Иной Мир - Николай Воронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В результате получения мной возможности видеть в магическом зрении нити и структуру творимой волошбы, не входя при этом в транс, мне удалось создать вокруг источника тонкий, словно бумага, барьер. В отличие от прошлого щита, он не отражал нападавшие на мой источник нити, преграждая им путь, а банально скрывал его от них. И на его поддержание уходили совсем уж крупицы магической силы, что плодотворно сказывалось на интенсивности тренировок. Во время активного использования магии, проблема была лишь одна — скрывать источник «маскировочное поле», как я его прозвал, не могло. Так что приходилось в такие периоды вновь использовать старый щит.
Сумерки наша группа встретила на относительно небольшом клочке суши с одним единственным кривым деревом на нем растущим. В последние часы перед закатом наш американский следопыт заметил группу гоблинов, рыскающую вдоль речного берега. Так что нам пришлось углубиться в лес, сунувшись буквально в распростертые объятия болот и смердящей тиной воды, уходя глубже в лес.
— Китан, есть минутка? — Подошел ко мне Калаврат. И после моего утвердительного кивка продолжил. — Я вот чего предложить тебе хотел. Ты, стало быть, эти сумки таскаешь с собой уже который день. Нет, дело хорошее — провиант, палатка, другие, стало быть, принадлежности. Но ведь тяжело нести все эти вещи одному — могу помочь. Ну, если ты, конечно, непротив.
Я посмотрел на здоровяка и тот потупился — его лицо залилось краской, что было видно даже сквозь густую бороду в сгущающихся тенях сумерек. Калаврат был моим соотечественником: жил в крошечной деревеньке в глухой тайге. Был он, как сам выразился, кузнечных дел мастером. Глядя на его телосложение и многочисленные ожоги, покрывающие кисти рук, в это очень даже верилось. Он сразу пришелся мне по душе, влившись в нашу компанию, будто с первого дня был общим товарищем. Этот бесхитростный и немного наивный человек вызвал во мне симпатию. Он, пожалуй, единственный, за исключением Дарвиша, кому я мог, пусть и с оглядкой, но доверять.
Помимо Калаврата было еще двое спасенных на том берегу — филиппинец, назвавшийся Маркизом, и молодая девушка со смуглой кожей и странным именем Карида. Если первый крутился вокруг Дарвиша и Клайва, стараясь им угодить, считая лидерами нашей группы, то девушка была совершенно замкнутая и необщительная. Жизель пыталась завести с ней беседу, но убив на бессмысленный монолог час, отстала.
— Без проблем, Калаврат. Возьми завтра с утра сумку с оружием. — Ответил я, довольно кивнувшему кузнецу.
Я был благодарен ему за мою спасенную жизнь, там, на берегу реки, где он прикрыл меня от удара пятикантропа. С первых часов общения у нас наладились дружеские отношения, я даже на ближайшем привале поделился с ним оружием из своей славной сумки. Чем несказанно удивил Дарвиша, наблюдавшего как кузнец выбирает здоровенный топор, засовывая его за пояс.
— Я вот еще что хотел сказать. Ты как переживаешь расставание с родными? — Спросил Калаврат.
— Эм? — Вот уж какой темы я точно не ожидал от этого гиганта, так это общение по теме личных переживаний.
— В нашем мире у меня осталась женка и трое дитят. На душе камень тяжелый лежит. Я тут — в полной неизвестности, а они там — бесконечно далеко от меня. А больше всего меня пугает, что проклятый портал мог и их с собой зацепить. Вдруг они сейчас где-то бродят по этим лесам?
— Постой. Давай-ка разберемся. Когда тебя подхватил портал, ты был рядом со своей семьей?
— Во дворе. Семья была в доме.
— А когда тебя перенесло в тот некрополь, вокруг тебя были знакомые лица? Твоя жена, дети?
— Нет.
— В таком случае, не думаю, что их захватило порталом. Все, с кем я говорил, утверждали, что в том зале люди висели группами, как их перенес туда портал. Я сам видел людей, с которыми меня переместило — они были рядом со мной в зале.
— Хорошо, коли так. — Кивнул, чуть успокоившийся, здоровяк, дергая себя за бороду. — Но расставание с ними гнетет меня. Как ты переживаешь разлуку со своими родными?
— Прости, Калаврат, но общаться сегодня на эту тему я не горю желанием. Пойду, пройдусь.
Слова кузнеца пробудили в моей душе тревогу за моих родителей, которую я с самого первого дня постарался загнать в самые глубины сознания. Когда ты находишься в другом мире, не имея ни малейшего представления — переживешь ли ты сегодняшний день или вовсе сгинешь. И за тобой постоянно охотятся мерзкие зеленокожие коротышки, желающие повесить твою кожу в своем доме над камином, или что там у них есть. То волей-неволей, ты загоняешь тревоги за судьбу других людей, как можно дальше, поскольку они мешают тебе оставаться в строю и сосредоточиться на одной цели — выживании.
— Не уходи далеко. — Предупредил, стоявший на посту филиппинец. — Вокруг темно и много хищников, да и трясин, Клайв говорит, хватает.
— Я недалеко. Вернусь минут через пятнадцать.
— Смотри сам. Бежать вытаскивать тебя из пасти голодных монстров я не стану.
Он оперся о гоблинское копье, которыми вооружен наш отряд, за исключением Дарвиша и кузнеца, ну и меня, разумеется. Всем своим видом Маркиз показывал свое пренебрежительное отношение ко мне. Видимо, глубоко ему в душу запал тот факт, что я дал нормальное оружие Калаврату, но не дал ему, даже после прямой просьбы.
Я шел по узкой полоске земли, разделяющей окружившую наш островок болотную воду на две части. С одной стороны оставаться на ночевку, посреди болота — не самая хорошая идея. Комары и неприятные запахи знатно портили сон. С другой — крупные хищники, привлеченные пламенем костра и запахом еды, не смогут подобраться незамеченными.
Отойдя от лагеря на достаточное расстояние, я, глубоко вздохнув, поднял голову к небу, наблюдая за едва видимыми в просвете листьев звездами. Еще в первую ночь, пребывания в этом мире, я пытался найти на небосводе, хотя бы одно знакомое с самого детства созвездие. Увы — звезды были чужими. Незнакомыми. В институте я сильно увлекался астрономией, вдоль
