Мистер Х. Бонус - Леона Хард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Твой разум жив, поэтому не можешь поменять хозяин. Он настроен исключительно на меня. Если убить твой разум, сделав полноценной куклой, то с легкостью перейдешь к другому хозяину, если я не устраиваю! - он говорил всё это совершенно серьезным тоном, но при этом естественно насмехался.
Сволочь! Естественно "сделать куклой - означает морально убить"! Раздраженно взяла подушку с дивана и швырнула в него. Связанного и беззащитного. Пусть и такого, но он с легкостью увел плечо, в результате чего подушка пролетела мимо.
- Косая, - прокомментировал, тут же продолжая объяснение. - У тебя только такой вариант, а мне можем сделать лоботомию или, к примеру, сотрясение мозга, заставив временно забыть о тебе.
Черт возьми, как ему удавалось оставаться таким спокойным и говорить с насмешкой о подобных вещах.
Мы в ловушке. Связаны по рукам и ногам. Мы больны, в конце концов.
Едва пришло болезненное осознание я обратно присела на диван, вплетая пальцы в волосы, и, обреченно разглядывая бутылку ледяной воды, которую за разговором время от времени прислоняла к шее, груди или лбу в попытке немного остудить мысли.
- Значит, нет выхода? И что же делать? - спросила сама у себя, но Джокер ответил:
- Предлагаю не драматизировать ситуацию и смириться со случившемся, а считать это обычной любовью между мужчиной и женщиной.
- Любовью, умноженной во сто крат, при которой в случае расставания на небольшое время будет ломка? Нас будет физически ломать? Вплоть до озноба, слабости в теле? Попытаемся расстаться - или сойдем с ума, или будем мучиться от ломки? Да? А еще забыла, что время время у нас будет прилив или как ты назвал всплески? Что это?
- В моменты всплеска наша связь требует немедленного физического контакта. И ей не важно, где мы находимся. Хоть на важном совещании, на экзамене, хоть на фонтане на центральной площаде.
- Печально, - прокомментировала я. С каждым новым ответом чувствовала себя все хуже и мрачнее. Будто меня раздавливали тяжелой плитой, Макс же выглядел гораздо спокойнее. Думаю, у него было достаточно времени, чтобы смириться и получше изучить эту страшную связь между нами. Я не думала никогда, что наша связь хозяин-кукла психологически разовьется. Прежде считала это лишь названием тех странных отношений принуждения - рабства куклы.
После ответов я долгое время провела в задумчивости, попивая ледяную воду, Макс же размышлял о своем, развалившись в кресле.
- А если вдруг я захочу завести ребенка. Он будет здоровым? - поинтересовалась уже ради того, чтобы приостановить этот странный воображаемый нависший меч опасности над головой.
- Мы тоже здоровы.
- Просто с небольшим отклонением от психической нормы? - с насмешкой уточнила степень нашего заболевания.
Тут уж Джокеру пришлось согласиться, хотя до последнего предпочитал считать нас здоровыми.
- Просто с небольшим отклонением от психической нормы, - спокойно подтвердил.
И снова возникла гнетущая, странная обстановка, дающая время принять и осознать сказанные слова. Она длилась долго, пока Джокер не посмотрел на настенные часы и не начал отсчет:
- Девять...восемь...семь…
- Что? Что ты отсчитываешь? - я сразу забыла все странные думы, сбросила давящее ощущение безысходности, подорвавшись с дивана.
Поначалу не поняла, что отсчитывал и зачем пристально рассматривал секунды на настенных электронных часах. Запаниковала, пятясь назад. Этот безумный огонь в Джокере заверсту всегда чувствовала. На счете семь он бодро подорвался со стула, перекручивая запястья. Кажется, связала я крайне отвратительно. Через секунду он сбросил галстук, показывая освобожденные руки.
- В свое время я научился рассчитывать периоды ломки. Они волнообразны. Всплесков у меня раньше не было, но я читал о них, а также исходя из недавних ощущений, похоже сейчас будет всплеск. Кажется, как и ломки, они тоже волнообразны. С учетом длительности разлуки, при нашем голоде и скуке друг по другу и максимальной близости тел нас шарахает раз в тридцать минут.
- Как в лифту? И… и машине? Боже... Я сойду с ума от этих всплесков! Нееет.
- Катя, да! Сейчас. Через две секунды.
- А как же ужин? - наивно предложила, уже чувствуя, как стремительно приближалось сильное горячее тело Джокера, с капельками пота на шее, руках и лице. Вкусить бы эти проклятые капли, а то страстно захотелось пить.
- А на ужин ты...
Конец
Позднее мне была поведана правда, что Макс давно оплачивал налоги родителей, отбил "хотелку" господину Румынскому, не дав преследовать меня, а также помог с поступлением в университет. Камера в медведе функционировала, но смотрел Макс в нее крайне редко ( первые года совсем не пользовался, дабы не провоцировать возникновение ломки).
Эта помощь и внимание успокоили, подняли немного самооценку. Всё же обо мне не забывали.
По итогу, мы оба оказались неизлечимо больны. Не существовало способа или лекарства, способного прервать страшную психическую связь хозяина и куклы, поэтому что оставалось делать? Биться головой об стену? Пожалуй, нет. Лучше успокаивать себя мыслью, что мы психически привязались именно из- за первоначально возникшего чувства любви. По крайней мере со стороны Макса это очевидный факт, ведь по идее психически он был защищен от привязки к кукле.
***
Люди часто спрашивают, как мы друг другу не надоели и почему не отлипаем. Ластимся в любом приличном и неприличном месте. Уединяемся, где попало, иногда смущая обычных людей. Думаю, они просто завидуют.
Мы же с Максом в ответ переглядываемся и пожимаем плечами.
- У нас страшная болезнь друг по другу! - люблю отвечать именно этой фразой, но все без исключения люди думают, что мы шутим.
Конец.Кстати, о конце. Совершенно ясно, что умрем мы приблизительно в одно время. Уйдет один, а следом угаснет и второй.
Страшная привязка, но в тоже время и приятная...
Дорогие читатели, спасибо всем за внимание! Теперь уж точно всё!)
