Джет из Джетевена - Элеонора Раткевич

Керавар вцепился в подлокотники кресла так, что даже пальцы посинели. Пусть эта парочка идет себе в Вейдо. Лишь бы не в Джетевен. Конечно, он не будет мешать императорской погоне их искать. Даже, пожалуй, наведет на след. А сам будет время от времени наблюдать. Если они останутся в этом своем Вейдо, он их трогать не будет. До поры до времени. Пусть расслабятся. Пусть думают, что он оставил их в покое. Вот тогда он и нанесет удар. До тех же пор мальчишку лучше не трогать и воспоминаний в нем не пробуждать. А уж если они не останутся в Вейдо и вздумают топать прямехонько в Джетевен – на доброе здоровье. У него есть чем их встретить. На такой случай у него в запасе приманка, против которой джет не сможет устоять.

Зеркало высохло окончательно. Мастер Керавар встал и задернул завесу. Он был совершенно спокоен и даже насвистывал что-то сквозь зубы. Он не знал, что выводы его частью запоздали, а частью были ошибочны. Ведь он только видел, как губы Иллари и джета формируют слова, но не слышал, каким тоном они произнесены. Он видел лишь часть разговора, и составил себе представление о целом. Он не знал, что страх заставил его создать себе мощного врага – и успокоился как раз тогда, когда ненависть его врага обрела зрелость и смысл.

Вейдо ни Иллари, ни джету не понравился. Джету вообще мало что нравилось после Джетевена. Иллари же большую часть жизни провел в Белом Городе. Собственно, иным он и не мог быть: доступны в тех местах в изобилии только белые и синие камни, да еще привозят из недальних краев серо-розовый гранит. Синим камнем с фиолетовыми, синими же, черными, белыми и розовыми прожилками мостили дороги, отчего городские улицы напоминали дворцовые полы. Строили из белого камня: темно-синие дома выглядели бы мрачными, белый же камень в стенную кладку годился, а для мостовой слишком мягок; да и что за мостовые из белых камней? Гранита же было мало, и стоил он недешево. Город сиял белизной, оттененной редкими вкраплениями гранита и красного кирпича. Однако он был так удачно расположен, что отнюдь не казался монотонным. Солнечный свет, тени, небо, рассвет и закат поочередно окрашивали белые стены то сияющей голубизной, то бледно-розовым, то медово-золотистым. Изменчивый цвет жил и дышал. По сравнению с Белым Городом Вейдо показался Иллари плоским и бесцветным, несмотря на свою пестроту. Серые дома производили впечатление грязных, а разноцветные вызывали неприязнь своей тупой цветовой неизменностью. Словом, Белый Город был живым, а Вейдо – всего лишь раскрашенным.

– Ты ничего не забыл? – нервно осведомился джет.

– Забудешь, как же! – фыркнул Иллари.

Действительно, забыть наставления джета не легче, чем оторвать себе нос. По дороге они с джетом обсудили все до мелочей. Все детали одежды, хоть сколько-нибудь выдающие национальную принадлежность Иллари, были безжалостно брошены в огонь, а другие не закуплены: слишком близко они подобрались к Вейдо. Не стоит поспешными покупками и необмятым платьем вызывать чьи-нибудь подозрения. Так что деньги и драгоценности перекочевали под подкладку бесформенного плаща джета. Иллари же вступил в Вейдо голый по пояс, с ремнями крест-накрест через грудь – ни дать ни взять, зазывала из ярмарочного цирка. Он здорово обгорел на солнце, облез, и лишь день, как перестал чесаться.

– Наемнику нежная кожа не положена, – смеялся джет. – Терпи!

Дорожных сумок у них не было. Одни плащ на двоих. Из оружия – только меч джета. Действительно, обнищавшие наемники. Откуда? Вопрос не составлял труда. Джет по помрачения рассудка вбивал в мозг Иллари подробности: где какой трактир, в каком храме настоятель – горький пьяница, почем лук на базаре, как зовут любовницу городского головы, когда собака укусила герцога и какие взятки берет начальник стражи. Показать он ничего не смог: дорога выдалась спокойная, и ни разу гнев или страх не протянули между ним и Иллари мысленную нить. Но Иллари и так был готов без запинки ответить на любой вопрос о местах, где на самом деле не бывал ни разу.

– Жрать хочется, – задумчиво произнес Иллари. – Сейчас я бы даже любимую собаку императора съел и не поморщился.

– Так, может, перекусим?

– Сам же знаешь, что нельзя, – вздохнул Иллари. – У меня нет мелочи. У бедных наемников просто не может быть таких бешеных денег. К тому же и менять их нельзя: большая часть монет с императорской чеканкой. Надо было мне их поменять в городе, да вот не сообразил. Теперь поздно.

– Не горюй, – ободрил его джет. – Вечерком продадим какой-нибудь камешек победнее. Вроде это твоя военная добыча, которую ты утаил. Знаешь, такие вещи делаются.

– Знаю, – ответил Иллари. – Только жрать все равно хочется. Расскажи что-нибудь, чтоб я отвлекся от мыслей о жратве.

– Рассказать? – джет сделал вид, что задумался. – Так, сразу, в голову ничего не приходит. Вот разве что поваренную книгу Фалгин?..

– Уши надеру, – пообещал Иллари.

За неприличными анекдотами они добрались до казарм незаметно. Начальство не произвело на Иллари хорошего впечатления. Тыловая крыса, отъевшаяся на гарнизонных харчах.

– И чего вы хотите? – неприязненно вопросил начальник, ловко выковыривая из зубов остатки обеда.

– Наняться на службу, господин! – не зря Иллари провел при дворе столько лет: смирение и вызов в его голосе точно уравнивали друг друга.

– И этот задохлик тоже? – начальник даже не удосужился показать на джета пальцем. Просто дернул пренебрежительно в его сторону выпяченным подбородком.

– Этот задохлик – лучший фехтовальщик отсюда до границ империи, – твердо произнес Иллари: может, поближе к Джетевену и найдутся лучше, но уж в сторону Империи точно нет ни одного.

– Что толку? – возразил начальник. – Может он и умеет ковыряться своей блестящей дрючкой, а толку ли от его фокусов, если первый же увесистый мужик выбьет ее из рук?

– Не выбьет, – мягко пообещал джет.

Начальник его словно бы даже и не услышал.

– Мы здесь у себя эти фокусы не поощряем.

Охотно верю, подумал Иллари. Достаточно на твое брюхо поглядеть, почтеннейший.

– Он – хороший боец, – упрямо настаивал Иллари.

– А вот это мы сейчас посмотрим! – и начальник обернулся, выискивая кого-то взглядом на мощеном дворе казармы. – Эй, парни, кто хочет подраться?

Заинтересованные наемники подошли поближе. На их лицах было написано: «Грядет развлечение!»

– С кем – с этим? – спросил сонного вида веснушчатый верзила, указывая на Иллари.

– Нет, с этим! – начальник снова выпятил подбородок в сторону джета. И как он еще челюсть не вывихнул?

– Ну-у… – разочарованно протянул верзила, – это даже не смешно.

– Ничего, позабавишься, – пообещал начальник. – Сопляк, видишь ли, хочет на службу наняться. Возомнил о себе невесть чего. Самая пора ноги вырвать и в задницу воткнуть. Задай ему хорошенько. Не возражаю.

– Ах, так! – верзила приятно осклабился. – Ну, что, птенчик, не наложил еще в штаны?

– Не имею привычки, – мягко ответил джет. – Видите ли, это мои единственные штаны.

– Ну, так скоро наложишь, – заверил его верзила. – Придется тебе уйти отсюда с голой задницей.

– Если вообще придется уйти, – поддержал его другой наемник. Оба заржали. Начальник милостиво улыбнулся. Они предвкушали удовольствие. Джет и Иллари тоже. Иллари сделалось жарко от сдерживаемого смеха. Он-то знал как мальчишка дерется. Лохар был не ниже ростом этого конопатого придурка, весил больше и дрался наверняка не хуже. А джет справился и с ним, и с несколькими слугами впридачу. Так, что расправы не выйдет, достопочтенные. Вернее, выйдет, но жертвой будет не джет. Конечно, выглядит мальчик невзрачно. Ему всего пятнадцать, и худоба отнюдь не делает его старше на вид. Тем забавнее будет результат, когда эта гора рухнет под ударами блохи.

По смущенной улыбке джета Иллари понял, что не ошибся в своих предположениях. Его сердце разрывалось от предчувствия победы, пока джет раздевался. Очень аккуратно, как и подобает безработному наемнику с единственной сменной одеждой, джет снял плащ, куртку и рубашку, сложил их и отдал Иллари. Голый до пояса, он производил еще более невыгодное впечатление на любого профана, какими и были, в сущности, здешние стражники. Только профессионал угадал бы в джете опытного бойца.

– Начнем? – джет тряхнул волосами и принял боевую стойку.

Присутствующие загалдели, заулюлюкали, издевательски подбадривая джета.

– Не бойся, малыш! Это будет больно, но недолго.

– Что здесь происходит? – властный женский голос заставил всех умолкнуть мгновенно.

Иллари обернулся. Перед ним стояла высокая девушка, одетая по-мужски. Черные штаны, заправленные в сапоги, ладно обтягивали ее длинные ноги. Широкий ремень подчеркивал гибкую талию. Рубашка виднелась из-под узкого камзола со знаками различия. Меч, привешенный у пояса, отнюдь не служил украшением: тяжелое, настоящее оружие. И похоже, она знает, как пустить его в ход. Словом, настоящий боец. Но даже в таком наряде, несмотря на военную выправку, девушка была невыразимо соблазнительной.