В оковах льда - Карен Монинг

— Я не кое-что. И я не ребенок, — возмущаюсь я.

— Она не имела никаких прав убивать посетителей моего заведения. Ее предупреждали. Неоднократно.

— Ты же знаешь, как она слушает. Тебе не следовало приводить ее в клуб и оставлять без присмотра с мечом. Как ты мог оказаться настолько глуп?

— Ребьзя, харэ уже говорить обо мне так, словно меня здесь нет!

— Осторожней, ши-видящая, — предупреждает он Джо тихим голосом. Тихий голос от Риодана — совсем не хороший признак.

— Я предлагаю остаться вместо нее. Она — всего лишь ребенок.

— Я не ребенок! И она ни хрена не останется здесь. Никто не останется здесь! За исключением, возможно, меня!

— Ты понимаешь, что это будет значить, — говорит он Джо, как будто я не произвожу никакого шума, сражаясь со стеной и четырьмя цепями. — Если она сделает хоть один неверный шаг — ты труп.

Я чувствую, как от моего лица отхлынула кровь. Я всегда оступаюсь. Это моя вторая натура, второе имя после «Меги». Я просто не в состоянии не оступиться, не сделав неверный шаг. Это просто часть меня.

— Понимаю.

— Нет, не понимает! — кричу я. — Она не соображает, о чем говорит! Она понятия не имеет, что вы, челы, действительно делаете. Кроме того, она меня совсем не заботит. Можешь грохнуть ее. А можешь с таким же успехом и отпустить.

— Заткнись, Дэни, — рявкает Джо.

— Ты должна подписать заявление о приеме на работу, — обращается Риодан к Джо.

— Не подписывай, Джо! На нем наложены какие-то чары.

— Я здесь в качестве заложника или для приема на работу? — спрашивает Джо.

— Мне требуются официантки. Несколько из них…, — Риодан бросает на меня взгляд, — …пострадали на днях.

— Я не убивала людей.

— В двух из них было достаточно плоти Невидимых и, очевидно, ты не смогла их отличить, — поясняет Риодан.

«Я убила людей? Сколько Невидимых они сожрали?»

— Хочешь, чтобы я работала официанткой? — в ужасе выдыхает Джо, будто это хуже смерти. — Я пыталась обслуживать столы в средней школе. Я не могу. Я роняю тарелки. Я проливаю напитки. Я научный работник. Лингвист. Я живу своей головой. А не обслуживаю столики.

— Очень кстати, что у меня под рукой два заявления. — Риодан вытаскивает согнутый пакет бумаг из своего кармана.

— Почему два? Я не собираюсь обслуживать столики, — шиплю я враждебно.

— Я должна обслуживать Фейри? Принимать заказы и их выполнять? И подносить все к их столам? — У Джо никак не укладывается это в голове. Как для нее, так лучше уж оставаться прикованной к стене, чем обслуживать столики.

— И моих людей. Периодически, думаю, даже и меня самого. С улыбкой. — Он медленно оглядывает ее сверху донизу. — Тебе пойдет униформа. Так что, мы подписываем. — В типичной манере Риодана, не ставить ударение в конце вопроса. Он знает, что она подпишет. Он читает Джо, как раскрытую книгу.

Мои цепи гремят, когда я исступленно дергаю их со всей оставшейся у меня силой. Он не заставит Джо работать в детском подклубе. У нее такой же тип лица — утонченное нежное и хорошенькое — что она может носить очень короткие волосы, как сейчас, и при этом оставаться весьма соблазнительной. Даже эти дурацкие очки, которые она нахлобучивает себе на нос, когда читает, только добавляют ей шарма, потому что они придают ее чертам еще больше изящности. Она — что-то неземное. Она не станет носить коротенькие клетчатые юбчонки, облегающие белые блузки, гольфы, и детские туфельки. Она не будет делать то, что от нее ожидает он и его кобели! «Честер» может проглотить ее, как лакомый кусочек, и выплюнуть кровь и хрящи.

— Нет, Джо, — решительно говорю я. — Не смей.

— Подписываем, — отвечает Джо.

Он расковывает ее, протягивает ей «заявление» и ручку.

Она разглаживает его у стены и подписывает, даже не глядя.

Затем складывает его и протягивает обратно ему.

— Поднимайся на лифте тем же путем, каким и пришла. Там тебя будет ждать Лор. Он выдаст униформу. Приступаешь сейчас же. Твой приоритет — делать счастливыми моих покровителей. 

— Там тебя будет ждать Лор, — повторяет Джо. Она запускает руку в свои короткие волосы, и кидает на него такой взгляд, что даже меня удивляет, столько в нем было яиц. — Кажется, ты говорил, что твои парни рассчитывают с нами расправиться.

— Если не вручишь ему подписанное заявление, он так и сделает. И один совет: смотри, чтобы он увидел его сразу, как выйдешь из лифта.

— А как насчет Дэни?

— Она скоро поднимется.

— Она идет со мной и прямо сейчас, — не соглашается Джо.

— Никогда. Не указывай. Мне. Что. Делать. — Слова Риодана опять звучат обманчиво-мягко, и не знаю, как у Джо, но меня дрожь пробирает, когда он говорит таким тоном.

— Катись отсюда, ты тупая гребаная ши-овца! — взрываюсь я. — Со мной все будет в порядке. А было бы еще лучше, если бы ты здесь никогда не показывалась! — Теперь он владеет ей. Он наложил на нее какое-то заклинание. И это так бесит, что меня всю трясет.

После ухода Джо, Риодан подплывает ко мне, прям как по воде — в своей излюбленной, хоть и странной манере. В присутствии Джо он так не двигался. Он все делал в замедленном режиме, когда она была здесь.

Я вижу блеск серебряного ножа в его руке.

— Чувак, не надо меня резать. Я подпишу это сраное заявление. Просто дай мне уже эту чертову ручку. — Мне нужно отсюда выбраться и как можно скорее. Я должна спасти Джо. Она подставила себя под огонь ради меня. Я не могу этого вынести.

— Детка, когда ты научишься.

— Ты удивишься, узнав, чему я уже научилась.

— Возможно, ты сможешь молотить по паутине ногами и вырваться из нее, но с зыбучими песками это так не работает. Чем сильнее ты борешься, тем глубже засасывает. Сопротивление лишь ускоряет неизбежное погружение.

— Никогда не была побеждена. И никогда не буду.

— Ровена была паутиной. — Он прикасается к моей щеке рукой, в которой зажат нож. Серебряное лезвие в дюйме от моего глаза. — Угадай, что я.

— Огромный геморрой в моей заднице.

— Зыбучие пески. И ты танцуешь на них.

— Чувак, а к чему нож?

— Меня больше не устраивают простые чернила. Ты подпишешь мой контракт кровью.

— Мне казалось, ты сказал, что это заявление, — раздраженно огрызаюсь я.

— Так и есть, Дэни. В очень эксклюзивный клуб. Мой клуб.

— Он ничей.

— Подписывай.

— Ты меня не заставишь.

— Тогда Джо умрет. Медленно и мучительно.

— Чувак, о чем ты там бормочешь? Расковывай меня скорей и давай уже сюда это гребаное заявление.

Над моей шеей гильотина. Я слышу свист, рассекаемого ей воздуха. На блестящем лезвии выгравировано имя: «ДЖО». Краем глаза я вижу это, в каждом сделанном мною шаге. Это сводит меня с ума.