Махавира - Александр Поехавший
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы втроём остались после пар и пошли купили бутылку водки. Я, Эдик и большевик заперлись в пустой класс академии и стали распивать спиртное. Мы веселились, большевик рассказывал про режиссёров-гомосексуалистов испанского и румынского кинематографа. Эдик вступал с ним в диспут, а я просто улыбался и слушал со стороны. Они там все из себя постепенно разбирали сюжет маллхолланд драйв какой-то, типа они сразу поняли творческую задумку. Эдик слушал всяких тру готов, крики всякие без музыки, Сопор какой-то, там то женщина, то ли мужчина просто сиповато страдал и выл, и он это слушал в наушниках.
Это было очень странно. Всегда было мало одной бутылки. Мы вышли и достали ещё штуку. Жрали батон и пили сок. Я продолжал думать о том, чтобы сколотить с Эдиком группу, но не говорил ему об этом. Девушки, милые, пожалуйста, предлагайте сами заняться любовью, потому что нельзя вернуть утраченную юность, нельзя вернуться в те времена, которые уже накрылись толстым слоем непроницаемого тумана. Если остаётесь наедине, если молодые и не уроды занимайтесь любовью. Сейчас или никогда: ваш девиз. При моей жизни это никто не проглотит, но кто знает, вдруг какой бзик и книги больше никто не читает не прокатит.
Сколько бы я бы ни употреблял горячительной внутрь я не ронял наблюдения. Выпитое спиртное не могло коснуться моего центра. Я отмечал утрату координации, а также странные неопределённые ощущения, иногда я свершал пьяный поступок, который улетучился навсегда.
Я весь был в прыщах, чем больше мазал и скрябал, тем ярче они цвели. Я остро осознавал, что надо попробовать не мазать ничем, но всё равно мазал.
В одно прекрасное время я шёл на электричку мимо ждунивера. Там стояли солидные парни с гитарами, я прошмыгнул с ними в подвальное помещение и оказался в репетиционной с колонками и барабанной установкой. Я самопроизвольно попросился репетировать, хотя у меня не было ни инструмента, ни группы. Деловая девушка, видимо, организатор всего этого студентка-активистка заявила, что знает одного ударника, а я ей сразу изрёк, что я буду играть на басу и петь, а Эдик на гитаре. На том и согласились.
Я ринулся отчаянно искать басуху с рук и приобрёл чёрненькую с приятной фигурой. Медиатор, провод и всё, примочку для басухи я не собирался использовать и так долбит, если прибавить. Я преподнёс Эдику на день рождения книгу про французских рыцарей и их мессы. Он предложил назвать группу Тамплиер. Я отлично чувствовал, как его злило, что я был вокалистом. Я его всегда дёргал, он был малоподвижным парнем. В группу я уговорил его вступить. Эдик был очень высокомерен, он учился в другой группе потока. В самом лучшем вузе Поволжья он тусовался только со мной и большевиком. У меня же были хорошие отношения с пацанами из моей группы и я мог спокойно позалипать и с ними.
На первой репе, как только мы вошли в подвальное помещение я увидел барабанщика и сразу во всеуслышание заявил, что группа будет называться Оргазм. Они оба немножко оторопели, но ни у кого не хватило духа возразить мне. Я всё это срочно организовал. Я взял за новый микрофон деньги и с Эдика и с ударника, как часть суммы. Я был единственным вокалистом, но стряс с них лаве. Это было уродски, но я был беден. В глубинах моей сути постукивала чаша для подаяния. Я думал, что девушки, когда узнают, что я рок-музыкант сразу захотят со мной дружить несмотря на внешний срам. Статус уравнивает кривизну лица. Я смог бы заниматься с ними любовью и испытывать царственную гордость за этот интим, потому что она переживала сексуальное наслаждение не с Федей или Петей, а с восходящей звездой. Музыкальное образование, тихий и спокойный норов: наилучший подарок для девочки к любому празднику не только календаря, но и к самому торжеству глубокого осознания. И моё первое занятие любовью должно было быть с писаной красавицой-раскрасавицой, я ведь уже не рядовой быдлан, а сценический образ жизни.
На первой репетиции мы просто, как у всех, выпендривались друг перед другом в своём великом мастерстве владения музыкальными инструментами. Уровень Эдика был очень приятно низким: он просто зажимал три струны наверху и высекал томный ритм. Барабанщик был хлюпеньким пареньком из Сибири. Он был слегка мутным. Я не испытывал к нему такое, как к Эдику. Эдик с ним вообще не общался. Всё это и многое другое наглядно свидетельствовало о зарождении самой конченной рок-группы в истории Саратовской области по имени Оргазм.
Я принялся усиленно писать текста и основной мотив на басу. Изначально я сочинял на акустике, а потом просто переносил материал на толстенькие струны. Я хотел, чтобы было так волнительно, как у Химов. Совместные репетиции проходили очень удручающе. На третьей было заметно по ним обоим, что им наплевательски на группу. Они видели, как я лихорадочно старался, постоянно тянул Эдика за уши, чтобы он самостоятельно выучил простейшие аккорды. А ударник вовсе только и пассивно ждал, когда мы начнём играть. За всё время с нами он ни разу не прикоснулся к музыке. Эдик может и хотел уйти, но он цепко держал в уме, что ему ещё общаться со мной несколько лет учёбы. А ударнику стоило только произнести группы нет, нас нет, как он бы и не пришёл никогда и даже не вспомнил. Парней легче читать, чем девушек, заметили. Толпа подгоняла меня мчаться интенсивнее, жаждала кричащей встречи с толпой внешней.
Я нечаянно узнал, что барабанщик
