Рассвет Янгчен (ЛП) - Йи Ф. К.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда телеги подъехали к участку стражи и остановились, желудок Кавика стал котлом, как в тот раз, когда он впервые ступил на континент. Он кипел, перегревшись, просил его развернуться и не ехать дальше. Солдаты Царя Земли пугали его сильнее, когда он стал старше. Вместо безликих и крепких зеленых великанов они были людьми, непредсказуемыми и опасными. Он чуял зеленый лук в их дыхании, мог понять, кто из них ненавидел своего капитана. План мог развалиться, если один из них был в плохом настроении.
Он затаил дыхание, пока солдаты сдвигали брезент и проверяли графины густого уксуса, свертки тканей, кадки молотого зерна. Они попросили его пропуск, и он дал его, стараясь не кричать, когда амулет покинул его руки. В этот миг шанс попасться был самым высоким.
Они пропустили его без проблем. Его и весь караван.
Он не мог поверить. То, что он хотел все время сделать, было сделано. Он покинул Бин-Эр. Аватар сделала невозможное. Это было ее благословением.
Восторг пропал, когда он вспомнил, что его великий побег был лишь компонентом большого плана. Его родители все еще были в городе за ним. Благословение Аватара, он застонал, а сердце перестало колотиться в груди.
Они добрались до гор. Это были четыре неприятных дня в конце ведущей телеги, он использовал воду, чтобы не давать хрупким товарам задевать друг друга на каменистых тропах. Кучер, которого звали Чои, мало говорил с ним, пока они ехали вверх и вниз по склонам, по извивающимся опасным тропам. Ночи проходили в тишине у костра.
На пятый день караван огибал поворот, и раздался вопль. Кавик поднял взгляд, его шея хрустнула, он увидел шпили, поднимающиеся из тумана.
Он и пара других членов каравана, которые не были тут раньше, встали и сдвинули капюшоны, смотрели благоговейно. Иначе нельзя было. Издалека Северный Храм Воздуха казался украшением, которое вырезали из вершины горы с поразительной точностью. Зеленые шапки башен были хрупкими и деликатными, как шапки грибов. Замок, парящий в небе.
— Хватит пялиться, — сказал Чои. — Мы туда не пойдём.
Мужчина был технически прав, телега не могла попасть в храм сама. Процессия не поднялась выше, а спустилась в долину, где было несколько полей парового ячменя. И, к удивлению Кавика, маленькая деревня. Когда он спросил название, Чои пожал плечами.
Они добрались до главной дороги рядом со складом и разгрузили товары, простые банки для зерна, уксуса и растительного масла. Труд низкого уровня на краю улицы. Но Кавика потряс городок, как и храм. Тут около трети человек были Воздушными кочевниками.
Он еще не видел так много представителей бродячего народа в одном месте, занимающихся делами — если это можно было назвать делами. Монахи всех возрастов просто… блуждали. Их ноги касались земли.
Дети в оранжевых шалях гонялись друг за другом мимо колен старших, получали слова, которые можно было посчитать строгими, когда они врезались в людей. Взрослые общались с мирянами, жалуясь на погоду, свирепых животных, доступность яиц в последний месяц. Воздушные кочевники кривились, наступая на грязь, и стонали в смятении, когда понимали, что забыли планеры в другой части городка.
Невероятно. Кавик смотрел на обычных жителей, гадая, сколько их загорится от духовной радости на его глазах.
Никто. Обычные мужчины и женщины пропускали Воздушных кочевников, но не падали ниц. В начале и конце разговора монахи исполняли небольшие поклоны, складывая ладони, как верное подчеркивание, а не заявление о недостойности.
— Откуда эти люди? — спросил Кавик, опуская еще набор банок на землю с помощью воды.
— Отовсюду, — сказал Чои. — Они не маги воздуха. Они просто живут тут, собирают то, что растет в горах. Такие поселения есть и вокруг других Храмов Воздуха, там монахи и монахини могут брать то, что им нужно.
Кавик вытащил весь груз. Чои хмыкнул одобрительно от мягких движений мага воды.
— Мы закончили рано, так что можешь посмотреть деревню, если хочешь. Но осторожно. Ты все еще близко к священному месту.
Будто он мог забыть, окружённый множеством бритых голов. Кавик спрыгнул с телеги. Он прошёл пару шагов, и мальчик в желтом одеянии обратился к нему:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Фруктовый пирог? — сказал юный Воздушный кочевник мелодичным писком, держа поднос выпечки над жутко неровной головой.
— Да? — Кавик не был голоден, но не хотел грубить. Он взял круглый пирог размером с блюдце с лиловой завитушкой сверху, откусил от него. Начинкой был хороший сладкий ямс, но он пролился на его пальцы, испачкав их.
— Кхм, — мальчик протянул миску с монетами в ней, звякнул ими, ожидая пополнения.
Ох. Угощение не было подарком для встречи гостей. Кавику пришлось исполнить танец смущения, пока он искал свободной рукой в карманах, держа наполовину съеденный кусок пирога вдали от одежды.
У него не было ничего меньше серебра.
— Сдачи нет, — сказал юный монах, глядя на него темными, как бездна, глазами. — Собираем на больницу, — он указал на большое здание выше в долине. — Аватар ждет там. Поспеши, путник.
«Как скажешь, странное дитя», — Кавик бросил деньги в миску и пошёл по склону к новому боссу.
* * *
Кавик, как мальчик на побегушках, мог считать точно и быстро. По его оценке, больница была вдвое больше, чем должна быть, учитывая количество жителей в городке. Он замер у двери каменного здания, искал ловушку, которая могла проглотить его, а потом вошел.
Ряды кроватей занимали открытый этаж. Работники из Воздушных кочевников ходили среди рядов, пытаясь помочь больным и раненым, но их было слишком много, чтобы заняться всеми сразу. Куда бы он ни смотрел, Кавик видел обморожение, голод, ножную гниль, снежную слепоту. Перевязанные конечности и впавшие щеки. Такое состояние могло убить быстро, если не быть готовым.
Сухие травы горели в углах, и был монах, чьим долгом было направлять ветер в окна, но запах гнили был заметным. Кавик дышал пару дней чистым горным воздухом, и перемену было тяжело вынести.
«Бин-Эр так же пахнет. Ты просто привык и забыл».
Аватара было легко заметить. Она двигалась среди кроватей, окруженная старшими монахами, которые теребили деревянные бусы пальцами, пока она исцеляла пациентов. Пока Янгчен работала, она тихо говорила с одним из старших, стариком с усами, который был лысым сам по себе, остатки белых волос создали короткую юбку вокруг гладкой головы, торчащую в стороны.
Он посмотрел на Кавика. Морщины вокруг его глаз напоминали разные тексты, написанные поверх друг друга на одной бумаге, и он то ли выражал дружелюбный прием, то ли пылкое презрение. А потом он склонился к уху Янгчен, явно продолжив важный духовный разговор.
* * *
— Серьезно? — сказал главный настоятель Сонам, шепот звучал как вой протеста.
Янгчен смотрела на задание.
— Да.
Многие Воздушные кочевники хорошо умели говорить уголком рта. Они все когда-то были юными, даже старики, как Сонам, и почти все детство проводили, сидя аккуратными рядами, повернувшись в одну сторону, пока старейшина произносил поразительно долгую лекцию. Ее народ умел негромко говорить с соседом.
— Аватар, мы говорили об этом, — усы Сонама были дополнительным щитом. — Нельзя приводить своих шпонов в храм.
Янгчен замерла над женщиной, у которой не проходила лихорадка. Она бросила воду, которую использовала, в ведро отходов, набрала новую из чаши помощника. Шар жидкости прохладно сиял между ее руками голубым светом. Она нежно прижала его ко лбу женщины, как сделала бы с мокрым полотенцем.
— Во-первых, мы сейчас не в самом храме, — сказала она. — Во-вторых, он еще не начал шпионить для меня, так что он — лишь мой гость. В-третьих, осмотрись. Мы тонем. Это один город без равновесия, миру еще хуже. Он мне нужен.
— Приводить к нашему порогу дела других народов — не способ сделать все проще. Ты не знаешь, как лидеры мира отреагируют, узнав, что ты управляешь операциями из храмов.
Янгчен поменяла воду, пролив немного на пол, начав снова.