Бумеранг всегда возвращается - Наталия Анатольевна Доманчук

– Специально придумать мне проблемы, чтобы потом решить их? - Гущин поднял на него глаза и помотал головой. – Нет.

– Да, Игорек, да! Это, кстати, в стиле твоей драгоценной Ариадны. Только по дороге к этой цели она сначала переспала с олигархом, чтобы запустить проблему, а потом со мной, чтобы ее уладить. Скажем честно, план так себе, но сработал. Она получила тебя!

– Как ты узнал про слияние? – Игорь сглотнул.

– Случайно, – соврал Емельянов.

Карину он уж точно не собирался в это вмешивать.

– Я уж подумал, что это моя женушка как-то узнала… - процедил Гущин.

– Если ты про Ариадну, то не исключаю вариант. От нее все что хочешь ожидать можно. Ты это еще не понял?

– Ей это зачем? – не понял Гущин.

– Ты же мне мстил? Может, ей жалко меня стало? – сказал первую пришедшую на ум версию Емельянов.

– Грета никого никогда жалеть не станет… – негромко произнес Игорь, глядя перед собой.

Глеб улыбнулся, понимая, что Гущин простит Ариадне все на свете. Наверное, в этом и есть сила любви?

Но все же он поинтересовался:

– И что? Простишь ее?

Он кивнул:

– У нее снова рецидив. Ей нужна моя помощь.

– А ты когда мне гадости делал, совсем башкой не думал? – спросил Глеб. – Или ты правда считаешь, что мне некому помочь?

Гущин промолчал, встал и громко выдохнул:

– Башку мою от ревности снесло. Идем вниз, там коляски и всякая дребедень, вместе поднимем.

Пока спускались в лифте, Глеб решился сказать:

– Я малого на себя запишу.

Он чувствовал, что должен ему это сообщить сейчас. Гущин ошарашенно посмотрел на него:

– Какого хрена?

– А как по-другому? У него два отца будет? Может, и две мамы?

– Но это мой сын! – возразил Игорь.

– Увы, нет. Ты просрал и сына, и семью. Иди вон к своей Ариадне, вы два сапога пара… - он оскалился и добавил: – и живите вдвоем, только к нам не лезьте.

У машины, когда Глеб грузил на себя все вещи малыша, Игорь спросил:

– А как вы вообще спелись с Кариной?

– Какая тебе разница? – возмутился Емельянов. – Просто случайная встреча.

Поверил Гущин или нет, Глебу было все равно. Главное – сейчас поскорее оформить все документы на ребенка, пока Ариадне нет дела ни до кого.

Карина ждала его в гостиной с малышом на руках, словно боялась теперь выпустить его хоть на секунду, увидела с пакетами и коляской и заулыбалась.

– Ну что, счастлива? – спросил ее довольный Глеб.

Она закивала, подошла и прижалась к нему.

Емельянов наклонился и поцеловал ладошку малыша:

– Ну привет, кроха.

Максимка застеснялся и спрятался на груди у мамы.

– Он так вырос… – прошептала Карина.

– Обещаю, что больше вы не расстанетесь, и ты будешь каждый день видеть, как он растет, – он привлек девушку к себе, поцеловал в волосы и решил немного разрядить обстановку: – Нет, когда ему будет двадцать пять и он будет выше меня, то, вы, конечно, расстанетесь, но это будет потому, что в его жизни появится другая женщина.

Эпилог

Три года спустя

– Нет, ну если ты не хочешь идти, то мы можем сказать, что ты плохо себя чувствуешь, и останемся дома, – предложил Глеб жене.

– Я похожа на бочку, – Карина снова повернулась боком и посмотрела на себя в зеркало.

Живот действительно выпирал так, что она уже давно не видела своих ног. И ведь странно, когда она носила Максима - животик был маленьким, аккуратненьким, а тут как огромный арбуз на килограмм двадцать. Да, да, именно столько она и набрала за вторую беременность, и ее это страшно раздражало! Она уже была не похожа на себя и с нетерпением ждала, когда родит и сможет снова заниматься спортом и йогой.

– Ты похожа на самую красивую будущую маму в мире, – проворковал Глеб, подошел сзади и обнял ее.

– Твои руки даже не могут обхватить меня, – хихикнула Карина, - какая же я необъятная.

– Значит, не идем на свадьбу? – подытожил Емельянов.

– Идем. Ну Марат же твой лучший друг. Да и мы со Стеллой подружились, – улыбнулась Карина. – Это я так, ворчу, просто хочу услышать от тебя, что я худенькая и стройненькая.

Глеб рассмеялся, повернул жену к себе и взял ладонями лицо:

– Ты… – он продолжал хихикать. – Худенькая и стройненькая. Просто Дюймовочка…

Карина легонько ударила его:

– Прекрати смеяться, а то я не верю. Можно как-то правдоподобней это сказать?

В комнату забежал Максим и, ткнув пальцем на мамин живот, спросил:

– Когда уже она вылезет?

Емельяновы снова рассмеялись, и Глеб спросил сына:

– Ты приготовил сестре подарок?

Мальчик кивнул:

– Я подалю ей сталую пожалную машину.

– Которая уже год не работает? – удивился Глеб.

– Ты обещал ее починить! – надул губки мальчик.

Карина поправила платье:

– Все, поехали, это Москва, детка, – она дотронулась до носа мужа, – мы еще час будем добираться до ресторана.

– Сколо она вылезет? – опять спросил Максим.

– Скоро, скоро! – ответил ему Глеб и посмотрел на жену, – поехали!

Глеб сидел рядом с Кариной и держал ее за руку. Вытянув ноги, она смотрела в окно на огни вечернего города.

За три года жизни с Кариной под одной крышей он узнал об этой женщине все.

Она неизменно начинает свой день с чашки чая. Ее режим красоты завораживает: Глебу особенно нравится наблюдать, как она каждый вечер смазывает кожу молочком для тела. Это всегда вызывает у него желание съесть ее вместе с этим молочком. Ей нравится ложиться в кровать в пижаме, но утром она неизменно просыпается голой. Она спит как убитая, ее так же трудно разбудить утром, хотя Глеб уже знает пару приемов, которые работают. Она любит готовить так же сильно, как и есть, и совершенно не поправляется. Беременность не в счет!

У нее есть любимые духи - те, которые он подарил ей на первый совместный её день рождения. Карина не любительница украшений, кроме своего обручального кольца, которое она носит для приличия. Еще одна вещь, которая ей бы точно не помешала - приличные