзно? — невольно рассмеялась. — Смерть Эммы решили расследовать?! Я прямо поражена.

— Это святое право её семьи, — парировал он с минимальной амплитудой эмоций.

Расследование. Бог мой! Сколько красок оно приняло для меня сейчас! Независимое. Справедливое. Купленное. Безразличное. Фактическое. Да сколько угодно определений. Но одно я понимала точно, схватка между мной и тем ублюдком будет только тет-а-тет. Ни имён, ни лица, ни зова о помощи. Он — убийца и это закончится на мне. Больше я никого не подставлю и не погублю. Только ОН и Я. Третьих я не допущу, даже следователей.