Звезды для командора - Владимир Борода

подал голос с переднего сиденья Сергей.

— Действовать по обстоятельствам, стрельба в самом, самом крайнем случае. Ясно? -

с угрозой в голосе и с нажимом на "ясно" повторил Ленчик и опера хором, дружно, как школьники, протянули:

— Ясно!

За окном мелькнула и улетела взад заснеженная пустая будка поста ГАИ, замелькали за бетонным забором вонючие цеха, даже через закрытые стекла накуренного салона пробивало — сначала завод Пластмасс, ну а следом, пошли подряд — Сажевый, Нефтеперерабатывающий комбинат и прочая нечисть, нечисть-погань… Замелькали заснеженные поля, кусты, березки и низкие елки, впереди загорелись редкие огни. Поселок Береговой… Промчавшись через уснувший мертвым сном поселок, даже собаки не гавкнули, "Волга" вновь помчалась по пустынному шоссе, засыпанному укатанным снегом, искрившимся под светом фар, мимо проносились елки и березки, все опера молчали и только вспышки огоньков сигарет были видны в сумраке салона. Было немного тревожно. Но совсем немножко…

Первым нарушил долгую устоявшуюся тишину дядя Паша:

— Через пару километров Чернолучье. Куда дальше?

— Тормознешь, мента вытащим, покажет, -

коротко бросил ленчик и вновь воцарила тишина. Только шелест колес по укатанному снегу да рычанье мотора.

Остановившись перед первыми домами, дядя Паша покосился на Ленчика, тот шевельнул плечом и из салона выкатился Гоша. Рывком распахнув крышку багажника, за шиворот выволок оттуда сержанта и подтащил его к распахнутой двери.

— Куда дальше, тварь? -

тихо спросил Ленчик у помятого милиционера,

— Пря…пря…мо и потом… потом в конце налево… и до конца… по пра… правой стороне голубой дом… голубой… в два этажа… с балкончиком… номер сорок семь…

— В багажник его, -

скомандовал Леонид, машина взревела и помчалась по указанному адресу. Поворот, задом в сугроб, взревел мотор, машина выровнялась и все дальше, темень, редко где фонари тускнеют да фары освещают путь… Вот и дом голубой с балконом и номер 47.

— Стоп. Все за мной, дядя Паша в машине, мотор не глушить.

И вослед за майором милиции Леонидом Потаповым, в неизвестность, в непонятность, то ли за часами именными, то ли за пулей в живот, кто знает… Калитка на замке висячем, через верх раз и все, метнулась овчарка здоровенная, тенью, цепью звеня, без лая, хрипит только от злости, Ленчик ее по кумполу неизвестно откуда взявшейся монтировкой — хрясь… Взвыла овчарка человеческим голосом и рухнула в снег. За зашторенными и заледеневшими окнами свет пробивает, видать не спят, голубчики, но и не ждут, дела свои темные обделывают, крыльцо с плохо отколотым снегом-льдом, взмахнул Гоша руками и чуть всех не посбивал. Хорошо за столб вцепился, ну и начальник поддержал крепким словом, как палкой огрел. Только шепотом. Дверь заперта, но нет еще таких дверей, которые остановят оперов, Вовчик выдернул из кармана связку крючков да ключей, поколдовал немного, проволокой длинной тихонько снял крюк добавочный, ишь предусмотрительные, крюком закрылись, и просочились опера бесшумно в дом…

Темные холодные сенки, бочки, ящики, полки, дверь оббитая мешковиной, из-за нее тепло идет, тихонько на себя, не закрыта, рывком и вовнутрь — большая комната, стол разоренный с остатками роскошного ужина, лампа горит, радиола хрипит, из-за полураскрытой двери борьба слышна, вольная борьба двух разгоряченных тел, видать не первый час борются, подустали уже… Ленчик на ту дверь Гоше и Сергею указывает, а сам к другой, шторкой бархатной, вишневого цвета задернутой, ого! дверь-то на крюк закрыта снаружи, из комнаты, куда Гоша и Сергей ринулись, удивленные крики — мужской и женский, видать не ждали гостей, крюк долой, дверь нараспашку, на застеленной кровати человек спит, оборванный и худой. Храпит без задних ног, все проспать решил. Повернул голову спящего человека к себе Ленчик, вгляделся в изможденное страстями лицо, шепнул сам себе — пойдет, и Вовчику:

— Взял его и в машину!

Сгреб в охапку незнакомца лейтенант Кравцов Владимир, благо сил не занимать, рост метр девяносто три вес сто шесть и поволок на улицу, к машине. Ленчик следом, а уж догоняют его Гоша с Сергеем, на ходу шепчут:

— Шехер с блядешкой какой-то, мы их так и связали друг с другом, пусть дальше перепихиваются…

— Молодцы, -

так же шепотом благодарит за службу молодцов Ленчик, а они стервецы еще и щутят шепотом.

— Служим Советскому Созову!

И все под вой начальника райотдела Левобережного района и его любовницы. С трудом влезли в машину, дядя Паша покосился на ношу в руках Вовчика, сказал как сплюнул:

— Надо было грузовик брать!

— Ни чего, дядя Наша, мы мента из багажника в Береговом сбросим, полегче будет.

Дал дядя Даша по газам, умчалась в темень "Волга", так ее и видели. Только выхлоп остался висеть в чистом воздухе, в воздухе промороженного поселка Чернолучье…

— …Это девятнадцатый, прием, это девятнадцатый, у нас авария, Медведь упущен, прием, это девятнадцатый, черт вас всех побери, мать вашу греб пополам в бога душу жопу!.. Это девятнадцатый, девятнадцатый, ни чего не слышно, рацию говном забило…

На тесной кухне Яши Фишермана, кличка Чайник, было невпроворот от народа. У холодильника, на одной табуретке, примостились Гоша и Сергей, неразлучники, около раковины пристроился Вовчик, нависая всем своим огромным телом над незнакомцем, сидящем прямо на полу кухни и с огромнейшим недоумением взирающим на окружающих его людей. В коридоре шепчутся Яша и Ленчик.

— Пойми, друг сердечный, не куда мне его было волочь, ну совсем не куда, а у тебя чисто и ни кто не подумает…

— Ну ты даешь, Ленчик, спер человека, как американский гангстер, и ко мне приволок, я то ни чего, ни чего, но если Ленку разбудите, она вас всех на улицу выбросит, со смены она, злая, как крокодил…

— Да мы тихонечко, я сейчас оперов в подъезд выгоню, у меня секретный разговор к мужику…

Яша пошел под бок к спящей Ленке, Ленчик на кухню и негромко так:

— Живо все в подъезд и не шуметь там. Курить разрешаю.

Мгновенно кухня очистилась и освободилась, Ленчик легко приподнял незнакомца под подмышки и усадил его на табурет, прислонив к стене, что б не упал, так как от него несло густо перегаром.

— Все вопросы задавать буду я. От ответов зависим твоя судьба. Ясно?

— Более-менее, хотя соображаю я с трудом… Вы кто — КГБ?

— Я же сказал — вопросы здесь задаю я. Ты же отвечаешь внятно, точно, правдиво. Итак, фамилия, имя, отчество? Год рождения?

— Понимаете, на ваш вопрос ответить так сразу трудно, видите ли, я прожил несколько жизней, рождался несколько раз и фамилии у меня были разные. Не мог ли бы вы более конкретней сформулировать свой вопрос.

— Пожалуйста, -

невозмутимо пожал плечами Ленчик.

— Последние фамилия, имя, отчество, год рождения?

— Юрий Иванович Безухов, 1946 год…

— Отлично, место работы и место жительства не спрашиваю, так как вижу что не имеете. Теперь внятно, точно и правдиво объясните наличие в вашем кармане данного кожаного бумажника с вложенным в него паспортом на имя Юрия Ивановича Заикина, год рождения 1946, место работы Институт номер 732, прописан город Москва, улица Павших Коммунаров, дом 129, квартира 31.

— Не знаю, не помню, я вообще впервые увидел данный бумажник и этот паспорт в райотделе милиции, а потом эта фантасмагория…

— Я просил тебя отвечать на вопросы, а не рассказывать херню всякую! — Ленчик чуть возвысил голос и перешел на "ты".

— Итак, ты не знаешь, как данный паспорт оказался в твоем кармане?

— Нет…

— Тогда лирическое отступление. Хозяин данного паспорта найден зверско убитым и ограбленным. Ты не отрицаешь, что данный паспорт был обнаружен в твоем кармане?

— Нет, но…

— Только ответы, всю остальную херню оставь для судьи и следователя, если до этого дойдет дело. Мне это до лампочки. Итак, у тебя в кармане обнаружен бумажник и паспорт, ранее принадлежавшие зверско убитому гражданину, которого срочно разыскивает Москва, московское начальство. Подумай и точно, внятно, правдиво ответь мне — ты хочешь встретится со следователем по поводу данного убийства и обнаруженного в твоем кармане бумажника?

Кухню уютно освещала лампочка под желтым абажуром, за окном мела метель, скрывая все следы, а тут так было тихо и уютно… Голова соображала плохо, но в тюрьму Юрию не хотелось… Действительно, потом ведь не докажешь ни чего… Хотелось выпить, так как синдром похмелья уже давал о себе знать.

— У вас здесь нет ничего выпить?..

— Нет, но я прикажу и привезут. Посиди спокойно, пятый этаж, внизу асфальт и кругом наши люди.

Ленчик вышел в подъезд, приказал Гоше мчатся к вокзалу и привезти бутылку водки, вручив на расходы десятку. Последнею до получки… Вернувшись, застал Юрия погруженного в раздумье.