Моя лучшая студентка (СИ) - Энн Алена

— Что вы здесь делаете, Никифорова? — нахмурился он, толкнув меня за свою широкую спину, словно пытаясь защитить.

— А говорил, что не любишь мышей серых, — зло выплюнула она.

Это ведь про меня… но причем здесь…? И тут до меня дошло. Все эти странные фразы, нелепые обвинения! По какой-то чудовищной, непонятной причине Анжела считает, что Максим Алексеевич… что у нас с ним… боже правый, какой бред!

— Что за ерунду вы несете?

Корнилов был шокирован не меньше меня, но самое ужасное, что он, кажется, тоже все понял. Господи, какой стыд! Не в силах больше выдерживать это, я вырвалась из-за спины мужчины, и просто захлопнула дверь прямо перед лишенным красок лицом Никифоровой. Сделав это, я так и осталась стоят, не смея повернуться к Максиму. Не в силах посмотреть в глаза этого святого человека, который несомненно все понял. Анжела все это время была влюблена в него, поэтому и отыгрывалась на мне. По какой-то безумной, одному богу известной причине она думала, что я нравлюсь Корнилову.

Я замерла, ощутив прикосновение к своим искромсанным волосам.

— Так значит, это моя вина. Из-за меня Анжела сделала это с тобой.

— Что? Нет! — горячо возразила я, резко крутанувшись и оказавшись лицом к лицу с мужчиной. Он выглядел таким шокированным и подавленным, словно и правда сам лично отрезал эти пряди, к которым сейчас так бережно прикасался.

— Она решила, что я влюблен в тебя, поэтому сделала все эти ужасные вещи. Вот только с чего Никифорова это взяла? Я никогда не выделял тебя из всех студентов, хотя несомненно ты исключительная личность.

Несмотря на кошмарность произошедшего, последние слова заставили меня совершить еще один грех, дьявол подери эту гордыню. Но… как тут не возгордиться, когда сам Корнилов считает тебя исключительной личностью? Ох, не о том я сейчас думаю! Не о том…

— Нина, — вдруг лоб преподавателя нахмурился. — Я надеюсь, ты не думаешь, что я тебя…

— Нет! — отчаянно замотав головой воскликнула я. — Нет, Максим Алексеевич, Максим, нет!

Корнилов улыбнулся, отступив назад, и только сейчас я осознала, что почти не дышала все это время.

— Хорошо, потому что это бред сумасшедшего. Мне очень жаль, что ты пострадала. Я поговорю с Никифоровой, она больше не тронет тебя. Обещаю. А это…, - он снова коснулся моих волос. — Тебе так даже больше идет, не расстраивайся. Теперь ложись спать, завтра будет тяжелый день.

Сняв с вешалки пальто, Корнилов потрепал меня по голове, словно маленького ребенка, и грустно улыбнувшись исчез за дверью.

Я тяжело опустилась на пуф. В голове творился такой сумбур, столько всего произошло за этот несчастный вечер, столько всего я наворотила по своей глупости. Как теперь все это разрулить?

В голову не шло ни одной чертовой идеи, и посоветоваться было не с кем. Поэтому, расстелив постель, я легла. Уснуть не получалось. Провертевшись до трех ночи, я поднялась с постели и включила свет. На небольшом письменном столе белела стопка бумаги и стоял органайзер. Не знаю, что на меня нашло. Вдохновение, не иначе. По памяти было работать очень сложно, но все же портрет вышел очень даже узнаваемым. Я оставила его тут же, на столе подписав одно единственное слово.

«Спасибо».

Глава 19. Нина

Утром меня ожидала очередная неприятность. Стоя напротив большого зеркала, что висело в коридоре, я обреченно теребила в руках край футболки, что принадлежала Максиму. И как же я сразу не подумала о том, что не смогу отправиться в таком виде не только в колледж, но и вообще никуда? И Корнилов тоже хорош, почему он не сообразил, что я не смогу выбраться из его квартиры полуголой? Так, ладно, Нина, успокойся! Сделав глубокий вдох и выдох, я устыдилась собственных мыслей. Максим и так сделал для меня больше, чем обязан. Это естественно, что в таком дурдоме он не подумал о подобной мелочи. Но факт оставался фактом. Без чужой помощи я обойтись не смогу. Конечно же у меня хватит совести не дергать Максима Алексеевича, он уже явно на пути в колледж. Оставался только один, менее болезненный вариант. Уж сальные шуточки в свой адрес пару дней я смогу перетерпеть… Взяв в руки телефон, я набрала номер Димки.

— Ну наконец-то, мышка, — фыркнул он, едва прошел один гудок. — Блонда тут мне всю плешь проела, я устал повторять, что ты взрослая, самостоятельная личность, которая может поступать так…

— Димка! — перебила я, переживая о том, как бы его не услышала Лера, потом ведь греха не оберешься. — Мне нужна твоя помощь. Ты можешь стащить из комнаты Леры мои вещи, только так, чтобы она не знала?

На том конце трубки повисла мертвая тишина.

— Эм… что за вещи? — наконец произнес друг. Вот за что люблю его, так это за то, что Димка никогда не задает лишних вопросов.

— Черная юбка и коричневая водолазка. Я вчера их оставляла, когда переодевалась перед колледжем. Привези их по адресу, который я тебе сейчас скину по смс, хорошо? И прошу тебя, никому ни слова о моей просьбе!

— А можно…, - уж было осторожно протянул Димка, но я не дала ему продолжить.

— Дим, если ты мне друг, то не спрашивай ни о чем, хорошо?

— Подожди, Нинок, то есть это выходит, что ты сейчас находишься в чужом доме совершенно голая? И кто он? Я знаю этого чувака?

От возмущения у меня аж дыхание перехватило.

— Что за бред, Денисов?! — яростно шикнула я в трубку, и Димка расхохотался.

— Сейчас буду, мышка.

Приехал он, конечно, не «сейчас», а спустя ровно пятьдесят минут. И к тому моменту, как прозвучал стук в дверь, я уже более-менее знала, что буду делать. Вид меня в мужской футболке на три размера больше произвел на Димку впечатление, не меньше, чем на Никифорову.

— Ты ведь говорила… — возмущенно сверкая глазами, пропыхтел он прежде, чем я прервала его негодование.

— Этой ночью я не совершила ничего плохого. По крайней мере, ничего из того, что ты уже себе навообразил! — строго проговорила я, грозно нахмурив брови. Кажется, это возымело должный эффект. По крайней мере на пару секунд, а потом Димка шагнул внутрь, крепко стиснув мои плечи, и уставившись в глаза с такой обидой, будто я нанесла ему глубочайшее оскорбление.

— Поклянись мне, Нина!

— Господи, да что с тобой, Денисов? Отпусти немедленно, мне больно! — Димка вздрогнул, и его хватка тут же ослабла. Да что не так с этим парнем? — Разве я хоть раз врала тебе, Дима?

Друг долго смотрел в мои глаза, а потом отпустил.

— Прости, даже если что-то и было, это совершенно не мое дело. Ты взрослый человек, как я и говорил, так что…

— Черт подери! Да не спала я ни с кем! Тебя ведь это волнует, папочка?

Кажется, только сейчас Димка заметил мое ужасное состояние. Легонько коснувшись разбитой губы, в ужасе уставился на мои остриженные волосы.

— Господи, кто сделал это, Нина? Я убью этого гада! Только скажи…

— Успокойся, Дима, с чего ты взял, что меня кто-то обидел?

— Твои волосы…

— Я сама сделала это.

— Я убью тебя, Нинок! — завопил Димка, схватив меня за грудки. — Зачем ты это сделала? Я так любил твои длинные волосы!

— Время перемен, Дима, не могу же я всю жизнь проходить одинаковой. Я хочу перемен.

Я столько много лгала в последнее время, но отчего-то эта ложь далась мне тяжелей всего. Наверное потому, что я тоже любила свои длинные волосы. К горлу подступил ком, а в носу предательски защипало, но я лишь широко улыбнулась в ответ на полный укора взгляд друга.

— Ты могла хотя бы в парикмахерскую сходить.

— Да, я малость переоценила свои возможности, получилось коряво. Нужна будет помощь профессионала, — как ни в чем не бывало произнесла я, улыбнувшись еще шире. — Давай уже мои вещи.

— Может объяснишь мне, что все-таки произошло, и где мы сейчас находимся? — неохотно протянув мне пакет, спросил Димка. Дьявол, ну почему все так сложно?

— Ты мне друг, Дима?

— Друг, — нехотя выдавил он, уже понимая, к чему я веду.

— Тогда прошу, не спрашивай меня ни о чем, хорошо?