Начало - Андрей Васильевич Лео

Остальное наше барахло еле удалось за два дня перетащить. Ох и задолбался же я! Однако крепкое тело у Мишки. Другие бы к вечеру пластом лежали, всё же приходилось семь вёрст пройти, то с мешком, то без, и так много раз, с утра и до вечера, а я держусь. Хотя чего столь рьяно за доставку взялся, сам не пойму, мог спокойно всего пару ходок в день делать и за неделю управился бы. Да-а уж. Подвигал попой, мозги отдохнули.

На второй день чуть не получил рогом в задницу, больно уж расслабился. Тропинка на хутор Софы местами через чащобу идёт, поэтому лося я увидел лишь в последний момент и вместе с мешком сиганул в кусты. Мешок, кстати, лосю на рога упал и дал мне время вскарабкаться на дерево без последствий для пятой точки и штанов. И только сверху я разглядел, что напал на меня, по сути, не особо крупный лосёнок. Впрочем, Мишкиному организму вполне хватило бы удара и таких рогов. Сделал себе зарубку на память: в лесу не расслабляйся, сто раз пройдёшь тихо-мирно, а на сто первый наткнёшься на медведя или на братца с дубиной.

А дома со мной в конфликт вступили ещё одни рога: коза, видишь ли, восприняла меня как самое низшее существо в нашей общине. Решила, что может помыкать моей персоной – выгонять из сарая, когда вздумается, бодать, просто проходя мимо. Я, пока вещи переносил, отмахивался от неё, словно от надоедливой мухи. А утром третьего дня встал поздненько, выполз на свет белый, лениво потянулся, ну и получил нехилый удар по спине. Ни фига се, думаю, чашечка кофе с утречка.

Прокатившись по земле, проснулся окончательно. Вскакиваю, готов жизнь подороже продать, а нападающих нет. Нигде нет! Стоит коза напротив, башкой трясёт и сверлит меня сердитым взглядом. Не понял! Мне это рогатое недоразумение плюху отвесило? А как?! Я ж до сих пор чувствую удар меж лопаток. Прикинул, где стоял, как пришёлся удар. Ё-ё… да она с крыши землянки сиганула! Охренеть!!! Прыгнуть метра на три и точно башкой попасть. Вот ведь… козлень.

Похоже, эта зараза опять атаковать собралась. Ну-ну, давай. Иди сюда. Щас я из тебя козла отпущения сделаю. Подлетающую козу встретил пяткой в лоб. Хорошо пробил, аж нога онемела. Что, родная, мало? Схватил за рог, подтянул к лицу: «В глаза смотреть! Ты – местный таракан, а я – твой хозяин». Не понравилось, продолжила бодание. На тебе добавку! Со всей злости и дури приложил кулаком меж рогов. Чёрт! Так и руку сломать можно.

Коза, потряхивая головой, неуверенно побрела к землянке. Надеюсь, конфликт исчерпан.

– Навоевался?

Софа подошла незаметно. Я махнул отбитой рукой, слов просто не было.

– Ты бы ей лучше морковки дал, друзьями бы стали. Она подачку два дня выпрашивала, а ты её кулаками.

Да уж, выпрашивала, рогом в бочину. Постепенно адреналин в крови сходил на нет. Постарался припомнить подробности нашего с козой общения. А ведь действительно могла она вкусненькое выпрашивать. По-своему, по-козлиному.

– Да кто ж так просит? Надо морду тянуть, а не рогами тыкать.

– Ты же на неё как на вещь неодушевлённую смотрел, вот она и объясняла, что живая.

Ага, как на безразмерный пакет молока я на неё смотрел.

– А сегодня-то с утра что за припарка после сна? Вся спина болит.

Знахарка смеётся и пальцем на солнце показывает:

– Где утро, и где ты.

Э-хе-хе, значит, меня распорядку дня учили. У-у-у, только надзирателя-трудоголика в виде козы нашей компашке и не хватало.

– Давай я спину и руку посмотрю, горе-воин.

– И на ногу тоже… взгляни.

Осмотр серьёзных повреждений не выявил. На спине, правда, огромный синячище, рука припухла, но жить буду.

Проведя утренние процедуры, по совету Софы взял пять морковок и пошёл мировую подписывать. Нужно вовремя признавать свои ошибки. Нашёл Ферю (так козу зовут) за сараем. Спокойненько травку щиплет и с опаской косит лиловым глазом. Я присел рядом и завёл душевный разговор под бут… э-э… под морковку.

Сначала норов демонстрировала: ничего брать не хотела, всё бороду воротила. Тогда я сам смачно захрустел подношением. Такого издевательства её душа выдержать уже не смогла. Расстались нормально – не друзья, но и не враги.

На следующий день к нам на хутор заглянул сын Ходока Парамон – угрюмый мужик, ездивший с нами в Устьянское. В поездке наша старшая смогла договориться о помощи в строительстве сарая. За полдня мы с ним доложили стены, покрыли тёплую часть толстыми брёвнышками в один накат и приготовили жерди для крыши.

Ну, с этим я и сам справлюсь, работа ответственная, но не тяжёлая. Каждую жердину и каждый кусок бересты необходимо тщательно закрепить, иначе ветер, снег и дождь быстро сделают из крыши решето. Тут же Софа с Машулей принялись просушенным мхом щели в стенах конопатить: сквозняки нам ни к чему. Потом я их для надёжности ещё и глиной промажу.

За хлопотами пролетело полтора месяца моей жизни в этом мире. День пятнадцатое сентября оказался пятницей. По сути, рабочий день, но я решил устроить нам выходной, уж больно мы с Машкой вымотались. Опять наварил вкусностей, пожарил шашлычок, даже морс сварил. Попытался сделать из глины бокалы для застолья, но в результате их обжига постоянно получались какие-то абстрактные фигурки в стиле раннего Пикассо. Или глина не совсем та, или я неправильно обжигал. С кирпичами всё же проще было. Обидно, отличный замысел пропал. Но девчонки и так рады.

Через три дня, закончив крышу сарая, взялся за разбирательство с золотишком. Надо успеть осмотреть Волчий ручей до холодов, а то, когда снег падать начнёт, в воде уже особо не побрязгаешься. Спилил приглянувшуюся сосну новой пилой – ох класс, приятно хороший инструмент в руках держать. Выпилил чурбачок нужных размеров, расколол его надвое и принялся выстругивать лоток для промывки золота, как учили. День мороки – и средство повышения нашего благосостояния готово. Что ж, завтра начнём разведку, пора вспоминать подзабытые навыки.

В студенческие годы у многих пацанов и девчонок в нашем институте любимым летним времяпрепровождением была работа в стройотряде. Основная причина – деньги, их студентам вечно не хватает, да и весело там. Тугрики, полученные за ударный физический труд, являлись отличным финансовым подспорьем почти весь учебный год. Если сильно не шиковать, то хватало и на одежду, и на развлечения. Я не стал исключением, жить на одну стипендию тяжело, а тянуть лишнее с родителей не хотелось, они и так чуть ли не каждый месяц посылки с провизией присылали.

Поэтому стройотрядовскому движению я отдался всей душой и с превеликим удовольствием. Три жарких лета стройки Страны Советов