Гарри Поттер и узник Азкабана - Джоан Роулинг

Невилл удивился, но ответил:

— Ну… всегда одна и та же высокая шляпа, на ней чучело грифа. Длинное платье, зелёное… иногда лисий палантин…

— И конечно, сумочка, — подсказал профессор.

— Да, большая красная.

— А теперь постарайся как можно ярче вообразить себе всё, что носит бабушка. Вообразил?

— Да-а, — неуверенно ответил Невилл: что-то будет дальше?

— Боггарт выскочит из гардероба, увидит тебя и превратится в профессора Снегга. Ты нацелишь на него волшебную палочку, представишь себе бабушкину одежду и громко скажешь: «Ридикулус!» Страшный профессор вырядится в шляпу с чучелом грифа, зелёное платье и в руке у него будет красная дамская сумочка.

Гриффиндорцы дружно захохотали. Гардероб заходил ходуном.

— Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище.

Все притихли.

«Чего я больше всего на свете боюсь? — задумался Гарри. — Волан-де-Морта, вернувшего себе былое могущество?»

И стал перебирать в голове, как лучше его высмеять. И тут в памяти всплыло…

Из-под чёрного плаща высовывается рука… из-под капюшона вырывается хриплое протяжное дыхание… пронизывающий холод словно засасывает в трясину…

Гарри содрогнулся и посмотрел кругом: не заметил ли кто? Весь класс, зажмурившись, воображал самое-самое ужасное. Рон буркнул: «Оторвать ему ноги…» Рон, конечно, думает о пауках: он их боится до смерти.

— Ну что, придумали? — спросил Люпин. Гарри вдруг стало страшно. Он ещё ничего не придумал. Да и что придумаешь против дементора? Но стыдно просить ещё минуту, все уже кивали и закатывали рукава.

— Невилл, мы немного отойдём, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Невиллу.

Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один-одинёшенек. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку.

— Начнёшь, Невилл, на счёт «три». — Профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три!

Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невилла, сверкая глазами, нос крючком, шагнул как живой профессор Снегг.

Невилл отшатнулся, но волшебной палочки не опустил, шепча заклинание одними губами. А Снегг всё надвигался, тянул к Невиллу руки, вот-вот схватит.

— Ри-ри-ридикулус! — взвизгнул Невилл.

Раздался щелчок, и Снегг покачнулся. На нём красовалось длинное, отделанное кружевами платье, на голове огромная шляпа, увенчанная грифом, основательно побитым молью, на руке вместительная дамская сумка.

Все так и покатились со смеху. Боггарт растерялся и замер как вкопанный.

— Парвати, теперь вы! — крикнул профессор Люпин.

Парвати уверенно вышла вперёд. Снегг двинулся на неё. Щелчок — и вместо него появилась обвитая пеленами в кровавых пятнах мумия. Она слепо уставилась на Парвати, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке…

— Ридикулус!

Путы на ногах мумии развились, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу.

— Симус, — вызвал Люпин.

Симус стрелой выскочил к привидению.

Щелчок — и вместо мумии появилась банши, костлявая ведьма — привидение с длинными, до пола, волосами и зелёным лицом — вестница смерти. Она широко раскрыла рот, и комната огласилась пронзительным воплем, от которого волосы на голове у Гарри встали дыбом.

— Ридикулус! — крикнул Симус.

Банши захрипела, схватилась за горло: совсем пропал голос.

Щелчок — вместо неё крыса гонится за своим хвостом. Ещё щелчок — и мышь обернулась гремучей змеёй, извивалась, извивалась и вдруг превратилась в окровавленный глаз.

— Смотрите, он растерялся! — крикнул профессор Люпин. — Скоро совсем сгинет. Дин, ваша очередь!

Дин выбежал к боггарту. Щелчок — на полу запрыгала оторванная рука и по-крабьи поползла к Дину.

— Ридикулус! — заорал Дин.

Хлоп — руку захлопнула мышеловка.

— Браво, Дин! Теперь Рон.

Рон выскочил на середину комнаты.

Щёлк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошёл на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревёт:

— Ридикулус!

И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде Браун. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился к Гарри. Гарри поднял палочку…

— Позвольте мне! — крикнул вдруг профессор Люпин и встал между Гарри и пауком.

Щелчок — и безногий паук исчез. В воздухе перед учителем повис серебристый хрустальный шар. Люпин сказал спокойно: «Ридикулус!» — и шар, обернувшись тараканом, шлёпнулся оземь.

— Идите сюда, Невилл, докончите его, — позвал Люпин.

Щелчок превратил таракана в Снегга. Невилл — на этот раз уверенно — ринулся на боггарта.

— Ридикулус! — закричал он, на мгновение Снегг опять предстал перед классом в длинном платье, Невилл рассмеялся, боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Привидение исчезло.

— Превосходно! — похвалил Невилла профессор Люпин под аплодисменты учеников. — Превосходно, Невилл! Все молодцы. Оценки: по пяти баллов каждому, кто сражался с боггартом. Невиллу — десять за два раза. И по пять баллов Гермионе и Гарри.

— Но ведь я ничего не сделал, — смутился Гарри.

— Вы с Гермионой правильно ответили на вопросы, — пояснил Люпин. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё.

Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Вот это да! Вот это урок! Только Гарри приуныл. Профессор Люпин не дал ему сразиться с привидением. Неужели из-за того обморока в поезде? Неужели профессор думает, что он просто слабак? И при виде дементора снова грохнется в обморок?

Но никто, по-видимому, ничего такого не заподозрил.

— Видели, как ловко я сладил с этой ведьмой — банши! — кричал Симус.

— А я с рукой! — старался перекричать Симуса Дин.

— А Снегг-то! Снегг в шляпе с грифом! Вот потеха!

— А моя мумия!

— Интересно, почему профессор Люпин боится хрустального шара? — задумчиво произнесла Лаванда.

— Вот это урок! Лучше у нас ещё не было, — сказал Рон по пути в класс, где они оставили сумки с учебниками.

— Очень хороший учитель, — одобрила Гермиона. — Только мне бы тоже хотелось сразиться с боггартом.

— Вот бы поглядеть! — хихикнул Рон. — Он наверняка обернулся бы домашней работой, за которую тебе поставили не пять, а четыре.

Глава 8

Побег полной дамы

Третьекурсники любили уроки защиты от тёмных искусств. Только Драко Малфой со своей шайкой не упускали случая сказать о профессоре Люпине гадость.

— Вот так лохмотья! — громко шептал Малфой, завидев Люпина. — Точь-в-точь наш домашний эльф!

Одежда у Люпина и правда потрёпана и в заплатах, зато уроки — один лучше другого. После оборотня сражались с красными колпаками. Эти свирепые карлики водились всюду, где когда-то проливалась кровь — в затканных паутиной закоулках замков, в оврагах на месте сражений, — и дубинами убивали заблудившихся путников. Потом изучали ползучих водяных. Они были вылитые обезьяны, только в чешуе, жили в прудах и душили перепончатыми лапами всех, кого им удавалось заманить к себе.

Самым ненавистным уроком для Гарри было зельеварение профессора Снегга. Вся школа мгновенно узнала, как боггарт предстал в виде Снегга, одетого в платье и шляпу бабушки Невилла. Ученики и кое-кто из профессоров держались за животы от смеха, только Снегг ходил чернее тучи. При одном упоминании профессора Люпина у него мстительно загорались глаза; Невиллу на его уроках в отместку доставалось вдвойне.

Ещё Гарри начал бояться уроков профессора Трелони. В освещённой камином, насыщенной благовониями комнате класс искал тайный смысл в смутных фигурах и символах. А у Трелони, стоило ей взглянуть на Гарри, огромные глаза заволакивало слезами. Он старался не замечать её взгляда. Нет, профессор Трелони не нравилась ему, хотя многие испытывали к ней чуть ли не благоговение. Парвати Патил и Лаванда Браун то и дело бегали в башню к профессору Трелони на переменах и возвращались с таким высокомерным видом, будто они узнали что-то неведомое остальным. А случись им беседовать с Гарри, они приглушали голос, будто он уже лежал в предсмертной горячке.

Уроки ухода за магическими существами на всех наводили тоску. Хагрид после случая с Клювокрылом потерял веру в себя. Теперь урок за уроком класс занимался флоббер-червями, а существ скучнее, как известно, нет во всём мире.

— Кому надо за ними ухаживать? — ворчал Рон, второй час запихивая в слюнявую глотку червяка нарезанный лентами салат.