Сказания и легенды средневековой Европы - Марк Орлов

Один древнедатский писатель — Торфеус, живший в XVII столетии, приводит свидетельство какого-то исландского монаха или священника, лица, надо полагать, весьма авторитетного для Торфеуса. Этот монах будто бы со всею положительностью утверждал, что эльфы вовсе не плод досужей фантазии людей, что они действительно существуют, что они такие же Божьи создания, как и ангелы, добрые и падшие, что у них есть оба пола, как у людей, и что они могут размножаться, как люди. Об этом последнем обстоятельстве упомянутый монах заключал из того, что существуют многочисленные сказания (которые он, очевидно, принимает за несомненные факты) о брачном сожительстве эльфов с людьми. Следовательно, эльфы представляют собою как бы особый самостоятельный народ. Живут они и в замках, и в домах, и в маленьких хижинах, потому что среди них, как и среди всякого другого народа, существуют и богачи, и бедняки. И по нраву эльфы тоже могут быть всякими: злыми и добрыми, веселыми и печальными. Они спят и бодрствуют, едят и пьют, и вообще по складу своей жизни, как казалось исландскому монаху, не отличаются, да и не должны отличаться от людей ни чем иным, кроме того, что они духи.

Народы дальнего севера делили своих эльфов на группы, главным образом по образу их существования: различали полевых, водяных, лесных, горных эльфов.

В описании наружности этих существ приметы, вообще говоря, сходятся, не впадают в противоречие. Эльфов представляли себе в виде мелких существ. Когда они вытягивались во весь рост, то их головка лишь немного возвышалась над уровнем травы. У них очень большая голова, коротенькие ноги, но зато очень длинные руки. Эльфы очень проворны, ловки, смелы. Они всегда склонны к злым штукам. Они обладают всегда каким-нибудь высшим артистическим талантом; талант этот находится в зависимости от склада существования. Эльфы горные — отличные кузнецы, эльфы водяные — музыканты, эльфы воздушные — танцоры, и т. д. Танцы, судя по сказаниям, любимейшее развлечение эльфов. В светлые лунные ночи эльфы собираются толпами и пляшут хороводами по росистой траве. Само собою разумеется, что на том месте, где кружился такой хоровод, трава бывает примята в виде круглой площадки. В Дании и в настоящее время каждый деревенский житель, выйдя утром в поле и увидя такой круг примятой травы, сейчас же заключает, что на этом месте в ту ночь танцевали эльфы. Надо, впрочем, оговориться, что эти круги примятой травы, — «Elts-dans» (эльфо-пляс), как называют их датчане, — не всякому дано видеть, а видят их только люди, родившиеся в воскресенье. Впрочем, к кому эльфы благоволят, тому они дают особую книгу, по которой можно читать будущее, и обладатель такой книги овладевает способностью видеть «эльфо-плясы», хотя бы родился и не в воскресенье.

По датским народным сказаниям, эльфы живут в болотах и вообще около воды. Их мужчины обычно принимают вид крошечных старичков в широкополых шляпах. Женщины их отличаются волшебной красотой. Но интересно, что эльфа не целая женщина, а, так сказать, ее передняя половина; если же посмотреть на нее сзади, то там ничего не окажется; там просто видна какая-то черная впадина. Выходит вроде того, как если бы человека рассечь вдоль, с головы до пят, по площади, проходящей по плечам и бедрам, и всю внутренность из передней половины тела выкинуть вон. Это одно из самых странных созданий народного воображения. Однако, передний фасад снаружи в этой фантастической половинке женщины сохраняется во всем его ослепительном блеске и полон опаснейших чар, вследствие чего молодым мужчинам настоятельно рекомендуется избегать встречи с эльфянками и бежать от них, изо всех сил сопротивляясь их очарованию; а они еще усиливают это очарование музыкою, так как обладают каким-то особенным сладкозвучным инструментом. Когда же смертный, не устоявший перед соблазном, приближается к эльфянкам, они открывают рот и дуют на него, и если их дуновение до человека дойдет, то он мгновенно падает мертвым.

Водяные эльфы у датчан называются «нокке». Это духи, следящие, так сказать, за порядком в делах любви: они жестоко карают изменников и изменниц. Сверх того, нокке прекрасные музыканты и охотно берутся обучать музыке людей. За это надо им пообещать, что они, в день всеобщего воскресения, воскреснут вместе с людьми. Для объяснения скрытого смысла этого странного условия приведем здесь одно из ходячих сказаний о нокке.

Двое детей играли на берегу речки, протекавшей перед домом их родителей. Вдруг из глубины воды появился нокке, уселся на поверхности воды и начал играть на золотой арфе и петь. Дети ему сказали: «Добрый нокке, какую пользу принесет тебе твое пение, ведь ты все равно не удостоишься спасения». Услышав эти слова, нокке горько заплакал. Дети потом вернулись домой и рассказали об этом своему отцу. А отец их был священник. Он сделал своим детям выговор, упрекнул их в том, что они поступили неправильно. Он велел им вернуться обратно на берег и утешить нокке, сказав ему, что он будет спасен. Дети послушались, вернулись к реке и нашли нокке все еще сидящим на прежнем месте и плачущим. И они сказали ему: «Добрый нокке, не плачь! Наш отец говорит, что ты будешь спасен вместе со всеми другими». Как только нокке услыхал эти утешительные слова, он тотчас с радостью вновь схватил свою арфу и услаждал детей музыкою и пением до самой ночи.

Эта черта сближает датских нокке с нашими русалками, которые, по народному поверию, суть (между прочим) души младенцев, умерших некрещеными. Младенцев мертворожденных или скончавшихся без крещения русалки похищают из могильных ям и уносят в свои воды; они крадут их даже из-под порога избы. В течение семи лет в Троицын и Духов дни души этих младенцев летают по воздуху и выпрашивают себе крещения. Думают, что их можно спасти произнесением слов: «Крещаю тебя во имя Отца и Сына и Святого Духа!» и ежегодными панихидами в первый понедельник Петрова поста. Если же в семилетний срок они не будут искуплены молитвами и не услышат ни от кого приведенных слов, то навсегда остаются в обществе русалок.

Вот еще рассказ, занесенный в одну из скандинавских саг. Король Суафурлами однажды, возвращаясь с охоты, заблудился в горах. На закате солнца он заметил какую-то пещеру посреди груды скал. У входа в нее сидели два карлика. Король обнажил меч и кинулся на них, но они взмолились о пощаде. Король внял их мольбе и стал их расспрашивать, кто они такие и как их зовут. Оказалось, что один из них был Дирин, а другой Дуалин. Услышав эти имена, король сейчас же вспомнил, что эти два карлика славились своим особенным искусством в выделке оружия. Он отпустил их с миром, но взял с них слово, что они изготовят ему меч с ножнами и поясом из чистого золота. Меч этот должен был резать железо и камни, как лен, и всегда обеспечивать победу тому, кто им владеет. В назначенный день король вновь явился к этой пещере, и карлики подали ему великолепно выкованный меч. Подавая его королю, один из карликов сказал, что этот меч будет бить насмерть без промаху, что при его посредстве будут совершены три великих преступления и что сам король погибнет от этого меча. При этих словах Суафурлами бросился на дерзкого карлика, чтобы ударить его, но тот мгновенно увернулся и юркнул между скал, а удар меча обрушился на камень, который был рассечен этим ударом, как глыба масла.

Под покровительством эльфов находятся некоторые деревья, например липы, которым ради этого шведские крестьяне и до сих пор оказывают некоторое внимание. Луговая трава тоже — ее семена и корни в зимнее время оберегаются эльфами черными, подземными, а всходы и вообще надземные части — эльфами светлыми.

Многочисленные сказания Германии свидетельствуют о разных талантах эльфов. Они, т. е. их дамы, бесподобно владеют веретеном, как и наши русалки, и французские феи. В Гессене народ чтит «даму» Гольду (Frau Holda), которая является чем-то вроде носительницы вешних и летних даров — цветов, плодов, муки и вкусных печений из нее; главное же ее дарование — это искусство прядения. Она поэтому представляется как бы гением пряжи, покровительницею прях; искусных и усердных она награждает, ленивых карает.

У эльфов бывают праздники, по ирландскому поверию, дважды в год; первый весною, второй на Рождество. Весною легендарный герой Ирландии О’Доногью вылетает на белом коне из глубины Килларнейского озера и, окруженный блестящею свитою эльфов, поднимается на небо. Кто удостоится видеть этот взлет героя, тому он предвещает великое счастье и удачу во всем. В зимний же праздник эльфы поднимают дикий шум и грохот, внушающий страх. Эти зимние их праздники у немцев известны под названием скачки бешеного охотника — Wuthender Jager.

3. Гномы, хранители кладов и т. п

Гномами называются подземные духи, по преимуществу горные, и притом минные, т. е. водящиеся в местах, изобилующих полезными ископаемыми, особенно же драгоценными металлами и каменьями. Из старых писателей, знатоков по части горного дела, авторитетом считался Агрикола (1566). Подробно описывая в своей книге «О подземных минералах» всяческие руды и способы их обработки, он не забывает упомянуть, однако, и о минных духах. Он говорит, что эти духи бывают разного вида: одни маленькие, похожие на пигмеев, другие — вроде дряхлых, согбенных старцев.